Юлиан Семенов - ГОРЕНИЕ. Книга 1 — 2

— Но это ж анархизм, Федор.

— Ну и что?

— Мы партия социалистов-революционеров, у нас своя программа.

— Наша программа — бомба. У анархистов — кинжал. Что, велика разница?

Савинков понимал, что Назаров не сознает ни идеи партии, ни ее конечных задач, но был убежден: Федор пойдет на все, выполнит любой приказ, не раздумывая, без колебаний, а попадет в тюрьму — слова не скажет, ибо ненависть, клокотавшая в нем, была испепеляющей, слепой.

— Вы отчего пришли в нашу организацию, Федор? Почему именно в нашу, а не иную, не к максималистам, например?

— Не знаю. Меня не интересовало, к кому идти, Борис Викторович. Я не мог не бороться против тех, кто ездит в каретах… — Но я тоже езжу в каретах.

Федор как-то странно мотнул головой:

— Конспирация…

Вдруг он улыбнулся, и Савинков испугался этой его внезапной, быстрой, по-детски растерянной улыбки. Потом понял: заиграла музыкальная машина, матчиш [6] Бразильское танго. какой-то бравурный заиграла, и Назаров доверчиво обрадовался этой тайне. Они сидели тогда в тихом ресторанчике «Волна», что в Каретном ряду, пили пиво, опадавшее льняной пеной по высоким, пузырчатым кружкам, и ждали ростовских раков. Федор надолго замолкал, внезапно прерывал молчание, продолжал свое: «Всех — бомбой! Нет на свете правды, счастья нет — одна юдоль, грех, скотинство. Человек терпелив от рождения, слаб, труслив, от дела бежит. Кто-то должен подталкивать людишек, будоражить их, дражнить».

…Когда беседы с участниками группы были проведены, план разработан, Савинков вернулся в Финляндию. Азеф был хмур, чесался почти непрерывно, смотрел тускло, много пил.

— Я устал, Борис. Я больше не могу. Я отойду от террора. Все вздор. Все наши акты ни к чему не приводят, а я не могу работать впустую, тем более когда…

Он не договорил — Савинков все понял и так: товарища угнетала гадкая клевета Татарова.

— Евно, без тебя нет боевой организации. Ты наша совесть, ты создал самое идею террора. Если ты отойдешь, все будет кончено… А в Варшаву я выезжаю послезавтра. Вернусь — мы должны казнить Дубасова и Витте, Евно, мы обязаны это сделать…

Федор Назаров отправился в Варшаву первым. Он нанял квартиру из трех комнат на имя супругов Кремер: по этим паспортам работали Беневская и Моисеенко. Следом за ним прибыли Калашников и Двойников — группа прикрытия. Ждали Савинкова. Встреча была назначена на сегодня, в ресторане Бокэ.

…Беневская потянулась к Савинкову — лицо осунулось, под глазами синяки, морщиночки залегли в уголках прекрасного — словно чайка сложила крылья — рта.

— Мы нашли Татарова, Борис Викторович, — сказала она, трудно разлепив губы. — Он живет у отца, протоиерея униатской церкви, возле Грибной, он очень высокого роста, с добрым лицом, постоянно щурится, будто солнце режет ему глаза… Кто он?

Савинков поманил официанта, заказал Беневской взбитых сливок с черносмородиновым муссом, себе и Моисеенко попросил турецкого кофе с бенедиктином, только после этого ответил:

— Татаров — провокатор охраны. Ему вынесен смертный приговор. Убить его должны вы.

— Я? — ужаснулась Беневская.

— Ты, — тихо ответил Савинков. — Именно ты.

— Но…

— Ты хочешь спросить меня, уверен ли я, что он провокатор?

— Да.

— Ты именно это хотела спросить?

— Да.

— Ты в этом убеждена?

— Да…

— Не надо лгать. Мне — можно, себе — нет резону. Ты же хотела спросить меня о другом, Мария. Ты хотела спросить: «А почему я?»

Беневская откинулась на спинку стула, провела своей квадратной ладонью по лицу.

— Вы правы.

— Вот видишь… А в том, что Татаров — провокатор, убеждены все члены ЦК. Ему приговор не я один вынес — ЦК… Казнить будем на квартире, где остановились вы. Скорее всего — удар ножом. В горло: это наверняка. Стрелять рискованно, в городе много солдат… Ты готова к тому, чтобы ударить человека, который постоянно щурится, будто солнце слепит ему глаза, острым, тонким ножом в то место шеи, где пульсирует синяя жилка артерии, Мария?

Моисеенко положил руку на плечо Беневской, посмотрел на Савинкова осуждающе.

— Ты не готова к этому, Мария, — словно ничего не заметив, продолжал Савинков. — И ты не готов, Моисеенко. Уезжайте в Москву и ждите там меня. Вы не готовы к террору по-настоящему: эта казнь должна прозвучать так, чтобы ужаснулась не только Варшава, — вся Россия обязана содрогнуться от ужаса перед нашей вседостигающей, беспощадной справедливостью.

Ротмистра СУШКОВА

сотрудник «НАГОВСКИЙ»

РАПОРТ

Ченстоховскии и Седлецкий комитеты СДКПиЛ провели свои заседания, в которых приняли участие секретарь главного правления партии, редактор ЦО «Червоны Штандар» Дзержинский, в подполье — «Юзеф» Доманский; прошлые клички, известные в рабочей среде до его первого, второго и третьего арестов: «Переплетчик», «Астроном». В заседаниях участвовал также член главного правления Адольф Варшавский (Варский).

Место жительства Дзержинского и Варшавского, когда они посещали упомянутые выше города, установить не удалось, поскольку Дзержинский — по словам членов комитета — «мастер конспираторского дела».

«НАГОВСКИЙ».

Ротмистра ТУРЧАНИНОВА

сотрудник «МСТИТЕЛЬ»

Феликс Доманский, являющийся, по слухам, ведущим публицистом газеты «Червоны Штандар», позавчера посетил Домбровский бассейн, где провел заседание комитета партии в копальне «Мария». На регламенте дня был вопрос об объединении с РСДРП. Доманский выступает за безусловное объединение с русскими. «Роза Люксембург, — по его словам, — также активно выступает за самый тесный союз с русскими, потому что братство двух пролетарских отрядов непобедимо и заставит трепетать царских, — по его словам, — палачей».

Поскольку Домбровский бассейн — чисто пролетарский район и незначительные по количеству представители культурных классов поддерживают в основном национальную демократию (Дмовский, Граф Тышкевич и Любомирский), за объединение с русскими выступают почти все шахтеры.

Ротмистра СУШКОВА

Сотрудник «БЫСТРЫЙ»

В ближайшее время Дзержинский и, возможно, Барский с Танецким, Примут участие в заседании Лодзинского комитета СДКПиЛ. Тема — объединение с РСДРП. Дзержинский, видимо, поедет туда один или же с Грашовским (возможно «Кушовским»). Из конспиративных квартир, известных мне в Лодзи, следует обратить внимание на дом акушера Ураньского.

Полковника ПОПОВА

сотрудник «ПРЫЩИК»

РАПОРТ

СДКПиЛ Обращает сейчас особое внимание на работу с русскими солдатами, расквартированными в Привислинском крае. Большинство литературы приходит от РСДРП. Дзержинский провел три встречи с представителями солдатских комитетов в Пулавах, Радоме и Седлице.