Юрий Корчевский - Ушкуйник. Бить врага в его логове!

К немалому удовольствию Мишани все десять ковров были распроданы всего за два дня. Памятуя о словах Кости, Мишаня сторговался и купил еще один ушкуй. При этом не один будущую покупку торговал – с Павлом. Тот дотошно осмотрел посудину.

– Не новое конечно судно, но крепкое. Поплавает еще.

Тень досады лежала на его лице. Чувствовалось – Павел к покупке отнесся ревниво. Он, видимо, думал, что второй ушкуй отнимет у него часть работы. Поняв причину поникшего настроения Павла, Михаил пошутил:

– Назначаю тебя командующим всеми моими судами!

Вот только Павел не засмеялся, а усмехнулся в бороду, склонив однако ж голову в полупоклоне.

– Павел, есть ли у тебя на примете укромный затончик или укрытие какое-либо, чтобы до поры до времени ушкуй туда поставить? Ну, чтобы не угнал кто или парус, скажем, не мыкнули.

Паша задумался ненадолго.

– А, пожалуй, что и есть такое место! У меня сват на Моломе-реке проживает, рыбак. У него дом на берегу и затон свой. Туда еще три ушкуя поместятся.

– Вот и отлично. Бери своих корабельщиков и гоните ушкуй к свату твоему. Парус и весла в сарай перенесите. Ну – не мне тебя учить. Вот тебе рубль серебром – отдашь свату за пригляд. Скажи – еще ушкуй пригоним, – для сбережения.

– Многовато даешь! – изумился кормчий.

– Так ведь за охрану! Ежели что – за ущерб взыщу. Команде за перегон плачу отдельно. И еще: вдруг услышишь где, что ладью или ушкуй крепкий продает кто – сразу мне сообщи.

– Помилуй бог! Михаил! Зачем тебе три ушкуя-то? И один работой не перегружен.

– Врать не хочу, правду сказать не могу – сейчас не время тому. Да ты погоди маленько – первый узнаешь. И людей понадежнее подбери, желательно – по два человека на судно. Одного – кормчим, другой чтобы с парусом управляться умел.

– А гребцы?

– То уже не твоя забота.

– Чудишь ты, Михаил. Как с Костей связался, плаваем в Сарай, говоришь непонятно.

– Я же сказал – потерпи, Павел. Держись меня ближе, при деньгах будешь – обещаю.

– Вроде ты и не обманывал меня никогда, сколь тебя знаю.

Он что-то ворчал еще в том же духе, но все же пошел собирать команду для перегона покупки. «Сколько там купец судов просил? Три? Два уже есть…» – снова и снова возвращался Павел в мыслях к необычному заданию Михаила.

Следующим днем Мишаня направился к Косте. Тот оказался дома, и не один – с Глебом. Оба сидели за столом, пили пиво с раками.

– О! Михаил! Присаживайся, раздели с нами – баловство.

– А что – со всем моим удовольствием!

Пиво Мишане нравилось, а вот вино и перевар – нет, голова от них болит только.

– Давненько не сидел я вот так свободно за беседой с мужами. В Сарае хозяин даже присесть не позволял. С утра до вечера спину гнул на басурманина, а тот кормил едва, чтобы только я ноги не протянул.

– Ничего, придет скоро наше время, Глеб. Вздернешь еще своего скаредного хозяина.

Глеб обеспокоенно стрельнул глазами на Михаила.

– Он в курсе, – успокоил его Костя. – С нами и в набег пойдет. Ковры-то как, продал? – вдруг весело спросил он.

– Сам-три! – похвастал Михаил.

Костя посерьезнел.

– А ты помнишь, что я тебе говорил?

– А то! Сегодня еще один ушкуй купил, его Павел на Молому, к свату своему перегонит, в затон.

– Молодец. Чего ушкую без дела на городской пристани болтаться? Еще вопросы у городского мытаря возникнут. Я тебе говорил, Глеб, что Михаил хоть и молод, а головастый, хваткий.

Костя ловко отделил часть нежно-розовой раковой шейки, отправил ее в рот, запив пивом, и жестом предложил Мишане – не отставай, мол.

– Готовься, еще одно судно нужно. В августе, полагаю, выступим в поход. Вот Глеб еще помощь обещает, со своими нижегородцами переговорит да рать малую соберет – конную и пешую.

– Соберу, Костя! Злой я на ордынцев! Никому пощады не будет.

– Хозяина своего бывшего можешь вздернуть, а можешь и в полон взять – твое дело. Однако же мы не столько возмездие вершить собрались, сколько награбленное у сарайских богатеев возвернуть. Пусть знают, что кроме них и другая сила есть, не все хану и его баскакам на русской земле бесчинствовать и кровушку славянскую пить. Так что сильно кровь пущать не стоит. Отбери у них деньги да освободи рабов – долго набег наш помнить будут!

– Не в силе Бог, а в правде, – сказал Глеб.

– То верно. Однако что-то мы разговорились. Раки стынут.

Воздали должное ароматным ракам, затем прохладному, из подвала, пиву.

– Михаил, в Нижний за товаром сходить не хочешь ли? – невинно спросил Костя.

– Сказал бы уж прямо – Глеба в Нижний доставить надо, – отозвался с обидой Михаил.

– Ну, голова! Верно, все наперед видишь! Только купца, как и волка, ноги кормят. Не пустым же тебе идти? Купи товар для ярмарки. Двух дней хватит?

– Должно.

– Вот и договорились. В Нижнем, как товары продашь да новые закупишь, дождись весточки от Глеба. Кстати, Глеб, ты сам грамотен ли? Писать умеешь?

Глеб покраснел.

– Раньше читал и писал немного, только давно этим не занимался, как в плен попал – не до того было.

– Тогда Михаилу на словах передашь. Никакому писцу не доверяй. Слишком много жизней без проку загублены будут, коли прознают недруги о намерениях наших.

– Ты во мне не сомневайся.

– Да я и не сомневаюсь. Однако за каждого поручиться нельзя, сболтнет лишнее воин по пьянке – быть беде. И еще – времени совсем мало. Есть сведения от верных людей, что ордынский хан Ахмат готовит поход на Рязань и Москву. Как войско ордынское из Сарая уйдет, тут и ударить надо. Потому – поторопись.

Михаил вскорости распрощался и ушел, а Глеб с Костей продолжили обсуждать план предстоящего набега.

Следующим днем Михаил, предупредив Павла о предстоящей поездке в Нижний, закупил на торгу у охотников беличьи да собольи шкурки, мед и воск в бочках, расписные глиняные игрушки из Дымковской слободы. Осталось дождаться прибытия Павла с корабельщиками.

Прибыли они под вечер следующего дня. А утром погрузили товар на ушкуй, Михаил с Глебом взошли на судно, и сразу отчалили.

Долго добирались до Нижнего. Когда, наконец, их взорам предстала гудящая нижегородская ярмарка, Мишане казалось, что он не был на торгу в Нижнем целую вечность, а ярмарка ничуть не изменилась.

Глеб по приходу сразу ушел, клятвенно пообещав вернуться через три дня.

Мишаня тем временем успел свой товар с выгодой продать да новый купить. И про оружие не забыл – не пожалел денег на несколько боевых топоров – хотел корабельщиков своих вооружить.

У боевого топора, в отличие от широкого, плотницкого, лезвие узкое. Такое способно любую броню – хоть шлем, хоть кирасу – пробить. И топорище – рукоять – длинное, чтобы врага держать на расстоянии. Мишаня здраво рассудил, что команда к топорам привычна, а саблей или мечом владеть еще учить надо.