Николай Свечин - Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

Зал перегорожен тонкой стеной с проволочной сеткой, в которой сделано два окошка. За нею находится “справочный о преступности стол”, а перед окошками сидят чиновники, которым участковые городовые передали все препроводительные листки. Начинается фильтрация. При многих препроводительных листках приложены паспорта. Это тех, которые забраны при облавах, которые показались почему-либо подозрительными, наконец, немногие паспорта воров, пойманных на месте преступления. Когда проверка паспортов окончена, агенты берут их вместе с препроводительными листками и начинают выкликать владельцев паспортов. Друг за другом из толпы выходят обвиненные в хулиганстве, взятые за прошение милостыни, захваченные на Горячем поле [39] Местность между Николаевской и Варшавской железной дорогой, где обитали в землянках нищие, преступники и дезертиры. Подробнее об этом см. раздел Ошибка: источник перекрёстной ссылки не найден. , в ночлежке или в амбарах на облаве.

Идет фильтровка. Часть оставляется до окончательного установления личности, т. е. те, за которыми по справкам о судимости найдены старые грехи, часть назначается в нищенский комитет, малая часть со строгим внушением отпускается на волю.

А за проволочной сеткой продолжается деятельная работа. Паспорта проверены, проверяются назвавшие себя тем или другим именем. Эти имена ищут также по карточкам и часто наводят справку, что такой-то, действительно, есть, что судился за кражу тогда-то, отбывал наказание такое-то и т. д., или сослан на поселение, или даже присужден к каторжным работам, но чаще – выслан из столицы за бродяжничество, за бесписьменность, за прошение милостыни.

И опять после этой проверки выходят в поредевшую толпу агенты и начинают выкликать “назвавшихся такими-то”. Тех, которые зарегистрированы, отделяют для подробной проверки, остальных назвавшихся распределяют, кого в нищенский комитет, кого к высылке на место родины для установления личности и возвращения назад, кого к высылке из столицы.

Здесь нередко происходят сознания и открытия. Захваченный где-нибудь на ночлеге беглый или судившийся ранее преступник заявил, что он крестьянин такой-то, потерявший свой паспорт. Его посылают по его указанию куда-нибудь в Симбирскую, Казанскую или Костромскую губернию для удостоверения. Посылают этапом. Знает он, что прогуляется, вернется, снова соврет, и снова его погонят в другое место. Знает, как это скучно, и называет себя настоящим именем. Наводят справку. Есть! Судился тогда-то и тогда-то, отбывал наказание такое-то. И его отводят в сторону для окончательного установления личности. Рассортировали всех. Толпа поредела. Но еще далеко не все кончено. Часть отпущена на волю, часть отделена и послана в пересыльную тюрьму, другая – в нищенский комитет, но остается еще изрядная толпа, ожидающая точного установления личности через антропометрическое бюро или фотографирование» {131} 131 Преступный Петербург // Огонек. 1908. № 37. С. 10–13. Подпись: Гидъ . .

В некоторых источниках можно прочесть, что фотографирование задержанных стали производить в Петербургской сыскной полиции только с 1893 года {132} 132 Зарин А.Е . Кровавые летописи Петербурга: преступ. мир и борьба с ним / Абориген . СПб.: А.Ф. Можейко, 1914. 111 с. или даже с 1904 года, когда было выделено 1000 рублей в год на наем и оплату двух фотографов. На самом деле фотографирование началось в год основания отделения (в 1867-м). «При Сыскной полиции устроено небольшое фотографическое заведение для снимания фотографических портретов с преступников и с лиц, задерживаемых агентами Сыскной полиции, хотя не изобличенных в преступлениях, но навлекающих на себя сильное подозрение и подвергаемых предварительному аресту» {133} 133 Всеподданнейший отчет с. – петербургского обер-полицмейстера за 1867 год. СПб., 1868. С. 136–137. .

До появления в штате специалистов фотографирование осуществлялось одним из полицейских надзирателей. И было вполне масштабным – так, в 1868 году были сделаны фотопортреты 568 человек {134} 134 Всеподданнейший отчет о деятельности с. – петербургской городской полиции за 1868 год. СПб., 1869. С. 104. . И уже в 1874 году благодаря фотокартотеке СПбСП был выявлен первый правонарушитель. Вот как об этой истории повествует известный тогда журналист и писатель Владимир Осипович Михневич:

«В 1874 году в глухой Зелениной [40] Вероятно, В.О. Михневич имел в виду Глухую Зеленину ул. Но не исключено, что обозвал глухими Большую Зеленину или Малую – тогда та часть Петербургской стороны была глухой окраиной. улице среди бела дня нашли изувеченной, плавающей в крови одну пожилую вдову-домовладелицу, а имущество её разграбленным. Вдова жила одна как перст и желала продать свой дом. Явился покупатель, прилично одетый молодой человек, осмотрел под руководством хозяйки дом, службы и огород; остался очень доволен осмотром и, уже уходя, спросил бумажки и чернил, чтобы сделать заметки; но едва хозяйка повернулась, чтобы исполнить его просьбу, мнимый покупатель стал “темяшить” её по голове и по спине железным ломом. Старуха упала замертво; убийца, думая, что покончил с ней, взломал все ящики в комодах и столах и, выбрав из них, что пришлось ему по вкусу, скрылся» {135} 135 Михневич В.О . Язвы Петербурга: опыт ист. – стат. исслед. нравственности столич. населения. СПб.; М.: Лимбус Пресс, 2003. С. 236–237. .

Несчастную вдову звали Марфой Яковлевой, покушение на её жизнь произошло 26 марта 1874 года. Сыскная полиция показала ей (Яковлевой посчастливилось выжить) фотопортреты из своего архива, на одном из которых потерпевшая опознала нападавшего. При обыске у того были найдены похищенные вещи. Суд, состоявшийся в октябре того же года, приговорил злодея (фамилия его Ильин) к 11 годам каторги {136} 136 Там же. С. 711 (комментарий А. Иконникова-Галицкого ). .

До 1 июля 1903 года съемка производилась только в павильонах Сыскной полиции, т. е. снимались только преступники, «число которых каждый год доходило от 700 до 800, и никаких других работ не делалось» {137} 137 Отчет о деятельности С.-Петербургской сыскной полиции за 1903 год. СПб., 1904. С. 15. . По распоряжению нового начальника Сыскной полиции Владимира Гавриловича Филиппова фотограф Генэ был заменен другим, И.И. Рогалевым, было закуплено новое оборудование, сделан ремонт, проведено электричество, выделено помещение для проявки пластин. В результате преобразований, кроме задержанных, стали фотографировать места и жертв преступлений, орудия их совершений, различные вещественные доказательства и т. д. Также фотографы СПбСП исполняли поручения Департамента полиции МВД, Губернского жандармского управления, Охранного отделения, Охранной агентуры и канцелярии градоначальника {138} 138 Там же. .