Юрий Никитин - О доблестном рыцаре Гае Гисборне

— Ваша милость, — сказал гонец и преклонил колено.

— Дворянин? — спросил Гай.

— Да, ваша милость, — ответил гонец и, вскинув голову, посмотрел прямо и бесстрашно. — Из славного рода Стоунширов.

— И служите курьером? — спросил Гай. — Да, видать, граф в самом деле богат и силен… Вот мой ему ответ. Ни… за… что! У меня слишком много мужской работы, чтобы еще и вытирать нос графскому сыну. Желаю графу подыскать для него достойных учителей. Можешь идти!

Через неделю прибыло письмо от принца Джона, на этот раз он велел явиться с докладом о проделанной работе, а в приписке добавил, что ждет в полных рыцарских доспехах, так как успеет как раз к началу рыцарского турнира. Непонятно, зачем принцу еще и турнир, Гай ведь еще в прошлый раз сказал твердо, что участвовать в этой ерунде не будет, это для тех, кто не знает сражений на смерть, таким героям хоть в стенку мордой бейся, чтобы получить шрамы и хвастать потом перед дамами.

Хильд, стараясь быть полезным, принес толстую книгу о рыцарских турнирах, Гай не стал бы ее даже открывать, если бы не очень яркие и красочные картинки.

— Да знаю, — сказал он с досадой, — что такое турниры! В одном даже участвовал!

— Где?

— Под Парижем, еще до похода… Совсем дурак был.

Хильд замотал головой.

— Сравнили! Во Франции совсем другие правила. Если здесь им будете следовать, вас убьют на месте. Мы в Англии, не забыли?

— А какая разница?

— Турниров здесь не было до прихода норманнов, — напомнил Хильд. — Потому турниры здесь намного жестче, они все еще несут в себе войну и битвы… Турниры Англии — особые турниры, это часть нашей культуры! Вы будете дикарем, вроде сарацина, если не ознакомитесь со всеми тонкостями их проведения…

— Все б такими дикарями были, — проворчал Гай, — как сарацины… Ладно, что там?

— Ой, много!

— А своими словами пересказать можешь?

— Нет, — отрезал Хильд сердито, — как можно? Это почти как возвышенную молитву пересказывать!

Гай усмехнулся, раскрыл книгу. Первые несколько глав пропустил, вся предыстория не интересует, начал сразу с главы, что король Генрих II категорически запрещал любые турниры, объясняя и заботой о здоровье рыцарей, и сбережением средств, ибо, чтобы оплатить турнирные доспехи, некоторые рыцари продавали целые села, оставаясь нищими, даже простой доспех равняется стоимости сорока пяти коров, а для турниров делали особо прочные, с толстой броней, а шлемы усиленные, с двойной прокладкой, чтобы выдерживали удар топором или даже молотом.

На самом деле мудрый король опасался, что под видом турнира может собраться огромное число рыцарей-мятежников, а когда двинутся на Лондон, то собирать верные ему войска будет уже поздно.

Проводить рыцарские турниры разрешил только его сын Ричард Львиное Сердце, хотя на всякий случай отвел для этого лишь пять четко обозначенных мест на карте Англии. Проведение не разрешенных королем рыцарских турниров должно расцениваться как подготовка к мятежу против законной власти короля.

Если где еще собирались устроить турнир, он объявлялся незаконным, все участники подлежали аресту, у них отбирали не только оружие и коней, но и земли с замками.

Ричард, который постоянно нуждался в деньгах для ведения войны, решил сделать вход на турниры платным. С графа брали двадцать марок серебром, с барона — десять, с рыцаря, который владел землей, четыре марки, с простого безземельного рыцаря — две. На любом турнире были два рыцаря и два чиновника, наблюдающие за исполнением указа короля.

Сам Ричард Львиное Сердце идею турниров воспринял с энтузиазмом и сам ни одного не пропускал до тех пор, пока не отправился в Крестовый поход…

Дальше Гай пролистал в нетерпении, останавливаясь только на красочных рисунках, турнирные правила понял быстро, ничего сложного, напротив — все упрощено до предела. Или, точнее, ничего не стали усложнять, как во Франции. В Англии турнир настолько приближен к настоящему бою, что нет и речи о копьях с тупыми концами, как во Франции или Италии, и даже мечи свои, а не нарочито затупленные.

Впрочем, мелькнула мысль, на самом деле мечи и так все тупые, это у сарацинов острые, как бритвы, но они не для ударов по стальным доспехам…

Андреас прибыл на следующий день утром, Аустин после полудня, и в замке сразу стало шумно и весело. Оба доложили, что всех разбойников, которых удавалось захватить живыми, вешали при большом стечении народа, предварительно убедившись, что да, их узнают как разбойников.

— Правда, — уточнил Андреас, — захватить… в смысле, арестовать, удавалось обычно одного. Остальные гибли, оказывая сопротивление законной власти. Нам то есть.

Аустин ухмыльнулся и добавил мощным голосом:

— Как это здорово, оказывается!

— Что? — спросил Гай.

— Быть на стороне закона, — объяснил он с ухмылкой. — Законной власти!

Гай сказал строго:

— Эй-эй! Только не распускаться. Закон — такая штука, он и для нас тоже.

— Ну, — протянул Андреас, — это понятно… но вы же говорили, ваша милость, что время сейчас трудное, так что надо поскорее вешать, а вопросы будем задавать потом!

— Все так, — сказал Гай раздраженно, — только не переборщите. А то вас не остановишь потом. Начнете вешать и тех, кто вам наступил на ногу!.. Ладно, хватит. Хильд, если не передумал, готовься. Завтра повезем отчет принцу.

Провожали их утром всем составом гарнизона, Гай только покрутил головой, дружина его растет, пора Беннету и Аустину прибавить жалованье за старания. Теперь они уже не просто первые, явившиеся на зов, а младшие командиры…

Они ехали с Хильдом те же полдня, хотя на этот раз дорога показалась короче, а когда после обеда взбежала на холм, далеко впереди показалась мрачная башня Ротервуда, но конь заржал, увидев внизу сразу от основания холма огромное поле с множеством лошадей, а вокруг него целый город из разноцветных шатров и палаток.

Все в ярких красках, будто пришел самый великий праздник, хотя, если честно, так оно и есть, турнир — повод для большей радости у народа, чем рождение у короля наследника или венчание его старшей дочери.

Несмотря на поздний час, все передвижные лавки, рынки и базары открыты, идет бойкая торговля, многие купцы именно к этому случаю привезли самые дорогие товары, в другой день остались бы без покупателей, но сейчас разбирают все, одни покупают за серебряные и золотые монеты, другие за драгоценные ткани, оценщики находятся тут же.

Гай проехал мимо шатров, у каждого на воткнутом в землю копье висит яркий рыцарский щит с гербом владельца, как знак, что здесь именно изволит расположиться именно этот рыцарь.

Хильд то и дело указывал на щиты, поверх которых прибита зеленая ветка, знак, что в просторном шатре могут поместить еще одного-двух бездомных рыцарей Ашабров или людей благородного происхождения.