Густав Эмар - Том 15. Форт Дюкэн. Атласная Змея

Чужестранцы, по всей вероятности, поняли намек, заключавшийся в этих загадочных словах, они оба покраснели, не произнося ни слова, а затем, пришпорив лошадей, удалились крупной рысью.

Через несколько минут они достигли уже индейских шалашей, где были приняты краснокожими со знаками глубочайшего почтения.

Никакими словами нельзя описать, как ликовали индейские воины, получив оружие, присланное им комендантом английского форта Радость эта походила на беснование безумных, и вождь довольно долгое время не мог заставить их успокоиться. Наконец, возбуждение постепенно утихло, и все пришло в обычный порядок Голубая Лисица, не теряя времени, приказал убрать тольдосы и как можно скорее готовиться к отъезду. Через несколько минут воины уже стояли, выстроившись в одну шеренгу, а затем углубились в лес, где не замедлили исчезнуть, идя тем эластичным, так называемым гимнастическим шагом, за которым лошади трудно следовать даже рысью и которым так гордятся индейцы Оба путешественника следовали в арьергарде. С вершины крепостной стены английские офицеры следили за тем, как снимались с лагеря краснокожие; когда вслед за краснокожими в лесу исчезли и всадники, офицеры спустились со стены.

— Бедные молодые люди, — сказал прапорщик Уард, — ради чего это им пришло в голову, таким богатым и таким красивым, добровольно подвергать себя всем опасностям подобного путешествия, не преследуя при этом ни выгод, ни славы?

— Вы ошибаетесь, сэр, — отвечал капитан, — выгода, которой они ожидают, — мщение и, к сожалению, оно, по всей вероятности, им удастся.

— Я вас не совсем понимаю, сэр Джеймс. Почему это к сожалению?

— Я хотел этим сказать, старый дружище, что быть и казаться — две совершенно различные вещи.

— Я никогда иначе и не думал. Итак, эти молодые люди..

— Не мужчины!

— Э? Кто же они в таком случае… обезьяны?

— Не думаю, — отвечал капитан, улыбаясь.

— Черти?

— Скорее, да, или нечто в этом роде.

— Значит, женщины?

— Угадали, и притом такие женщины, которых ненависть делает коварными и жестокими!

— Зачем же вы их здесь принимали? — проворчал прапорщик сквозь зубы.

— Если бы это зависело только от меня, крепостные ворота не отворились бы для них; но я получил на этот счет особые приказания… Вы увидите, сэр, что посещение этих дам принесет нам несчастье.

— Это почему?

— У меня такое предчувствие. Помните вы смерть графа де Жюмонвилля?

— Мой Бог! Да… я не забуду ее до самой смерти, — проговорил прапорщик, отворачиваясь.

— Ну, так вот! Если я не ошибаюсь, это будет продолжением того печального дела.

— Тем хуже, капитан! Дай Бог, чтобы вы ошиблись. Довольно и того, что это дело лежит на нашей совести, хотя мы исполняли только приказания! Но не будем больше говорить об этом, хотите?

Капитан Мэке, вероятно, был одного мнения с прапорщиком Уардом.

Он ничего не возразил и, грустный и озабоченный, направился в свое помещение.

Смерть французского офицера, хотя они помогали ей только невольно, лежала тяжелым гнетом на сердце обоих этих храбрых солдат.

Голубая Лисица недаром хвастался, что он великий храбрец, и сэр Джеймс Мэке отдавал ему только должное, хваля его ловкость, его преданность, а также его храбрость.

Оба путешественника очень скоро уже и сами могли оценить все эти качества начальника конвоя.

Они могли только хвалить его за это. Умный индеец на каждом шагу давал им доказательства своих способностей проводника; он никогда не ошибался, никогда не колебался; он двигался так же быстро и решительно по пустыне, как если бы люди, по следам которых он шел, заранее сообщили ему свой маршрут. Сломанная ветка, оторванный лист, слегка помятый мох на дереве, замутившаяся вода, примятая трава, — словом, всякая безделица служила ему указанием и заметкой, мешавшей ему отклониться от настоящего пути.

Через два дня после выезда из крепости, в то время, когда отряд располагался бивуаком на ночь, к путешественникам присоединился сеньор Паламэд.

Достойный идальго, несмотря на довольно смешную внешность, был старый авантюрист, полный хитрости и тонкости. Испробовав все ремесла, в особенности же ремесло браконьера, он обладал необыкновенной способностью отыскивать едва заметные следы, оставленные на песке или в кустах, и это с первого же дня заставило краснокожих относиться к нему с величайшим уважением, потому что они больше всего ценили в людях именно эти качества; кроме того, авантюрист был храбрый, меткий стрелок и неутомимый ходок, что тоже ценится индейцами очень высоко.

На этот раз, кроме желания с честью выполнить данное ему поручение, им руководила еще и другая, более существенная, причина, а именно желание отомстить за удар шпаги, от которого он чуть не умер и за который горел желанием воздать с процентами. Это был единственный долг, заплатить который так хотелось идальго.

Вот почему он натворил чудес. Он явился с самыми свежими и интересными новостями: он знал, где находились те, которых искали; он видел их, значит, сомнение было невозможно. Кроме того, Змея взял на себя обязанность провести их в такое место, где они будут иметь возможность захватить врагов, как в мышеловке.

Змея, надо заметить, не счел нужным сообщить авантюристу, какое средство он имел в виду для того, чтобы добиться этого результата; но все равно… сеньор Паламэд считал себя вправе положиться на обещание охотника, и он был прав: последний, действительно, имел намерение сдержать свое слово.

Эти добрые известия рассеяли все сомнения.

На следующий день, на рассвете, все снова тронулись в путь, на этот раз еще быстрее, потому что все знали, куда идут.

Змея, желая, вероятно, доказать свою честность, вышел навстречу маленькому отряду, которому он должен был служить проводником.

Он поставил его в засаду с ловкостью, заслужившей ему единодушную похвалу.

Выше мы уже говорили, какие результаты дали эти комбинации, — от них, конечно, ждали лучшего.

Теперь мы станем продолжать наш рассказ с той минуты, когда оба путешественника, взятые в плен теми, которых они хотели захватить врасплох, были приведены к ним краснокожими.

Переправившись на остров, Голубая Лисица окружил цепью воинов обоих офицеров, разговаривавших с Изгнанником на прогалине, и затем, подойдя к молодым людям, сказал им:

— Бледнолицые начальники руководили экспедицией с самого выхода из форта Necessite; они прибыли на место. Что они теперь будут делать? Голубая Лисица ждет их приказаний, чтобы действовать.

Молодые люди обменялись быстрым взглядом, затем старший из них ответил:

— Голубая Лисица захватит врасплох наших врагов; мой друг и я, мы останемся здесь и будем ждать, чем окончится нападение.