Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Думаю, что время поджимает, это если говорить о вторжении Германских войск через Ла-Манш на Британию. Остальные их действия тоже можно просчитать - они основному делу совсем не помеха! У Франции всегда была сильная армия, в составе которой более 3000 танков, самолёты и 140 дивизий, без учёта войск союзников. Вот только есть одна беда - Франция более двадцати лет ни с кем серьёзно не воевала, это если не брать во внимание их мышиную возню в африканских колониях. Лягушатники думают, что их спасёт многокилометровая система укреплений под названием линия Мажино, кстати, очень гениально спроектированная и уже полностью построенная. Я думаю, что счёт уже идёт на недели! Круглов закончил докладывать Наркому своё мнение по этому вопросу.

Сотрудники из наших закордонных резидентур ИНО в своих донесениях называют примерно те же сроки. Плус-минус середина, конец мая или начало июня. Даже послэдний двоечник-лейтенант посмотрит на карту и поймёт, что эту их линию, с её современными укреплениями и пушками, легче обойти через Бельгию или Голландию, а не переть всэм войском прямо в лоб, через заграждения из колючей проволоки и минные поля, под перекрёстный огонь орудий и пулемётов. Немцы не станут просто так лить кровь своих солдат. Они совсем не дураки, уже успели осмыслить наше топтание на линии Маннергейма и всё учесть. Их Вермахт так делать точно не будет. Я думаю, что Гитлер оккупирует Францию, тем самым, даст хорошего пинка этим любителям лягушачьего мяса и шипучих вин! Всё произойдёт очень быстро, Нарком замолчал, вышел из-за стола, прошёлся по кабинету, подошёл к корзине с фруктами, взял в руку большое яблоко, зачем-то поднёс его к глазам, рассматривая плод, несколько раз повертел его рукой, но передумав пробовать, положил обратно. Затем Берия вернулся к своему столу и, не садясь за стол, продолжил разговор. Кто-то из французов слиняет на Остров, чтобы впоследствии лить крокодиловые слёзы о несчастной стране, кто-то погибнет в боях. Но поверь мне, что не пройдёт и недели как прямолинейная французская полиция со своими уличными ажанами, больше похожими на уличных громил, а не на блюстителей порядка, начнёт хватать и помещать в кутузку всех недовольных французов. На тихих улочках и площадях снова заработают рестораны и кафешки, модернисты и художники начнут рисовать портреты, а "ихние" распутные дэвки станут кадрить офицеров и солдат блистательного Вермахта и Флота. Большая часть интеллигенции как всегда промолчит и будет тихо роптать по углам, не забывая при этом налить себе стаканчик вина. Мыслители и поэты будут петь дифирамбы новой власти и всячески её ублажать литературно. Французские работяги как работали, так и продолжат работать, зарабатывая своим тяжёлым трудом на прокорм своим семьям жалкие гроши. На улицах городов увеличится число клошаров, которые показывая гнойные нарывы на теле и скаля в ужасной улыбке свои гнилые зубы, будут выпрашивать любое подаяние, чтобы не подохнуть от голода. А ведь во всем случившимся будут виноваты только сами французы, но нам всё случившееся будет только на руку! Как тебе такие мои рассуждения? закончил свой длинный монолог Лаврентий Павлович.

Для Франции ВАШ прогноз совсем не утешительный! ответил Круглов.

Ладно, Сергей, это всё лирика! Случиться - не случиться... Нам с тобой надо думать о том, что в первую очередь касается непосредственно нас, начал разговор Нарком. Как ты помнишь, после возврата западных областей в состав страны, я долго мотался по командировкам. А по приезду в Москву, помимо других вопросов, озадачил сотрудника из твоего отдела посмотреть несколько дел. Ему надо было разобраться в обоснованности предъявления нашим бывшим сотрудникам обвинений в шпионаже в пользу Польши и Германии, но большее внимание следовало уделить Польше. Они мне, показались сшитыми белыми нитками... Потом была война с Финляндией. В этой круговерти событий и дел это задание совершенно выпало у меня из памяти, а недавно я узнаю, что этот сотрудник в нашем Наркомате больше не работает.

Так точно, товарищ Нарком! После Ежова оставалось много людей из его команды, тех, кого этот враг продвигал по служебной лестнице. Они по-своему были ему преданы и начали всячески мешать нам ломать старый аппаратный механизм. Сейчас, по мере сил, мы избавляемся от таких внутренних врагов, но они ещё есть, отвечал Сергей.

Сам знаешь, что честных и преданных людей сейчас катастрофически не хватает. А Гитлер всё больше и больше набирает силу. Мы можем и не успеть, если уже не успеваем, особенно в наших Органах, в Армии и особенно в разведке. Про закордонную разведку я вообще молчу! Наши резидентуры только-только стали заново возрождаться... произносит Нарком, слова которого Круглов внимательно слушает и в знак согласия кивает своей головой. Люблю всегда доводить дела до своего логического конца, каков бы он ни был, тем более, если дал слово разобраться по справедливости. Я тогда совсем по другим делам был в минской "Володарке", но решил немного задержаться, проверить и оценить, как работают наши сотрудники на местах - взял и неожиданно явился на допрос одного подозреваемого. Этому парню предъявили обвинение в шпионаже в пользу Польши, а он всё упорно отрицал, и это не смотря на то, что его сильно допрашивали и крепко ломали их местные костоломы. Что ты на меня так смотришь? Как будто не знаешь, какие к подследственным, раньше применялись методы дознания! Я тогда запомнил злой взгляд того зека. Думаю, что и в тюрьме у панов из дефензивы, он тоже вёл себя достойно! Лаврентий Павлович на минуту замолчал, видимо вспоминая что-то своё, совсем давнее, потом продолжил: Ты, Сергей, в силу своего возраста не знаешь, что в юности мне два раза тоже пришлось сидеть в тюрьмах. В последний раз из Кутаисской тюрьмы меня буквально вытащил сам товарищ Орджоникидзе! Надо сказать, что Серго, просто спас меня от стэнки. Сына назвал в его честь! И что? Я тогда тоже стал прэдателем? Товарищ Киров и другие товарищи по партии всё проверили и мне поверили! Почему же тогда наши дэржиморды решили, что этот сотрудник, как щенок, сразу задрал свои лапки кверху и переметнулся к врагам? Пограничник? Не верю! Тем более, что одним из просящих является товарищ Мэхлис! Да-да, тот самый, который на Карельском перешейке без суда расстреливал по нескольку командиров в день! Мои пограничники бывшими нэ бывают! Тебе на глаза его дело нэ попадалось? произнеся эти слова, Нарком на какое-то время снова замолчал.

Мехлис? А он то, каким боком в это дело попал? Лев Захарович... это Лев Захарович! про себя удивился Круглов и продолжил докладывать. Товарищ народный комиссар, разрешите мне доложить по делу? спрашивая разрешение на доклад, заместитель Наркома невольно встал со стула, уже держа наготове в руках, пухлую папку.