Юлия Гнатюк - Деревянная книга

– Я считаю, – после долгой паузы произнес Вячеслав, – мы должны писать так, как думаем.

– Но так же…

Чумаков улыбнулся.

– Ну, не будь Миролюбова, мы, возможно, так никогда и не узнали бы об уникальных «Дощечках Изенбека» и прочих вещах. В этом его заслуга несомненна. И потом, мы ведь пишем художественное произведение. Конечно, кое-что заимствуем из реальности, но наши литературные персонажи – не портреты конкретных людей. Мы излагаем версию, которая является лишь одной из множества вариантов развития событий тех дней… К тому же мы должны воздать должное незаслуженно приниженной личности Изенбека, которая, в сущности, выходит во всей этой истории на первый план. Каждый, между прочим, имеет право на свою точку видения…

– Согласна, ну и хитрец же ты! – Лида, смеясь, растрепала мужу волосы.

Они говорили, обедали, опять говорили, пока в комнате не сгустились сумерки. Лида взглянула в окно и всплеснула руками.

– Ой, Слава, на улице уже темно, мы с тобой проговорили весь день и не заметили! А ему, – она опустила глаза на живот, – нужен свежий воздух…

– Все-все, извини! Уже собираюсь! – с готовностью откликнулся Вячеслав. – Как справедливо отмечают твои собратья-медики: моцион перед сном – отличная штука!

Они вышли на улицу. Прохладный ночной воздух приятно освежил лица.

– Куда направимся, мадмуазель?

– Хороша мадмуазель с таким животом, – засмеялась Лида. – Давай, пройдемся к парку.

– Для меня, Лидок, ты всегда будешь «мадмуазель», я и себя зрелым мужчиной пока не считаю. А в сравнении с Вечностью можно сказать, что мы с тобой еще мальчик и девочка, бредущие в неизвестность под звездным пологом ночи. Красиво сказал, а?

– Слава, как ты думаешь, Светозар, Велимир, Мечислав и другие образы из твоих видений – они реальны? Я имею в виду, они действительно могли существовать когда-то? – задумчиво спросила Лида.

– Трудные вопросы задаете, мадмуазель, – отвечал Вячеслав. – Может, мы все это с тобой нафантазировали. А может, в самом деле, установили какие-то непознанные связи с прошлым…

– Я вот думаю, насколько… – начала Лида.

– Насколько правдивыми получились эти персонажи? – договорил Вячеслав.

– Опять ты не даешь мне закончить мысль, – слегка обиделась Лида.

– Виноват, извини! – Вячеслав в знак примирения поцеловал жену в плечо. – Прости, больше не буду «выскакивать».

– В последний раз, больной, поверим вашему обещанию, – с напускной официальностью произнесла Лида, – хотя вы все равно врете…

Вячеслав с чувством глубочайшей вины вздохнул и тихо ответил:

– Конечно, вру, доктор. Я неисправимый пациент…

Оба прыснули со смеху.

– Мне кажется, – вернулась Лида к прерванной мысли, – что тысячу раз правы Ричард Бах, Иван Ефремов и другие писатели-мыслители в том, что ничто не случайно, и между различными явлениями всегда есть тончайшая взаимосвязь…

– То, что наши пращуры именовали Сварожьими законами, законами Прави, – вставил Вячеслав, забыв о только что данном обещании.

Лида приложила палец к его губам.

– И наверное, не случайно, – продолжила она, – что для осмысления нынешних событий и понимания настоящего, мы почувствовали необходимость «нырнуть» во времена крещения Руси, а оттуда – еще глубже…

– И, наверное, не случайно, – подхватил Вячеслав, – появились именно эти образы. Первыми – старец и мальчик на поляне в лесу, затем остальные.

– А битва Святослава с норманнами? – добавила Лида. – Она ведь написалась у тебя на одном дыхании, как и посвящение Светозара в воины, и праздник Купалы, и Древо Жизни.

– Ты права. Иногда возникают моменты, когда раздвигается пелена времен, и ты не просто видишь картину, а как бы участвуешь в ней изнутри, буквально на себе ощущаешь происходящие события. Тут идут такие подробности, которых и в мыслях никогда не имел. Знаешь, на что это похоже?

– На то, как палеонтологи восстанавливают по останкам реальные образы древних животных? – на сей раз, угадала Лида.

– Да. Только я вот еще о чем подумал, Лидок, а не существует ли возможности подобной реконструкции по астральному скелету.

– Что ты имеешь в виду?

– Вспомни методику Сафонова по воссозданию астральных двойников. Основное, что для этого требуется: уловить сущность человека, животного или даже предмета, найти, почувствовать его «несущую конструкцию», его «скелет». И тогда начинают, словно сами собой «притекать» подробности: черты лица, детали одежды, особенности поведения, прочие характерные детали. По-моему, то же самое происходит у художников, поэтов, писателей, вообще у творческих людей. Когда им удается ухватить суть, то сами потом удивляются, как персонаж начинает «строить» сам себя: подсказывать внешность, привычки, особенности речи. Кисть художника «схватывает» нужные сочетания красок, а резец мастера едва поспевает за озарением мысли. Не произошло ли подобное и у нас? Светозар и Ивица, баба Ганна и дед Славута, Велимир и Мечислав – плод ли это творческого воображения или мы смогли, уловив сущности, извлечь образы реального прошлого?

– Постой, постой… – остановила Лида Вячеслава, сжав его руку, чтобы справиться с объемом нахлынувших мыслей. – Значит, как по скелету восстанавливают ископаемого динозавра, так по астральной конструкции можно воссоздать облик реальных людей? Но ведь у палеонтологов есть конкретные скелеты и научная методика, а тут что?

– Точно такая же наука, Лидок. Анализ и синтез отдельных деталей, каких-то штрихов, событий, поступков, времени, условий, десятков и сотен «косвенных» данных, в результате обработки которых и возникает конкретный образ. Вспомни те моменты, когда написаное казалось нам самим фантазией, а потом ему находились убедительные подтверждения. Да вот, зачем далеко ходить: образы Миролюбова и Изенбека, когда мы о них почти ничего не знали, видели только фотографии и написали так, как подсказывало чутье. А теперь, после моего визита к фрау Миролюбовой, что выяснилось? Есть противоречия?

– Ни одного! – радостно согласилась Лида. – Мы узнали только подробности, которые ярче проявили сделанные нами «наброски». Как ты говоришь, «нарастили мяса на скелет».

– Вот именно. Просто понимание общих закономерностей и объемное мышление – это огромный труд. Сколькому нам пришлось научиться, от скольких по мнению других, материально необходимых вещей, отказаться. По сути, мы с тобой действительно будто живем в ином мире, родная! – Вячеслав обнял жену. – Вокруг развал, инфляция, жестокая проза жизни с одной целью: выжить, заработать на кусок хлеба. А мы как-то выкручиваемся, находим время заниматься тысячелетней историей, читать, писать, размышлять. Все, что мы до сих пор делали, создавалось по движению души, нас увлекало само творчество, процесс открытия, и этим делало счастливыми!