Наталья Павлищева - Непобедимые скифы. Подвиги наших предков

– Ойранский царь Дараявауш присылал своих людей к Антиру за его дочерью, слышал ли?

Скифа меньше всего интересовала сейчас дочь царя, но, поддерживая беседу, кивнул:

– Что-то слышал…

Хотя не слышал ничего. Всю эту зиму ему пришлось пробыть вдали от основного племени, а когда вернулся, увидел то, из-за чего сейчас сидит у костра неподалеку от царского шатра. Дочерей Антира никогда не видел и ничего о них не знал, царские родичи его занимали мало. Куда как интересней оказалась сарматка…

– Антир отказал. Как думаешь, не из-за того ойранцы вдруг царского брата украли?

С трудом отвлекшись от мыслей о стройной красавице в мокрой рубахе, Аморг помотал головой:

– Корабли были греческие…

– Тогда совсем непонятно…

Вдруг Вордер прислушался. Затих и Аморг, вслушиваясь в ночную тишину. Вернее, тишины не было, отовсюду доносились обычные ночные звуки: всхрапывали лошади, что-то бурчал сонный скиф у костра неподалеку, в лесу у озера ухал филин, шла охота ночных хищников…

– Слышишь?

Аморг честно признался, что нет.

– Волки…

Голосов серых разбойников Аморг еще не различал, но у Вордера слух самый острый, потому часто сидит по ночам сторожевым. Не совсем честно, но он не обижается. Однажды Аморг поинтересовался: почему? Приятель ответил, что по ночам под звездами думается лучше. В этом весь Вордер, кумысу не давай, только позволь любоваться на звезды и придумывать всякие небылицы!

Прошло несколько минут, пока Аморг наконец тоже уловил далекий вой волков. Но пока подходить к стану они не собирались. И все же лошади, которые тоже почуяли опасность, чуть забеспокоились. Прикрикнув на них, друзья снова уселись у костра. Сидели не на свету, чтобы видеть, что происходит вокруг.

Немного погодя волчий вой прекратился, сколько ни слушали, даже Вордер не мог различить. Видно, ушли в другую сторону. Аморг почему-то кивнул туда, откуда доносились неприятные звуки:

– Может, невры?

– Нет, – помотал головой сторожевой. – Им сейчас не до того…

– Почему?

– Весна… у них реки разлились.

Заметив непонимающий взгляд друга, пояснил:

– У них реки разливаются позже наших, там холодней, и болота еще не подсохли.

– А дороги? Как же они скот пасут?

– Не знаю. Слышал, что и скота почти нет. Охотой живут. У невров сплошные леса, там нет дорог.

Непонятное это племя – невры. Живут в лесу, где и большая поляна редкость, умеют превращаться в волков и выть волчьими голосами. Со скифами и дружбу не водят, и не воюют… Аморг не любил людей, про которых непонятно, друг он или враг. От таких можно ждать чего угодно.

В ответ на эти слова Вордер пожал плечами:

– Они ни с кем не дружат, а скифам не могут простить нападения царя Арианта.

Рассказать об Арианте Вордер не успел: к костру подошел сармат Сагир и довольно грубо потребовал от Вордера принести кумыса. Аморг придержал приятеля за руку, ответив Сагиру вместо него:

– Хочешь пить? Принеси сам!

Раздосадованный тем, что у всегда послушного Вордера объявился заступник, Сагир, ворча, отправился к ближайшей повозке. Все очарование тихой ночи было нарушено. Вести беседу о скифских соседях уже не хотелось. Аморг решил, что все же расспросит друга позже, тот все знает даже о неврах.

Вернувшийся к огню Сагир вдруг поинтересовался:

– Ты где это с амазонками познакомился? Приходила тут одна, о тебе спрашивала…

Краем глаза Аморг заметил, как весь напрягся Вордер, словно вопрос задел и его. С чего бы? Тоже понравилась амазонка? Но уж кому, а Вордеру совсем нечего смотреть в их сторону, для сарматок человек, плохо сидящий на лошади, вообще не существует! Бедолага, чем ему поможешь?

Задумавшись о друге, Аморг вяло огрызнулся на вопрос Сагира:

– Тебе-то что?

– Амазонки хороши, только недоступные, стервы! – беззлобно ругнулся на соседок Сагир и, почесывая затылок, отправился досыпать.

Говорить не хотелось совсем, до утра просидели молча, глядя по сторонам в темноту ночи и думая каждый о своем. Аморг об амазонках, а о чем Вордер?..

В шатер к Антиру, откинув полог, неслышно скользнула девушка. Гибкий стан, кошачья грация, ловкие движения, в которых чувствовалась сила тела, привычного к тренировкам…

Антир обрадовался:

– Асиат! Ну-ка покажись… Хороша!

Поприветствовав царя и его жену, из-за большого живота с трудом ворочавшуюся на ворохе шкур, девушка подсела к очагу, сложенному для царицы.

– Зачем приехал этот скиф с побережья? Что случилось с Марсагетом? Будет война с ойранцами?

Антир улыбнулся:

– Ты задаешь слишком много вопросов сразу. Аморг принес весть о нападении греков, а не ойранцев. Где Марсагет, я не знаю и знать не хочу! – Голос царя стал жестким, но тут же смягчился: – А ойранцы слишком далеко, чтобы с ними воевать. Ты боишься из-за сватовства? Не бойся, скифы достаточно сильны, чтобы на них никто не рискнул напасть! Одно меня беспокоит – пропала и Милида, как бы сарматы не обиделись, что не уберегли жену Марсагета…

Да… Милида сарматка, хотя сами сарматы, похоже, не слишком любили красавицу и с заметным удовольствием согласились на ее замужество с Марсагетом… Но одно дело отдать девушку за царского брата и совсем другое – узнать, что ту не уберегли и позволили украсть.

В щелочку, оставшуюся между пологом и стенкой шатра, заглядывала далекая звездочка. Девушка вдруг вспомнила, как еще совсем маленькой терзала отца расспросами о том, откуда берутся звезды ночью и куда деваются днем. Тогда она впервые поняла, что даже разумный царь скифов знает не все.

– О чем задумалась? Ты сегодня ходила купаться с этим скифом?

Асиат вскинула синие глаза на отца:

– За мной следят?

– Нет, – покачал головой царь. – Я сам видел, как возвращался сначала он, а потом ты. Он тебе нравится?

Дочь ответила не сразу.

– Я амазонка, о замужестве смогу думать, только убив трех врагов.

Это Антир помнил хорошо, они вместе с его любимой Асиат придумали такую хитрость, чтобы иметь возможность отказать царю Персии Дарию. Но того мало интересовали причины отказа, неужели теперь вдруг решил вспомнить? Хотя Аморг говорил, что корабли были греческие?..

– Не жалеешь, что пошла к Дайране?

– Нет! – горячо объявила девушка. – Сарматки живут по-другому! А амазонки тем более! Я уже не смогу стать женой скифа и ездить в повозке за ним следом.

Со своего места в углу шатра подала голос жена Антира:

– Но и сарматки не все время ездят на лошадях, они тоже детей рожают…

– Но они наравне с мужчинами во всем! – снова горячо возразила Асиат.

Вот уж этого царица не понимала совершенно! Чем гордятся эти амазонки? Тем, что приходится трястись на спине лошади и размахивать мечом? Или ломать головы над разными проблемами, как это делают мужчины? Нет, лучше нежиться на мягких шкурах и следовать за мужем! Покосившись на Антира, любовавшегося дочерью, она вздохнула: каждому свое…