Сергей Степанов - Последний викинг. «Ярость норманнов»

Старуха подошла к вендке и начала ей объяснять, как следует себя вести. Харальд наблюдал за слугами Хрольва, копавшими временную могилу для Храни. Когда они закончили, Храни опустили в могилу, а рядом с ним положили его секиру Ехидну, мед в горшке, каравай хлеба и гусли для услаждения слуха. Вечером пришел Рёнгвальд с вестью, что драккар уже вытащен на берег.

– Люди Амлета работают споро, потому что я поклялся отправить за хозяином корабля каждого, в ком замечу лень, – сказал сын ярла. – Что касается трупа Амлета, то я велел выбросить его в реку. Пусть плывет в озеро вслед за ижорцами, которых он приказал утопить.

– Его труп был очень тяжел? – спросил исландец Халльдор.

– Кажется, нет. Два человека раскачали его и бросили в воду.

– Странно, что он был прощен, – бесстрастно изрек исландец.

У нас в Исландии верят, что труп злодея после смерти наливается тяжестью от совершенных им грехов. Случалось, что несколько сильных мужчин не могли сдвинуть с места покойника, известного своими злодеяниями. Но если злодей совершил какое-либо доброе дело, то его труп имеет обыкновенный вес. После крещения Исландии было такое благословенное время, когда почти все зажиточные люди строили церкви, ибо распространилось поверье, что каждый, кто выстроил церковь, сможет взять с собой в рай столько родных и знакомых, сколько вмещает его храм. Возможно, берсерк Амлет тоже построил церковь или пожертвовал на колокол. Господь милосерден и прощает закоренелых грешников при условии, что они покаялись и отдали Божьей церкви нажитое ими имущество.

Харальд и Рёнгвальд всю ночь просидели над могилой, поминая товарища. Выбирающая Мертвых носила им брагу и по-старушечьи ворчала:

– Вы мало пьете. В старые времена на тризне пили так, что многие умирали с чашей в руке.

Харальд вспоминал, как Храни учил его плавать и драться на мечах. Опорожнив пять или шесть рогов, он жарко заспорил, что Храни непременно должен попасть в Вальхаллу. И хотя Рёнгвальд и не думал возражать, Харальд продолжал горячо доказывать, что мало кто из норвежцев достоин такой чести больше, чем Храни Путешественник. Он кричал, что одноглазый Один готовится с почетом встретить героя, как об этом поется в старинной песне. Харальд встал над могилой наставника и громко запел о том, как Один узнал во сне, что сегодня погибнет великий конунг Эйрик Кровавая Секира:

Допев до конца, Харальд рухнул на землю и заснул. Сон его был наполнен языческой мерзостью, ведь даже благочестивый человек не волен над своими сновидениями. Харальду снилось, как валькирии встречают старого викинга на пороге Чертога Мертвых и подносят ему чашу с вином. Воины, павшие в сражениях, радуются пополнению своих рядов и вспоминают подвиги, совершенные на земле. Дьявол овладел замутненным разумом Харальда, пока крик петуха не разбудил его и не прогнал нечистую силу.

Рано утром, когда благочестивые люди по звону колокола идут на церковную службу, тайные и явные язычники со всего Адельгьюборга собрались на бесовское действо. Они подняли из могилы старого викинга, положили его на носилки и понесли к высокому кургану. Все, что было в могиле, тоже забрали с собой. Харальд шел с ними и нес в руках Ехидну, которой так долго и славно трудился Храни. Выйдя на берег Волхова, они увидели драккар, подпертый четырьмя бревнами. Вокруг корабля стояли деревянные изваяния идолов, а на палубе был разбит шатер. Принесли скамью, покрытую стеганым покрывалом с подушками из драгоценной греческой парчи. На эту скамью положили Храни.

Всем распоряжалась старуха Выбирающая Мертвых, пришедшая на место огненного погребения еще до того, как Храни подняли из его временной могилы. Рядом с ней находились вендка и две прислужницы, которых называли дочерьми валькирии. Вендка сидела с прислужницами, а старуха облачила викинга в парчовый кафтан с золочеными пуговицами, сафьяновые сапоги и шапку из соболиного меха. Затем тело Храни обложили парчовыми подушками и вместе со скамьей подняли на палубу корабля и поставили внутри шатра. Выбирающая Мертвых шепотом велела Харальду положить под бок покойника его секиру. Когда Харальд выполнил ее приказание, к шатру принесли мед, хлеб, мясо, лук и все это поставили внутрь.

Халльдор притащил на веревке упирающуюся собаку, разрубил ее на две части топором и бросил на палубу корабля. Привели двух мычащих коров, быстро забили их, разрубили на части и тоже бросили на корабль. Пригнали двух коней и стали гонять их вокруг корабля, пока они не покрылись пеной. После этого Рёнгвальд обнажил свой Кроитель Черепов и взял под уздцы одного из коней. Старуха, распоряжавшаяся погребением, сказала Харальду, что он должен сделать то же самое. Сын ярла полоснул мечом по шее коня и повис на нем всей тяжестью. Харальд как во сне рубанул по шее своего коня, он вырвался и дико поскакал прочь, но далеко не умчался, свалившись у гранитного валуна. Он бил по воздуху всеми четырьмя копытами, пока Харальд добивал его Усыпителем Жизни. Ему было жалко скакуна, но он хотел, чтобы Храни подъехал к Чертогу Мертвых на добром коне.

Потом наступила очередь вендки. Ее подвели к подобию колодезного сруба, поставленного на берегу. Двое мужчин подняли ее вверх на сплетенных руках. Она заглянула в колодец и радостно выкрикнула:

– Вижу отца и мать! Они зовут меня!

Мужчины опустили ее, потом подняли во второй раз. Она заглянула за край сруба и крикнула:

– Вижу всех своих родичей! Они зовут меня!

Ее спустили вниз и немного погодя подняли в третий раз. Она заглянула за край сруба и запела ликующим голосом:

– Там господин мой! Он сидит на цветущем лугу. С ним мужи и отроки. Он зовет меня! Пустите меня к нему!

Одна из прислужниц подала ей черного петуха. Она открутила ему голову и бросила в сруб. Впрочем, нет сил описывать нелепые языческие обряды. Язычники часто кладут кур и петухов в могилы. Они воображают, что загробный мир отделен от земного высокой стеной, за которую можно заглянуть и увидеть умерших родственников. Они также думают, будто мертвый петух, брошенный за стену, немедленно оживает и возвещает новую жизнь. Поэтому петухов часто кладут в могилы язычников.

Вендку повели на корабль. Поднявшись на палубу, она сняла тонкие золотые обручья с рук и отдала их Выбирающей Мертвых. Серебряные ножные обручи она подарила двум прислужницам. Ей подали чашу с медом. Она выпила со словами:

– Прощаюсь с моими милыми!

Вендке поднесли вторую чашу. Она выпила до дна и затянула длинную песню. Выбирающая Мертвых не дала ей закончить, подтолкнув в сторону шатра. Вендка заглянула в шатер и отпрянула с воплем: