Алексей Громский - Интербеллум 1918–1939. Мир между великими войнами

В эти годы Сунь Ятсен снова был избран чрезвычайным президентом Китайской Республики, со столицей в Гуандуне. Север при этом продолжает биться в бесконечных конфликтах региональных милитаристов с номинальным правительством, а потому Сунь Ясен планирует идти с революцией на Север.

Нужно понимать при этом, что Советская Республика признала и поддерживала Гоминьдан, а впоследствии и гоминдановскую власть в Китае как вполне легитимные, периодически отказывая в таком признании, но все же материально помогая Коммунистической партии Китая. Гоминдановцы действительно были революционерами, КПК фактически вросла в структуру Гоминьдана, и в целом учение Сунь Ятсена было близко к марксизму и ленинизму за вычетом китайского национализма, на который поначалу советская власть не обращала особого внимания, расценивая его как простое желание китайского народа освободиться от империалистического гнета. Поддержка России выразилась и в экономическом смысле. Показательно в этом плане соглашение по Китайско-Восточной железной дороге, достигнутое между Советской Республикой и Китаем 31 марта 1924 года. Из положения концессии с прилегающими территориями КВЖД превращалась в коммерческое предприятие на паритетных основах. Парадоксальным образом первая честная и полностью обоюдовыгодная сделка социалистического Китая была заключена с не менее социалистической Советской Россией.

Однако помощь китайским коммунистам со стороны Советской России также имела место. В конце июня и начале июля 1921 года в Шанхае состоялся первый съезд Коммунистической партии Китая. КПК выросла, по сути, из сети подпольных интеллигентских кружков и была направляема инструкторами и идеологами Коминтерна на теснейший альянс с Гоминьданом. «Объединенный союз» также пошел на сотрудничество с китайскими коммунистами. «В январе 1924 г. состоялся объединительный съезд Гоминьдана, который принял новую Программу и Устав. В Уставе содержались три политические установки: союз с Советской Россией, с КПК и поддержка рабочих и крестьян». Но, пожалуй, самым важным событием на ближайшую историческую перспективу стало то, что в состав ЦИК Гоминьдана был избран Мао Цзэдун. Годом ранее, осенью 1923 года, делегацию Гоминьдана в Москву возглавил Чан Кайши, зять Сунь Ятсена, по итогам встречи Южный, революционный Китай и Советская Россия заключили военный союз.

Все эти революционные события с выстраиванием идеологической работы и новым мировоззрением, агитацией и пропагандой, партийным строительством и партийной же конкуренцией имели место на Юге Китая. Север же оставался территорией милитаристов, которые ориентировались на западные державы и капиталистическую модель устройства даже не всего государства, а своих вотчин. Впрочем, западные патроны этих региональных князей даже после Первой мировой войны не оставляли мысли о тотальной экспансии. Что приводило к самым неожиданным кульбитам региональной дипломатии.

В 1920 году в Пекине произошел очередной вооруженный переворот, и к власти пришел У Пэйфу, опиравшийся на помощь США и Британии. По факту создания Лиги Наций и формирования новой глобальной политики западные державы очень сильно озаботились суверенитетом ряда государств, особенно имеющих тесные связи с Советской Россией. Поэтому новый Китай как суверенное и открытое для рыночной экономики государство был очень интересен Западу. Главным противником независимости Китайской Республики была Япония с ее милитаристским «21 требованием». В итоге «это привело к фактической изоляции Японии на дипломатической конференции в Вашингтоне. Конференция с участием Китая проходила с апреля 1921 г. по февраль 1922 г. Одним из главных результатов стал договор “Девяти держав о Китае”. Все обещали соблюдать суверенитет Китая, признавали его территориальную целостность, Япония отказывалась от пресловутого документа “21 требование” и возвращала Китаю Шаньдун. Вопросы об отмене экстерриториальности иностранцев и таможенной автономии планировалось обсудить позже».

Такое выдавливание Японии из сферы большой политики с раздачей территорий самой Стране восходящего солнца очень не понравилось, что впоследствии спровоцирует еще одно широкомасштабное вторжение «воинов микадо» на территорию Поднебесной. Но это будет позже, а пока на Севере Китайской Республики произошел очередной, но важный государственный переворот.

В октябре 1924 года, когда У Пэйфу отправился в поход для усмирения очередной провинции, столицу Поднебесной захватил Фэн Юйсян. Захват Пекина был в последние десятилетия «дежурной историей», но генерал Юйсян сразу же развернул активную дипломатическую деятельность и «вступил в контакты с Сунь Ятсеном, Гоминьданом, КПК и даже попросил помощи у СССР». Появилась очередная возможность для объединения Китая, благо Сунь Ятсен, который был моральным и политическим авторитетом для многих миллионов китайцев, откликнулся на призыв и выехал в Пекин. Однако, по старой китайской традиции, переговоры затягивались, и «великий идеолог китайского народа» умер 12 марта 1925 года.

После смерти Сунь Ятсена, который был непререкаемым моральным авторитетом в Гоминьдане, способным объединять в общенациональный союз самые разные группировки, находя для них общие точки идеологического соприкосновения, в партии, которая, по сути, была межпартийной коалицией, начались брожения. Первым намеком на разделение «левых» и «правых» Гоминьдана стал пленум ЦК Гоминьдана в ноябре 1925 года, на котором было принято решение об исключении из рядов партии всех членов КПК и «левых уклонистов». Это решение, однако, не возымело никаких фактических последствий.

Однако за этим, по сути подпольным, заседанием последовала серия выступлений еще одного лидера Гоминьдана, Дай Цзитао, который стал «новым правым» идеологом партии. И который радикально настаивал на исключении всех членов КПК из структур Гоминьдана, даже если это повлечет разрыв всяких отношений с СССР. Левое крыло Гоминьдана подвергло критике выступления Цзитао, однако социальные тенденции были таковы, что вновь наступал период китайского национализма и «правые» настроения становились доминирующими в народных массах.

Восстание 1925–1927 годов в Китае стало «национальной революцией». И здесь китайские коммунисты совершили головокружительный идеологический кульбит, куда более радикальный, нежели в свое время императрица Цыси, принявшая ихэтуаней. Беспорядки начались в Шанхае, который на тот момент был японской концессией, со стачек китайских рабочих японских фабрик. Японских коммерсантов поддержала британская международная полиция, которая 30 мая 1925 года расстреляла в Шанхае демонстрацию студентов, вышедших поддержать бастующих пролетариев. При этом буквально за несколько дней до того в Гуанчжоу КПК организовала Всекитайскую федерацию профсоюзов, в которую вошло 540 тысяч человек. Расстрел империалистами демократической и социалистической демонстрации студентов породил вполне понятные настроения в массах, а Компартия Китая, «забыв» про интернационализм, сосредоточилась на национально-освободительной борьбе против иностранных захватчиков.