Юлиан Семенов - ГОРЕНИЕ. Книга 1 — 2

Проживающий в Кракове на ул. Сташица, «Юзеф» Доманский (Дзержинский) в последние месяцы особо активен. После возвращения из Берлина, где он был представлен его сообщницею Розою Люксембург небезызвестному Августу Бебелю, а также Либкнехту и Каутскому, которые, вероятно, оказывают финансовое содействие от имени СДПГ полякам «люксембурго-дзержинского» направления, развернул бурную деятельность, собрав вокруг себя польских социал-демократов, проживающих не только в Галиции, но и в Мюнхене, Париже, Женеве и Лондоне. Доманский (Дзержинский) имеет надежную и постоянную связь с Варшавой; по неподтвержденным данным, уже семь раз нелегально пересекал границу. По известным одному ему каналам он смог переправить в Сибирь ссыльному дворянину Залесскому (Трусевичу) деньги и фальшивый паспорт; близкие к Дзержинскому люди считают, что таким образом он уже выручил из ссылки восемь человек — активных функционеров, состоявших с ним в кружках в Вильне и Варшаве в начале века. (Арестованный Уншлихт, однако, до сей поры не «вырван», по словам социал-демократов, из «лап царских палачей», но Юзеф «освободит его так или иначе».) Поводом для такой уверенности служат занятия, проводимые Дзержинским с функционерами по правилам конспирации и борьбы с, по их словам, «охранкою». На этих занятиях он якобы подчеркивает каждый раз, что конспирировать надо уметь не «во имя революционных романтизмов», а для того, чтобы обезопасить от провала товарищей, несущих в массу «идею социализма».

Дзержинский достал (через американских поляков) дневник слежки детективами из частного агентства Пинкертона за неким русским вольнодумствующим писателем Владимиром Галактионовым Короленко, когда тот был в Североамериканских Соединенных Штатах. На примере этого дневника Дзержинский разбирает действия филеров, знакомит с принципами слежки, а также предлагает функционерам, транспортирующим литературу в Варшаву, придумать пути «отрыва» от наружного наблюдения.

Копию дневника наблюдения, полученную мною, привожу полностью:

СООБЩЕНИЕ НЬЮ-ЙОРКСКОГО СЫСКНОГО АГЕНТСТВА ПИНКЕРТОНА, НА ИМЯ УПРАВЛЯЮЩЕГО РУССКИМ КОНСУЛЬСТВОМ В НЬЮ-ЙОРКЕ Г. ГАНЗЕНА.

«Милостивый государь!

Наши агенты доносят следующее: „15 сентября агенты Н.В.Б. и Ю.В.К. отправились к дому № 207 на 18 ул. — местопребывание Короленко, которого агент Н.В.Б. должен был указать агенту Ю.В.К. Войдя в дом, агент Н.В.Б. встретил женщину лет 47, 5 ф. ростом, с бледно-желтым цветом лица, светлыми глазами и седыми волосами, одетую в светлое коленкоровое платье. На вопрос агента, дома ли г. Короленко, женщина осведомилась об имени и роде занятий вошедшего. Агент сказал, что фамилия его Брюс и что он репортер. Тогда женщина сообщила, что г. Короленко очень занят укладкой вещей, так как ночью уезжает и не может принять „репортера“. Тогда последний заявил, что редакция приславшей его газеты крайне заинтересована иметь сведения о г. Короленко и что он последнего не задержит. Женщина удалилась и возвратилась вскоре с господином, которого отрекомендовала как Короленко. последний имеет около 35 лет от роду, рост 5 ф. 7 дюймов, среднего телосложения, цвет лица белый, глаза карие, широкий большой лоб и на вид очень интеллигентный; одет в серый дорожный костюм“.

(В этом месте Дзержинский обычно обращает внимание своих людей на то, как надо быть внимательным к своей внешности. Он вообще рекомендует социал-демократическим преступникам брить усы и бороду, чтобы легче было гримироваться — в случае надобности.)

Пожав руку агенту, Короленко сказал на ломаном английском языке, что не владеет последним, но говорит по-русски, по-французски и немного по-немецки и что в 8 ч. вечера уезжает на пароходе „Гасконь“. Агент спросил Короленко, какое произвели на него впечатление Соединенные Штаты и т. п. Короленко отвечал, что интересуется преимущественно искусством и что, посетив выставку в Чикаго, он более всего восхищался американскими произведениями, что Соединенные Штаты ему очень понравились.

В 8 ч. 40 м. у дома № 213 на 18-й улице, против дома № 207, остановился экипаж, из которого вышли два господина, направившиеся в дом № 207. Фонари экипажа не были зажжены, ввиду чего наблюдавший агент не мог разглядеть номера экипажа. Около 9 ч. 20 м. оба последние вышли обратно и сели в экипаж, причем один из них сказал: „я пойду в книжный магазин“.

(Дзержинский в этом месте привлекает внимание слушателей к тому, как опасно беседовать на улице, особенно вечерней, пустой — „ненароком можно сказать то, что говорить нельзя“.)

В 6 ч. 15 м. утра Короленко вышел из дому с небольшим саквояжем и, дойдя до 16 улицы, сел на извозчика и поехал на пароход „Гасконь“, куда последнего приезжал проводить смуглый господин лет 45, с темными волосами и темно-рыжей бородой, в очках, 5 ф. 8 д. ростом. Поговорив немного, они несколько раз обнялись и расцеловались. В 8 ч. утра Короленко уехал на пароходе „Гасконь“.

(Рассказывают, что Дзержинский позволяет себе издевки по адресу агентов Пинкертона, называя их „беллетристами“, имея в виду чрезмерно частое употребление слова „последний“.)

…Считают, что именно Дзержинский, бежав из Варшавы, организовал конференцию СДКПиЛ в Берлине, чтобы активизировать работу и, по его выражению, „стряхнуть спячку“.

(В кулуарах конференции Роза Люксембург имела разговор с Юлианом Мархлевским по поводу „Юзефа“. Мархлевский якобы спросил: „откуда в таком молодом человеке, не получившем университетского образования, просидевшем в тюрьме пять лет из двадцати пяти, то есть пятую часть жизни, столько блеска, оптимизма, полемичности“. На поставленный Мархлевским вопрос Люксембург ответила, что Дзержинский — „самый талантливый человек в партии“ и что она в него „влюблена“. Мои информаторы не поняли, имеется в виду ее им любовное увлечение или Люксембург допустила столь часто ею употребляемый эпитет.)»

Именно Дзержинский летом 1903 года был одним из инициаторов неудавшегося пока что объединения РСДРП и СДКПиЛ. (Информатору, коему было мною из подотчетных сумм уплачено двадцать (20) рублей, сделал копию с письма, отправленного Доманским (Дзержинским), которое явствует неоспоримо, что именно он постоянно будирует вопрос о «слиянии пролетариата всех национальностей России в борьбе против, — по его словам, — „царских сатрапов“».)

Дзержинский не только собирает вокруг себя всех польских социал-демократов, но и ведет постоянные переговоры с оставшимися на свободе последователями «пролетариата» об их вхождении в СДКПиЛ. Замечены его постоянные контакты с БУНДом, членам которого он настойчиво рекомендует приводя в пример свою партию — войти в РСДРП, выделяя при этом личность Н. Ильина (речь, видимо, идет о Н. Ленине, «искровском» публицисте). Было несколько контактов с рядовыми членами ППС, которые хотят создать «общий фронт борьбы», по их словам, «против царизма».