Лев Фёдоров - Микроубийцы из пробирок. Щит или меч против Запада

Серьезная серия испытаний по боевому использованию биологических средств была выполнена в 1939 году бактериологами института им. В. Чкалова из Оренбурга на полигоне в 20 км от Перми. В одной из групп опытов носителями инфекций чумы, сибирской язвы, холеры и тифа были крысы, которые распространялись с помощью авиационных и артиллерийских средств. Авиабомбы, заполненные 25-литровыми алюминиевыми сосудами, сбрасывались на парашюте с различных высот [1].

В 1960–1980 годах были выполнены многочисленные пуски боевых баллистических ракет из разных точек Советского Союза. В головной части ракет находились макеты биологических боеголовок [10]. Мишеней в основном было две — морской полигон в Тихом океане и сухопутный полигон Ключи на Камчатке.

Испытание работоспособности бактерий, которые обучены «поедать» военную технику, были проведены во время войны в Афганистане. Поскольку у душманов техники не было, испытывали на своей, советской [166].

Особое внимание уделялось, конечно, испытаниям биологического оружия на островах, изолированных от людского жилья. Однако использование природных условий в качестве места для опытов с опасным оружием не могло продолжаться бесконечно — даже испытания на островах, как показала практика, не обеспечивали полной безопасности. Поэтому переход на использование мощных закрытых камер был закономерен. После принципиальных решений 1970-х годов было развернуто строительство подобных камер. И в конце 1980-х годов часть испытательных работ было перенесено в камеры, которые были сооружены в замкнутых помещениях институтских городков (Степногорск, Оболенск, Кольцово).

В частности, испытания биологического оружия на основе модернизированного штамма вируса геморрагической лихорадки Марбурга (варианта У) были выполнены камерально. Поскольку боевая испытательная камера в Кольцово еще не была построена, а камера в Оболенске не могла быть использована из-за близости Москвы, испытания боевых свойств нового вируса были выполнены в микробиологическом институте в Степногорске зимой 1989–1990 годов. Караван с образцами оружия, подопытными животными и персоналом под охраной был переброшен из Сибири в Казахстан. В институтском испытательном корпусе боевая эффективность нового оружия была изучена по полной программе: в оружейной камере — эффективность элементов новых биологических боеприпасов, в камере для подопытных животных — работоспособность самого вируса. Все 12 обезьян, как и ожидалось, благополучно погибли [10]. А М. Горбачев тем временем разъезжал по свету с разговорами о своем миролюбии.

В апреле 1979 года в Чкаловском районе Свердловска (Екатеринбурга), расположенном в южной части города, случились события, забыть которые мы не сможем даже при жесточайшей информационной блокаде. Ничего не подозревавшие жители попали в облако биологического оружия, погубившего множество людей. Вылетело то облако из недр 19-го военного городка — секретного микробиологического центра Министерства обороны Советского Союза (в/ч 47051).

Эти события не были локальной трагедией. И они не были лишь биологической, генетической и экологической катастрофой для жителей тех мест. Эти события, известные в настоящее время как «эпидемия сибирской язвы в Свердловске в 1979 году», было крупнейшей биологической катастрофой века, которая сопровождалась множеством прямых и отложенных последствий [8, 9, 13, 17, 18, 25, 45–47].

Она же была прямым доказательством готовности Советского Союза к масштабной биологической войне.

По сообщению самого осведомленного лица из числа тех, кто мог и хотел сообщить правду о тех трагических событиях, все случилось в пятницу 30 марта 1979 года на подземном заводе по производству сухой формы (спор) сибирской язвы, которая производилась в Свердловске для пополнения военных арсеналов Советского Союза. Как сообщил один из создателей советского биологического оружия полковник К. Б. Алибеков, во второй половине дня был временно удален засорившийся фильтр. Из-за недоразумения следующая рабочая смена не сделала необходимых действий, а продолжала работать в ночь на 31 марта уже без фильтра. Через несколько часов отсутствие фильтра было замечено, после чего был поставлен новый [10].

Так в одночасье район Свердловска превратился в испытательный военно-биологический полигон.

Разные источники называют разные причины беды (ниже они будут подробно разобраны). Разные источники называют также и другие сроки ее начала — и утро понедельника 2 апреля [159], и 3 апреля [166], и ночь с 3 на 4 апреля [165]. Назывался даже и такой несусветный срок, как 13 апреля, причем достаточно осведомленным лицом [20].

Одно время наиболее подходящей представлялась версия КГБ о том, что выброс случился ранним утром, поскольку именно утром в понедельник 2 апреля с 7 до 8 часов дул северный ветер, который хорошо объяснял причину смертности людей, проживавших к югу от военных городков [21]. Однако ни КГБ, ни метеорологи не сообщали о других сроках, когда также дул северный ветер (мы не знаем, например, о направлении ветра в ночь с 30 на 31 марта).

Итак, именно неаккуратная работа завода биологического оружия оказалась причиной того, что из подземной штольни, которая соединяет военные городки № 19 и № 32, вырвалось облако биологического оружия, накрывшее южную часть Свердловска [46]. Облако смертоносного аэрозоля направилось на юг и юго-восток от военного городка № 19 в Чкаловском районе города. Под него попали часть военного городка № 32, жилой массив «Вторчермет», поселок керамического завода, частные дома, множество учреждений, многочисленные детские сады и школы, несколько колоний для заключенных. Поскольку территория военно-биологического центра Свердловск-19 в зону поражения не попала, его обитатели наблюдали за происходящим со стороны. Первыми кандидатами на поражение от патогенного облака были все, кто в те дни оказались на накрытых им улицах — работники заводских смен, дети, спешившие в детские сады и школы, заключенные, военнослужащие городка № 32 (Свердловская мотострелковая дивизия, курсы молодого бойца, курсы переподготовки офицеров запаса [46]).

Итак, хронология событий такова.

30 марта 1979 года — выброс спор сибирской язвы из комплекса Свердловск-19 с подземного завода по изготовлению сухих форм (спор) сибирской язвы [10].

2 апреля — первая смерть человека от сибирской язвы, работника городка Свердловск-19 Ф. Д. Николаева [10].

Днем 2 апреля — перевод офицерского состава городка № 32 на казарменное положение [46].

Днем 3 апреля — смерть козы семьи Игнатьевых, в дальнейшем пало много собак и овец.