Сергей Степанов - Последний викинг. «Ярость норманнов»

Дружинник Сбыслав взял своих воинов и решительным шагом направился к кораблю, с борта которого были сброшены сходни. Норвежцы, кроме Хрольва, занятого своим товаром, двинулись за ним в предвкушении долгожданной схватки. Но и на сей раз их надеждам не суждено было сбыться. Владелец корабля встретил Сбыслава безоружным. В этом изможденном человеке трудно было угадать свирепого берсерка. Он был спокойным, даже сонным, и казалось, что его зеленые глаза, полуприкрытые веками, смотрят через собеседника куда-то в неведомую даль. Берсерк тихо объяснил, что он дан, приехавший в Гардарику поступить в дружину могущественного конунга Ярицлейва Мудрого.

– Зачем же ты, русь, берешь в плен данников князя Ярослава Владимировича? – гневно выкрикнул Сбыслав. – Ты похитил четырех человек людей из племени ижора.

– Может быть, так, а может быть, и нет, – уклончиво ответил берсерк.

– Обыскать его ладью! – приказал Сбыслав.

Славяне взошли на драккар и обшарили корабль от носа до кормы. Они нашли женщину в нарядной одежде с золотыми обручами на руках, а также высокого мужчину в лохмотьях, связанного по рукам и ногам веревкой из тюленьей кожи. Его рот был заткнут кляпом. Сыновей старого ижорца на корабле не оказалось. На вопрос Сбыслава, куда они подевались, берсерк безразлично ответил:

– Может быть, я отпустил их. Если их отец расторопный рыбак, то он сумеет выловить своих сыновей сетью, прежде чем они уплывут в море. Все может быть.

Сбыслав кипел гневом, но ничего не мог поделать с берсерком, не имея доказательств. Он зашел с другой стороны:

– Кто эта баба, которая живет на твоей ладье?

– Моя наложница из племени вендов.

Сбыслав расспросил женщину. Они хорошо понимали друг друга, потому что язык вендов очень схож с языком словен. Но люди Гардарики приняли святую веру благодаря конунгу Вальдемару Старому, тогда как венды до сих пор коснеют в язычестве и поклоняются проклятому Водану, каковый есть не кто иной, как Один. Вендка отвечала, что она жена Амлета, и в подтверждение своих слов встала рядом с ним и обвила его своими руками в золотых обручах.

– В чем вина человека в путах и почто ты держишь его на своей ладье? – спросил Сбыслав.

– Он мой раб. Я велел связать его за строптивый нрав.

– Как он стал твоим холопом? Ты заключил с ним ряд? Или ты похолопил его за долги? У тебя есть послухи, свидетельствующие, что он не вернул долг?

– Я взял его в бою, и этого вполне достаточно.

– Из твоих слов я могу заключить, что ты не имеешь на руках ряда, доказывающего законные права на холопа? И не можешь выставить послухов, которые клятвенно подтвердили бы твои слова? В нашей земле похолопить можно только за долги или по взаимному уговору. Выньте из его рта кляп, – приказал Сбыслав, а когда его люди исполнили приказания, спросил пленника: – Ты по своей воле служишь этому варягу?

Высокий пленник отрицательно мотнул головой и произнес только одно слово:

– Нет.

– Тогда именем князя Ярослава Владимировича освобождаю тебя от пут, – провозгласил Сбыслав.

Прикрытые веки берсерка слегка дрогнули. Он протянул с расстановкой:

– Именем конунга? Ты широко открываешь рот, но я не слышу слов конунга.

– Верно, что ты не слышишь речей князя, но сдается мне, что сейчас ты испробуешь его власть, – пообещал Сбыслав, обнажая булатный меч.

Берсерк отступил на шаг назад и тихо произнес:

– Что же, не стану пререкаться, ибо мое дело в Гардарике гораздо важнее жалкого раба.

Он обнял наложницу и ушел с ней на корму. Сын ярла Рёнгвальд разочарованно заметил:

– По всему видать, нам так и не дождаться схватки. Этот берсерк умеет лишь елозить на животе своей бабы.

Подручные Сбыслава разрезали прочную веревку на руках и ногах освобожденного человека. Его лицо не изменилось, как будто ему было все равно, лежать ли связанным под досками или получить свободу. Он попытался сделать шаг и пошатнулся, потому что затекшие ноги не слушались его.

– Откуда ты родом? – обратился к незнакомцу Харальд.

– Из Исландии.

– Ты скальд? – обрадовался Харальд.

– Нет, – коротко ответил незнакомец.

Халльдором звался человек, освобожденный от пут в Адельгьюборге, – тот самый, из чьих рассказов на Полях Тингов я почерпнул большинство сведений о Харальде Суровом. Когда он отправился за лесом в Норвегию, его корабль разбился на подводных камнях у одного из островов. Халльдор был отличным пловцом и сумел выбраться на безлюдный остров. Там его подобрал берсерк и сказал, что ждет от него тяжелой работы в качестве платы за провоз. Халльдор отличался независимым нравом и не захотел подчиняться хозяину корабля. Тогда наложница берсерка напоила его хмельным напитком, в который был подмешан дурман. Ничего не подозревавший исландец выпил зелье и очнулся только на следующее утро. Он увидел, что крепко спутан по рукам и ногам. Его положили под доски палубы, и он лежал там долгое время, потеряв счет дням. Часто его забывали покормить, и он страдал от голода. Вся надежда была на то, что берсерк продаст его в рабство и новый хозяин окажется милосерднее. Харальд любил исландцев и поэтому предложил Халльдору:

– Ты пропадешь один в чужой стране. Присоединяйся к нам, если хочешь.

– Хорошо, – кивнул исландец. – Если ты щедр на еду, то я готов служить тебе.

– Еды будет вдоволь, – пообещал Харальд.

Пришел Хрольв Гардский с вестью, что их ждет ярл Эйлиф. Ярл был совсем молодым человеком. Его отец Рёнгвальд был ярлом Гаутланда, что на границе Швеции и Норвегии, а потом по приглашению Ингигерд перебрался в Гардарику. Здесь он скончался, а сыновья унаследовали его положение. Эйлиф был наместником в Адельгьюборге, а его брат Ульф – воеводой в Хольмгарде. Молодой ярл, облаченный в дорогие одежды, был горд и напыщен, как петух, распустивший яркие перья. Он не преминул напомнить Харальду, что является двоюродным племянником жены конунга Ингигерд.

– Ингигерд будет рада видеть тебя. Конунг Ярицлейв прислушивается к словам супруги и по ее просьбе даст тебе ярлство. Если тебе повезет, ты когда-нибудь станешь таким же великим и могущественным ярлом, как я.

Харальд, скрывая усмешку, поблагодарил за мудрый совет, но про себя посмеялся над самовлюбленным ярлом. Видать, Эйлиф доволен своей судьбой и ни о чем другом не помышляет. Но ему, Харальду, мало самого обширного и богатого ярлства. Он непременно станет конунгом, равным Кнуту Могучему или даже самому Ярицлейву Мудрому.

– Твои друзья также не останутся без милости конунга, – вещал ярл. – Рёнгвальд подтвердит тебе, что в дружине Ярицлейва конунга много норманнов. Мы здесь с давних времен. Словены поведали мне предание о том, что когда-то варяги взимали дань с их племен, а также с чуди и мери. Потом они сумели изгнать варягов и начали сами собой владеть, но не было среди них правды, и встал род на род. Тогда они пошли за море, и сказали чудь, словене, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите владеть нами».