Мишель Зевако - Последняя схватка

— Он ими еще не завладел, — прошипел испанец.

— Верно, — кивнул Одэ. — Он получит их только сегодня вечером. Так и скажите вашей хозяйке. А еще уведомьте ее, что в этом деле я лишь представляю господина Пардальяна. Это он забирает у вас деньги моими руками, чтобы передать ваши миллионы королю. Ну вот, теперь вы в курсе, и можно поставить точку…

— И юноша сделал резкий выпад.

Д'Альбаран уронил шпагу и с глухим стоном рухнул на землю.

Вальвер тут же склонился над ним. Вдруг кто-то завопил гневным голосом:

— Вор!

— Берегись! — закричали слуги.

Неведомая сила подхватила Одэ и грузно швырнула назад. И тут он узнал голос Пардальяна:

— Полегче, молодой человек! Напасть сзади — это черт знает что!

Вскочив на ноги, Вальвер увидел, что Пардальян угрожающе поводит шпагой перед глазами юного красавца с тонкими усиками и остроконечной бородкой, одетого с той изысканной простотой, которая отличает людей самого высокого происхождения. Сей молодой человек что-то нечленораздельно кричал, прыгал, бесновался и беспорядочно размахивал шпагой, пытаясь обойти того, кто стоял у него на пути. Красавец стремился пробиться к Вальверу, которого едва не прикончил возле тела д'Альбарана.

— Бумаги у вас? — спросил Пардальян, играючи отражая удары, которыми осыпал его взбесившийся незнакомец.

— Да, сударь, — ответил слегка ошарашенный Одэ.

— Тогда в седло — и вперед! — скомандовал шевалье.

— Но, сударь… — начал было Вальвер.

— Вперед, сказано вам! — прикрикнул на него Пардальян.

— Хорошо, сударь, — не стал больше спорить граф.

Но без лошади далеко не уедешь… А кони были за спиной у бесноватого. Они мирно пощипывали листья с ветвей деревьев. Ландри Кокнар устремился к скакунам. Но незнакомец опередил его. Отпрыгнув от изумленного Пардальяна, юноша подбежал к лошадям и с невероятной быстротой уложил их на месте, вогнав в грудь каждому коню клинок по самою рукоять.

С окровавленной шпагой красавец вернулся назад и еще яростнее набросился на Пардальяна.

«Вот это львенок! — восхищенно подумал шевалье. — Кто бы это мог быть?»

Сдерживая бешеную атаку, Пардальян махнул рукой. По этому знаку Гренгай кинулся за изгородь и привел двух лошадей: свою и Эскаргаса.

— По коням! — властно приказал шевалье.

Вальвер и Ландри Кокнар вскочили в седла и схватили поводья.

Но тут незнакомец снова отпрыгнул назад и вроде бы бросился наутек. Но нет. Шагах в двадцати от наших героев он остановился, замер посреди дороги с окровавленной шпагой в руке и громовым голосом объявил:

— Не пущу!

И смех, и грех… И все из-за Пардальяна, который пощадил этого отчаянного смельчака. Но шевалье еще перед началом вылазки строго-настрого наказал никого не убивать, считая, что не дело проливать кровь из-за денег, пусть даже и очень больших. А ее сегодня и так уже пролито немало.

Но этого нахала надо было как-то убрать с дороги.

— Я расчищу путь, — крикнул Пардальян Вальверу. — Езжайте, а я тут сам разберусь.

И шевалье ринулся на юношу, чтобы устранить эту досадную помеху. Но незнакомец не дрогнул. Снова скрестились шпаги. Только теперь Пардальян перешел в атаку. Молодой человек до тонкости изучил науку фехтования, однако до Пардальяна ему было далеко. Юноша не успевал отражать все удары шевалье. Тот уже не раз мог убить его или по крайней мере тяжело ранить, но безумец не отступал ни на шаг, как ни старался Пардальян оттеснить его с дороги.

«Черт бы побрал этого упрямца! — подумал шевалье. — Умрет, а с места не сдвинется. В смелости ему не откажешь… Неприятно мне его унижать, а придется… Или я вынужден буду его прикончить… А мне совсем не хочется…»

Пардальян сделал несколько обманных движений — и выбил шпагу из рук противника… Описав в воздухе дугу, оружие юноши упало в реку.

— Будьте вы прокляты, чертов шевалье! — зарычал совершенно обезумевший незнакомец.

Пардальяну стало его жаль, и он мягко извинился:

— Я очень огорчен, сударь, но согласитесь, что вы сами толкнули меня на это.

— Надо было убить меня, сударь! — страшным голосом вскричал незнакомец.

— Этого-то я как раз и не хотел, — ответил Пардальян.

Внимательно изучая молодого человека он думал:

«Черт, голос как будто знакомый!.. Где же я его слышал?..»

Наивно полагая, что все уже кончено, Пардальян поприветствовал побежденного и вложил шпагу в ножны.

Вальвер и Ландри Кокнар тоже решили, что путь свободен, и пустили коней рысцой.

Но незнакомец снова оказался посреди дороги и вытащил из-за пазухи острый кинжал. Юноша стоял как вкопанный, широко расставив ноги и чуть наклонившись вперед. Было ясно, что он скорее умрет под копытами. чем сдвинется с места.

— Это уже не упрямство, а чистое безумие! — пробормотал Вальвер, любуясь героем, как и Пардальян.

И он направил лошадь прямо на сумасшедшего юнца.

Пардальян наблюдал за происходящим, скрестив руки на груди. Вмешиваться он не собирался. Зачем? Ему было понятно, что Вальвер и так проедет. Но Пардальяна очень занимал этот юный храбрец. Хорошо зная Вальвера, шевалье не сомневался, что тот не станет трогать того, кого пощадил он, Пардальян; того, кто осмелился в одиночку бросить вызов пятерым вооруженным мужчинам, каждый из которых мог бы стереть его в порошок; того, кто сейчас стоял, как скала, не желая уступать дорогу всаднику.

А в голове у Пардальяна вертелся один вопрос: «Где же, черт возьми, я слышал этот голос?»

Одэ де Вальвер приближался к незнакомцу, не сводя с него взгляда. А юный безумец не спускал глаз с мчавшейся на него лошади.

«Черт, он метит коню в грудь, — сообразил Вальвер. — Рассчитывает выбить меня из седла, завладеть бумагой и порвать ее».

Вытащив документ из-за пояса, Одэ засунул его во внутренний карман колета. И закричал:

— Дорогу!.. Дорогу, черт возьми, или я вас раздавлю!

— Не пущу! — снова завопил незнакомец.

Вальвер был уже в двух шагах от него. Молодой красавец сосредоточился, собираясь поразить лошадь и отскочить в сторону. Прием нехитрый — но требующий предельного хладнокровия, верного глаза и твердой руки.

Незнакомцу не удалось осуществить задуманное. Все было сделано, как надо, но Вальвер вонзил шпору в бок коню, и тот рванулся в сторону, избежав удара кинжалом; недавно Вальвер таким же образом спасся от пули д'Альбарана. Любой другой всадник вылетел бы из седла, а Одэ даже не покачнулся. Пардальян крякнул от удовольствия.

Метя в лошадь, незнакомец так резко замахнулся кинжалом, что едва не упал на дорогу. Лишь чудом юноша удержался на ногах.

А Вальвер уже проскочил мимо него. Удивительно, как конь и всадник не сорвались в реку.

Задыхаясь от бессильного гнева, незнакомец кричал: