Алексей Громский - Интербеллум 1918–1939. Мир между великими войнами

Иными словами, речь шла не только о защите сербов, но и о начале «оборонительной войны», которая к тому же стала для Российской империи «делом чести». Это как раз объясняет, почему в историографии царской России Первая мировая называлась «Второй Отечественной».

При этом, однако, у России был блок стратегических и тактических целей. В плане стратегии и формирования нового геополитического положения нашей страны эти цели выразил уже после Февральской революции Павел Николаевич Милюков, лидер партии кадетов и министр иностранных дел Временного правительства.

Цели эти, если максимально конкретизировать, сводились к следующему:

1. Объединение польских земель, входивших в состав Германии и Австро-Венгрии, в единую Польшу на правах автономии в составе Российской империи.

2. Включение в состав Российской империи входивших в состав Австро-Венгерской империи Галиции и Угорской Руси.

3. Установление контроля России над принадлежавшими Турции проливами Босфор и Дарданеллы.

4. Объединение турецкой и российской частей Армении в «Великую Армению» под протекторатом России [33] Корчагин Ю. Павел Милюков //Обучение. Образование. Исследования. Комментарии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.lerc.ru/?part=articles&art=16&page=9, свободный. .

Ну и, понятно, окончательное решение «сербского» и, шире, «панславянского» вопроса. Если переводить это на язык геополитики, то Российская империя хотела не только вернуть то, что отдала Османской империи после Берлинского конгресса 1878 года, но и получить максимальный контроль над Балканами и Средиземноморьем, стать монопольным владельцем самых выгодных и крупных торговых путей из Европы в Азию. И параллельно, в виде Великой Армении, создать союзную буферную зону между собой и Турцией.

Понятно, что данные тезисы имели место быть с самого начала Первой мировой, если не раньше, на предвоенной стадии. Однако Милюков, горячий сторонник войны, настаивавший на неукоснительном соблюдении обязательств перед Антантой, озвучил их в 1917 году. Когда Февральская революция уже случилась, а Октябрьская уже вовсю назревала. В итоге эта публичная позиция министра иностранных дел привела к прямо противоположным результатам. Как для страны, так и для самого Милюкова.

В статье «Павел Милюков» Юрия Корчагина есть емкое описание тех процессов: «Милюков проводил агрессивную политическую линию в отношении захвата Россией чужих территорий. Его преследовала навязчивая идея присоединения к России Константинополя и проливов Босфор и Дарданеллы. Решительная поддержка Милюковым необходимости продолжения войны до победы и притязаний экстремистов на захват новых земель оттолкнула от него общественное мнение. 20 апреля 1917 г. в газетах была опубликована нота Временного правительства за подписью Милюкова о верности России союзникам до конца. На улицы Петрограда вышли с протестами тысячи демонстрантов с плакатами “Долой Милюкова!”, “Долой войну!”. Их гнев был направлен непосредственно против Милюкова. Через несколько часов прошла демонстрация юнкеров, офицеров, торговцев и студентов в поддержку Милюкова. Демонстрации продолжались несколько дней. Чтобы погасить волнения, Милюкову предложили сменить портфель – стать министром народного просвещения. Милюков отказался и вынужден был 2 мая уйти в отставку» [34] Корчагин Ю. Павел Милюков //Обучение. Образование. Исследования. Комментарии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.lerc.ru/?part=articles&art=16&page=9, свободный. .

Но до 1917 года оставалось еще 3 года. На момент же 1914 года самыми актуальными задачами, стоявшими перед Российской империей в этой войне, историки называют разгром Австро-Венгрии и Османской империи. Первая мешала нашему владычеству на Балканах, вторая – в Черном море, в проливах и на Кавказе.

Не вдаваясь в подробности собственно военных действий, отметим только, что на начальном этапе войны вклад России в победу Антанты был одним из важнейших, если не решающим. Достаточно вспомнить только Галицийскую битву (5.08–12.09.1914) и героический Брусиловский прорыв. К слову сказать, изначально эта военная операция называлась Луцкий прорыв или 4-я Галицийская битва. Непосредственное наступление армии под командованием генерала Алексея Алексеевича Брусилова началось 22 мая 1916 года. Военные действия в рамках операции длились до 7 сентября 1916 года. Итогом стало опрокидывание соединенной группировки немецких и австро-венгерских войск и продвижение по территории врага на глубину 80–120 километров.

Нужно отметить два символичных момента. Во-первых, изменение названия операции. Обычно операции назывались по месту их проведения. Но прорыв был выполнен настолько четко и наступление увенчалось таким успехом, что операции было дано имя командующего российскими и союзными войсками. Второй нюанс – уже из советской эпохи. Изначально в официальной советской пропаганде Первая мировая война характеризовалась, как «империалистическая», а потому – идущая в пользу буржуазии, но не простого народа. В целом выстраивался образ бессмысленности для России данной военной кампании. Однако при общем негативном посыле Брусиловский прорыв и в Советской России официально оценивался как акт беспримерного героизма русских солдат и стратегического гения генерала Брусилова.

Эти победы вынуждали Германию постоянно перебрасывать свои войска с «французского» направления на восток, дабы Австро-Венгрия избежала тотального разгрома. На «южном направлении», или Кавказском фронте, как он тогда назывался, Россия также одержала блестящую победу над Османской империей в Сарыкамышском сражении. Начиналось оно как оборона русской армии от турок 9 (22) декабря 1914 года, закончилось – как российское контрнаступление с разгромом армии Османской империи 4 (17) января 1915 года. Итогом контрнаступления стало открытие дороги вглубь Анатолийского плоскогорья. То есть задачи по возвращению Константинополя в лоно православия и установлению контроля над проливами на тот момент казались более чем осуществимыми.

Однако этот прорыв в итоге замедлился, поскольку в Британии всерьез обеспокоились тем, что Россия окончательно подчинит себе регион и пошатнет английскую морскую монополию, как до того планировали это сделать немцы. Вообще интересы стратегического и экономического доминирования часто вставали на пути оперативной победы Антанты. Англия же несколько раз практически открыто саботировала российские военные инициативы. Об этом, например, свидетельствуют воспоминания лорда Френсиса Левенсона Берти, посла Британии в Париже, который занимал свою должность с 1905 по 1918 год. В своем дневнике, изданном впоследствии под названием «За кулисами Антанты. Дневник британского посла в Париже (1914–1919)», он пишет: