Джозеф Кэмпбелл - Роман о Граале. Магия и тайна мифа о короле Артуре [litres]

Можно ли совместить две эти точки зрения?

Абеляру обе казались смехотворными, он полагал, что Христос пришел к нам, чтобы через любовь вернуть к Богу, от которого мы были оторваны, отказавшись от него. Лишь для того, чтобы доказать любовь Бога и вызвать в нас ответную любовь, Христос пришел к нам. Поэтому мы можем образно выразиться, что Христос предложил себя людям в виде наживки. Был он «ловцом человеков», как наш Король-Рыбак из романов о Граале, помогая искупить грехи (как Христос или как Бодхисаттва).

Тема бездонного сосуда в кельтской мифологии ассоциируется с тайным присутствием в нашей жизни рая на земле. Грааль – именно такой сосуд, напоминающий никогда не оскудевающий котел ирландского морского бога Мананнана.

Есть древняя легенда о морском путешествии Брена, сына Фербала, к Острову радости и Острову женщин. По пути туда он повстречался с Мананнаном. Однажды Брен услышал, как где-то вблизи звучит чудесная музыка. Он обернулся – и вот она, рядом с ним. Это музыка сидхе – обитателей волшебных холмов, которые невидимками живут возле нас. Потому что царство Бога Отца распространено по земле – и люди не видят его. Мир сидхе тоже невидим.

Музыка так сладко звучала, что Брен заснул. А проснувшись, увидел рядом с собой серебряную ветвь с белыми цветами. Он сорвал их и отнес в свой королевский дворец. Когда собрались его друзья, вдруг появилась женщина в странном наряде и исполнила пятьдесят катренов [27] Рифмованных четверостиший. – Примеч. пер. о Стране яблок, где нет ни горя, ни печали, ни болезней, ни других страданий и невзгод. И тогда Брен и его друзья на кораблях числом трижды девять [28] Числа 3 и 9 имели сакральное значение в скандинавской мифологии. – Примеч. пер. приплыли в те земли и увидели там человека, похожего на бога, который приближался к ним над водой в колеснице, и они были поражены. Управлял колесницей Мананнан, гостеприимный хозяин Страны под волнами, и он пропел им тридцать катренов. «Брен думает, что это прекрасное море, – пел он, – но для меня оно – цветущая равнина. Пестрый лосось выскакивает из ее глубин; это мои телята и ягнята». Снова перед нами кельтский образ Царства Божия, где пересекаются два мира: вечность и время 11. Мананнан – это тот же бог, что Шива в Индии, Посейдон или Нептун в средиземноморских мифах. Эти боги открывают путь в бездну. Именно они – повелители и супруги Богини Земли.

Ил. 58. Чаша из Петроасы

(золотое литье, эллинистический период, Румыния, III или IV век н. э.)

Мананнан особенно прославился своим дворцом на дне морском. Его стеклянный дворец закручивается по спирали и вращается; всех гостей там угощают яствами, которые никогда не заканчиваются, потчуют мясом бессмертных свиней, воскресающих на следующий день после того, как их закололи, – и их снова можно есть; пьют там эль бессмертия, и всякого, кто пригубил, этот напиток охраняет от болезней, старости и смерти. Котел изобилия, неиссякаемые запасы свинины и эль бессмертия позднее, в христианских версиях романа о Граале, превратились в чашу для причащения с телом и кровью Христа. Такое превращение доказывает единство символов, тем и значений древних мифологических и более поздних традиций – в старину такая преемственность весьма интересовала прорицателей-друидов и бардов.

В 1837 году в Петроасе, в Румынии, была обнаружена древняя ритуальная чаша. Вероятно, она использовалась во время отправления одного из мистических культов, распространенных в мире эллинов до Рождества Христова. Этот артефакт имеет особое значение для обсуждаемой темы. Во-первых, чашу нашли именно там, где была распространена манихейская ересь (сделавшая попытку синтезировать христианство из мистических культов), которая, в конце концов, появилась в Европе в Средние века; время ее расцвета приходится на период создания романов о Тристане и Изольде и о Граале. Во-вторых, женская фигура в центре этой чаши (см. ил. 58), похоже, держит в руках нечто напоминающее Святой Грааль. В-третьих, вся композиция напоминает алебастровую чашу, изготовленную примерно в то же время: шестнадцать фигур расположены по кругу, в центре мы видим богиню бронзового века, а не ее змееподобного супруга.

И наконец, окружающие ее фигуры представляют собой культовые интерпретации более ранних орфических традиций.

Ил. 59. Змеиная чаша (резьба по алебастру, провенанс не установлен, II или III век н. э.)

Обратим внимание на виноград, обвивающий трон, или помост, где восседает богиня, и сравним это изображение со змеей, которая обвилась вокруг возвышения на алебастровой чаше. В Индии подобная символика прослеживается в лингаме и йони : это более или менее стилизованное изображение женского детородного органа (йони) Богини всего сущего, в который снизу проникает мужской детородный орган (лингам) ее супруга Бога всего сущего – Шивы. На алебастровой вазе мы увидим похожее по композиции изображение змеи (лингама) и чаши (йони). Во время христианского обряда рукоположения произносятся слова Христа, сказанные во время праздника любви – Тайной Вечери, когда он взял чашу для причастия – потир – в свои благословенные руки и вознес благодарность Богу Отцу, с кем он был единым целым, благословил эту чашу и отдал ее своим ученикам: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое. Пейте от нее все: ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание» 12.

Более того, существует гораздо более древняя биологическая теория во время отправления этого культа, которая все еще широко практикуется у народов, находящихся на первобытной ступени развития; а именно что чудо зарождения новой жизни в женской утробе происходит от слияния менструальной крови и семени. Считается, что прекращение у женщины во время беременности менструации происходит оттого, что из этой крови формируется тело ребенка под влиянием мужской спермы. Это напоминает символику процессии Грааля, где – если теория Вестон верна – в двух символах, чаши (женский символ) и копья (мужской символ), образно представлена жизненная сила в более древних тайнах природы, из которой были позаимствованы символы этой процессии, а менструальная кровь и семя стали объектами поклонения как источники жизни, которой тоже поклонялись.

Насколько нам известно, самой ранней версией легенды о Граале из дошедших до нас является поэма « Персеваль, Граф Грааля » Кретьена де Труа. Он сообщал, что адаптировал древнее сказание – «самое лучшее из всех, что когда-либо звучало при королевском дворе», которое прочел в книге, подаренной ему графом Филиппом Фландрским. Этот роман о Граале датируется периодом примерно с 1175 года и до момента отъезда графа Филиппа в Святую Землю в 1190-м. Нам неизвестно, почему Кретьен де Труа оставил это произведение незавершенным и как он собирался его завершить. Все самые значимые темы этого произведения так и остались нераскрытыми до конца. До известной степени это история о похождениях Великого Дурака: юноша по имени Персеваль с благородным сердцем, выросший в неведении относительно правил рыцарского поведения, тем не менее становится рыцарем. И хотя в начале истории он неуклюжий простофиля, со временем он превращается в идеального рыцаря и воина. В какой-то момент он, считая это всего лишь стечением обстоятельств, сам того не ведая, попадает в заколдованный замок Грааля.