Илья Куликов - Дружина окаянного князя [исходный файл книги, сращенный с фрагментом ЛитРес, недоформатированный]

– Ты куда собрался, батюшка? Постыдился бы людей – в седле ехать он решил! А ну запрягайте сани – в санях поедешь.

Елович боязливо закутался в шубу и даже постарался спрятать шелом за спину.

– А зачем ты шлем взял?

– Так это, взял – значит, надобно. Всё, иди. Мне по делам государственным ехать надо!

– Нет уж! Ни по каким делам ты не поедешь. Помнишь, как в прошлый раз ты с коня свалился? Все только об этом и говорили. Всё, закончились для тебя дела государственные. Иди домой быстро!

Елович выпрямился, и из-под распахнутой шубы блеснула кольчуга и рукоять меча.

– Я воин и моё место возле князя! И не важно, в милости я у него или нет! Я воин!

Супруга Еловича прослезилась. Именно за такого отважного и храброго воина она выходила замуж много лет назад. Только тогда на нём блестел не крест, а языческие обереги, и волосы его были черными, а не седыми.

– Елович! – прошептала старуха. – Годы тебя не изменили, но не твоё теперь там место. Всё! Другие теперь пусть бьются. Идём домой.

– Нет! Коня! Всё, голубушка, еду биться. Пусть даже я найду там свой конец, то хоть умру со славой!

– Ну тогда вернись со славой, вернись с победой!

Елович обнял супругу и стал влезать на Тихоню, смирную кобылку. Плетясь на ней, Елович невольно подумал, что было бы здорово быть тем самым человеком, которым увидела его супруга. Если бы он и впрямь ехал сейчас в поход на смерть! Да, с годами ко всему начинаешь относиться по-иному.

Вместе с Еловичем с его двора выехали четверо челядинов, все вооружённые топорами и в кольчугах. Елович ехал по Киеву и думал о том, что, может, и впрямь стоило ехать на санях. Люди смотрели бы и думали, что это он от важности, а то ведь тащится на старой кобылке. Стыд-то какой.

Глава 22

Святополк поднялся с земли и быстро встал в боевую стойку. Двое противников опять обрушили на него десятки ударов, но в этот раз князь не просто сумел выстоять, но и сам стал наносить ответные удары.

– Хватит, Святополк. Ты делаешь всё те же ошибки, – сказал воевода Ляшко, – ты пытаешься биться сразу с двумя врагами. Выбирай одного. Смотри. Давайте нападайте.

Двое молодцев обрушились на воеводу, который, быстро сделав несколько шагов в сторону, стремительно оказался сбоку от одного из них и плашмя ударил того по спине.

– Первый сражён, а со вторым я уж после разберусь.

Святополк отдышался, а после убрал свой клинок в ножны.

– Ляшко, пойдём в шатёр.

Ляшко сделал знак воинам, и те, тоже убрав мечи и быстро поклонившись князю и воеводе, удалились.

– Печенеги стали лагерем чуть поодаль от нас, за озером, – сказал воевода Ляшко, – мне это место не нравится. В случае, если новгородцы начнут переправу и бой, то мы не сможем прийти друг другу на помощь.

Мой человек в стане новгородцев метнул стрелу в указанном месте. Они готовятся к бою.

– Да знаю я об этом, – недовольно проговорил князь Святополк, – видел я, как они строят лодки и плоты. Хорошие лодки, сразу видно, что плотников среди них много. Куда больше, чем воинов.

– Княже, – обратился к Святополку воевода, – меня всё беспокоит тот новгородец, ну, которого мы словили и который ночью несколько недель назад ушёл. Как бы так не получилось, что провели меня.

Святополк усмехнулся и, войдя в шатёр, сел на свою постель.

– Да выброси ты его из головы, Ляшко. В стае новгородцев болезни и голод. Хоть боярин Талец и был подлым человеком, но голова у него работала хорошо. К весне у Ярослава не останется воинов, а мы даже мечи не обагрим кровью.

– Будет битва, княже, будет. Новгородцы – воины отчаянные, и у них численное преимущество. Я бы ещё не забывал о варягах!

– Ну, о них-то я всегда помнить буду. Тут вот боярин Елович приехал. Как простой воин. Говорит, раз он стар и не может воеводой мне служить, то жизнь свою как воин за меня отдаст.

Ляшко скривился. Чего это старый лис пришёл сюда? Для чего? Конечно, прогнать его он не мог, но с осторожностью относился к боярину.

– Елович своего не упустит. Раз приехал сюда, то не просто так.

Святополк взял флягу с мёдом и налил два кубка.

– Бери, Ляшко, бери! Я сегодня хочу пировать со своей дружиной!

– Негоже, княже. Вороги могут узнать и напасть. Они уже и плоты, и лодки изготовили. Холод сковал озеро, но Днепр по-прежнему не замёрз.

– Пустое это, – отмахнулся князь Святополк, – к тому же нам печенеги подошли на помощь. Не дерзнут новгородцы.

– А повод какой? Чему радоваться будем?

Святополк осушил кубок, а после хлопнул Ляшко по плечу.

– Княгиня ждёт ребёнка!

Ляшко с улыбкой выпил свой кубок.

– Ну, княже, пошли Господь тебе наследника! А вообще-то, коли быть правдивым, то я, конечно, не сильно опасаюсь новгородцев. А весть эту кто принёс?

– Елович! Он же с Киева приехал. Сегодня сколотят столы и всё уставят мёдом. Все запасы мёда пусть выставят. Я хочу праздновать!

Ляшко сел рядом со Святополком. Как-то мне не по себе, подумал воевода. Негоже это – прямо перед носом ворогов пиры закатывать. Князь Владимир всегда говорил, что безрассудство – главная погибель. Святослав Неистовый именно из-за безрассудства своего погиб. Но что тут скажешь – коли княгиня и впрямь в тяжести, как тут не возрадоваться! Даже Владимир Святославович поднёс бы каждому воину по чарке, а у него детей вон сколько было. Что уж говорить про Святополка.

Новгородцы многочисленны, но в их стане воинов мало. Только дружина и варяги представляют опасность, всё остальное войско в лаптях. Сапог, и то на всех нет. Лапотное войско – не чета киевской рати, где самый последний воин в шатре спит и мечом опоясан.

* * *

Вечерело. Солнце скрылось, но свет от костров хорошо освещал пирующих. Князь Святополк сидел за столом в окружении воевод и простых ратников. Со всех сторон только и слышались радостные крики.

– Слава князю Святополку! Да пошлёт ему Господь наследника!

Князь встал и поднял свой кубок, который был до краёв наполнен хмельным мёдом.

– Воины, делить с вами радость для меня честь! Елович, встань со своего места. Что-то ты далеко от меня сидишь! Садись-ка рядышком. Ты мне радостную весть принёс из Киева.

Боярин Елович подошёл к князю, и все, расступившись, освободили ему место. Что говорить, но ближника князя Владимира уважали.

– А я вот, князь, – сказал боярин Елович, – одного хочу – жизнь за тебя отдать. Я, может сейчас кто скажет, и стар, и, может, полжизни в язычестве провёл, но, видимо, такой я. Хочу, как и предки мои, найти смерть в бою!

– Не язычество это, – сказал Святополк, – доблесть это, и за это я тебя люблю. Ты истинный воин!

Ляшко отодвинул от себя кубок. Всё, хватит, подумал воевода. Я и так выпил сегодня вдоволь. Нельзя вот так беспечно пировать прямо перед ворогами.