Николай Лузан - Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

Наибольший контрразведывательный интерес представлял офицер разведывательного отдела армии подполковник Марлен Балашвили. Уже одна должность говорила сама за себя. Поэтому, чтобы разоблачить его, требовалось недюжинное мастерство.

Мало чем уступал Балашвили и помощник командира части (армейского военного госпиталя) по материально-техническому обеспечению — начальник отдела подполковник Хвича Имерлишвили. За многие годы его службы на «расстрельной» должности ни она комиссия так и не смогла вскрыть в его деятельности серьезных недостатков. Более того, по результатам проверки хваткий тыловик неоднократно поощрялся командованием армии.

Заслуживали серьезного оперативного внимания и два других подполковника: Гадчидзе и Куршидзе. Оба проходили службу в штабе 58-й армии и имели доступ к секретам.

Контрразведывательную работу по ним вели молодые, но опытные и хваткие сотрудники: майоры Сергей Долуга и Валерий Бацкий. Несмотря на возраст, за их спиной уже был богатый опыт оперативно-боевой работы в Чечне и Абхазии. Поэтому, и не без оснований, Безверхний полагал, что с помощью непосредственных руководителей на местах Долуге и Бацкому удастся в короткие сроки выяснить причастность Гадчидзе и Куршидзе к грузинским спецслужбам.

В том, что они являются агентами ССВРГ, Шепеленко, Писаренко и Безверхний были недалеки от истины. Но это еще требовалось доказать. К тому времени, когда Гадчидзе и Имерлишвили попали в поле зрения российской военной контрразведки, они уже активно сотрудничали с грузинской разведкой. Пошли они на это не по собственной воле. Как в отношении одного, так и другого подчиненные Джапаридзе использовали стандартный набор из вербовочного арсенала. Родственникам Гадчидзе и Имерлишвили были искусственно созданы трудности с работой, жильем и оформлением собственности. Во время очередного приезда на историческую родину Гадчидзе и Имерлишвили взялись решать эти проблемы, а в итоге угодили в искусно созданную грузинской спецслужбой скандальную, криминальную ситуацию. Оказавшись в безвыходном положении, они пошли на сотрудничество. По возвращении в Россию, на службу Гадчидзе и Имерлишвили первое время вели себя тише воды и ниже травы. Постепенно страх перед разоблачением прошел, и они приступили к выполнению задания — сбору информации об учебно-боевой деятельности частей СКВО. Во время приездов в Грузию они сообщали ее кураторам из грузинской разведки и давали вербовочные наводки на земляков-военнослужащих.

Одним из них был старший офицер разведывательного отдела армии подполковник Марлен Балашвили. Для ССВРГ он стал целью № 1. Предстоящее его повторное поступление на учебу в Военный учебный центр сухопутных войск «Общевойсковая академия Вооруженных сил Российской Федерации» в Москве открывало для нее большие перспективы. На Балашвили началась настоящая охота.

И здесь глава грузинской разведки Джапаридзе рассчитывал на резидента Херкеладзе. Тот за короткий срок сумел легализоваться в качестве гражданина России. Через коррупционные связи Имерлишвили в местном управлении Федеральной миграционной службы он получил российский паспорт, а затем обзавелся надежной крышей. Не без помощи все того же Имерлишвили на деньги грузинской разведки Херкеладзе взял в аренду по сходной цене ресторан с претенциозным названием «Леди Фокс». Леди, если в нем и появлялись, то весьма сомнительного поведения, а сэрами и пэрами там вовсе не пахло. Будучи профессионалом, резидент оценил другие достоинства ресторана. В нем часто проводили досуг офицеры 58-й армии и внутренних войск МВД. Суровый армейский жаргон, звучавший под крышей ресторана, стал для Херкеладзе самой желанной музыкой. Скрытые микрофоны фиксировали каждое слово будущих агентов, а видеокамеры — их слабости. Предприимчивый резидент надеялся вербовать агентов прямо на месте.

Первым из них должен был стать Балашвили. С помощью Имерлишвили, который быстро сошелся с кандидатом в агенты, Херкеладзе провел его повторные смотрины. Они проходили на нейтральной территории, в ресторане «Золотая форель», расположенном в одном из живописнейших мест Северной Осетии, на 23-м километре шоссе Владикавказ — Ардон. Опытному резиденту не составило большого труда определить уязвимые в вербовочном плане места в пока еще российском военном разведчике. По характеру честолюбивый и амбициозный, Балашвили затаил глубокую обиду на командование. Год назад при поступлении в Военный учебный центр сухопутных войск «Общевойсковая академия Вооруженных сил Российской Федерации» он не сумел сдать вступительные экзамены. По его твердому убеждению, причиной стали не слабые знания, а фамилия и близкие родственники, проживающие в Грузии. Другим движущим мотивов для вербовки Балашвили, как полагал Херкеладзе, могла бы быть проблема, возникшая у его близких родственников и связанная с оформлением в собственность квартиры в Тбилиси.

Эти свои соображения резидент доложил в очередной радиограмме руководству ССВРГ. Джапаридзе согласился с его мнением и поторопил с организацией поездки Балашвили в Грузию. Выполнить это задание снова взялся Имерлишвили. Он убедил Балашвили в том, что ни на границе, ни на родине у него не будет проблем, и обещал через свои связи в Тбилиси решить квартирный вопрос. Будущий агент, не подозревая о западне, согласился. Наступили выходные, и они отправились на историческую родину. По приезде, в тот же день у них состоялась встреча с «решалой» — Гиви Коладзе.

Она произошла 13 ноября 2007 года в ресторане «Старый Тбилиси». Импозантный метрдотель, склонившийся в заискивающем поклоне перед Гиви, и официант, посыпающий мелким бисером, отдельная кабинка, а не общий зал ресторана, лишний раз убеждали Балашвили в том, что перед ним находится «хозяин жизни». Чарующая национальная мелодия и приторный елей, тонко лившийся из медовых уст Гиви в тоскующую душу земляка, «мыкающегося на чужбине за грошовую зарплату», вскружили голову пока еще российскому военному разведчику. В воображении Балашили вместо прокуренного армейского кабинета вырисовывались респектабельный офис и длинноногая секретарша в приемной. Окончательно он поверил в неограниченные возможности Гиви, когда в его руках появилась заветная справка. В ней черным по белому было написано, что родственники Балашвили — Гобелидзе являются законными собственниками квартиры в Тбилиси. В порыве благодарности он предложил Коладзе и Имерлишвили тут же отправиться к Гобелидзе и отметить столь счастливое событие. Они вежливо отказались. Гиви объявил новый тост:

— За будущие наши общие успехи!

Имерлишвили присоединился и со смешком добавил: