Николай Харин - Д'Артаньян в Бастилии

— Выпьем вина, — говорил он вполголоса. — Выпьем за мою удачу, за то, чтобы «красный» зверь сдох в своем логове, а его стая сбилась со следа. Выпьем, чтобы Бежару удалось заморочить голову патерам тоже! И тем и этим!

И чтобы все они навсегда потеряли его след и забыли Бежара. Выпьем и за тебя, Антуан Перье, — бормотал он, вынимая что-то из кармана и кидая в горлышко откупоренной бутылки. — За тебя! Через четверть часа ты крепко заснешь, несчастный правдолюбец, и будешь долго спать без сновидений, а проснешься уже в темнице, и на руках у тебя будут кандалы… Выпьем за тебя, ценой своей жизни спасающего жизнь мне — твоему брату, Анри Бежару. И за тебя, Годо, верный мой пес, тоже! Не знаю, что с тобой станется. но ты тоже пригодился мне, даже твой горб и твоя немота мне на пользу. Выпьем! повторял он, поднимаясь с бутылками наверх.

— Где мой брат? — спросил он Годо. Тот указал на дверь в комнату Антуана Перье. Бежар распахнул ее настежь.

— Эй, где ты, Антуан?! Выходи на свет! Давай-ка выпьем! — кричал он.

— Я не собираюсь пить с тобой, Анри. Ни сейчас, ни впоследствии, — тихо проговорил Перье, сидевший в темноте у сочившегося синеватым сумеречным светом окна. — Ты снова обманул меня. Ты дал обещание, но так и не отпустил меня к дочери.

— Завтра! Самое позднее — послезавтра ты встретишься со своей дочерью!

— Эх, Анри! Я почти готов поверить тебе… Мой гороскоп действительно предсказывает скорую встречу с ней…

— За чем же дело стало?! — вскричал Бежар, стараясь возбуждением замаскировать сложные чувства, охватившие его. — Выпьем, у меня сегодня все получилось, как надо.

За мою удачу, Антуан. Бери стакан и ты, Годо!

Свой стакан Бежар наполнил из другой бутылки. Горбун выпил залпом и одобрительно причмокнул губами. Перье лишь пригубил.

— Напрасно, Антуан, отличное вино. Посмотри, вот и Годо того же мнения, — так же громко и нарочито бодро сказал Бежар.

— Ну ладно-ладно. — И Перье отпил еще глоток. — Ты же знаешь, я почти не пью вина. Лучше скажи, что случилось? Королева-мать пожаловала тебе орден за рецепт омоложения? Или прибавила жалованье? Или ты посрамил в ученом споре одного из этих недоучек из Сорбонны?

— И то, и другое, и третье, — отвечал Бежар, помрачнев. — Говорю — мне сегодня удалось… решиться. Впрочем, все это пустое! Выпьем еще — и спать!

Снотворное подействовало быстро. Первым уснул в своей каморке под лестницей горбун Годо: он выпил больше вина. Но Перье тоже недолго боролся с одолевавшей дремотой, его более слабый организм скоро уступил действию порошка, подсыпанного Бежаром в откупоренную заранее бутылку.

Убедившись, что оба спят, Бежар вошел в комнату старшего брата, взял платье Перье, висевшее на спинке стула, положил ему в карман второй экземпляр расписки, где под строчками, свидетельствовавшими, что ларец из спальни Марии Медичи похищен Антуаном Перье, стояла собственноручная подпись последнего, и тихо вышел вон, плотно притворив за собой дверь.

«Спи, несчастный. Этой ночью ты убил кардинала», — пробормотал Бежар. Затем он занялся изменением своего внешнего вида. Он соорудил себе накладной горб, связав для этой цели в узел старые тряпки, и прицепил узел у себя за спиной при помощи лямок, наподобие походного ранца, которые вошли в обиход в более поздние эпохи. После чего Бежар отпер шкаф, вынул ларец, спрятал его под одеждой, достал мешок с деньгами, полученными от Арамиса в монастыре миноритов, и, спустившись в каморку, где спал Годо, — нацепил на себя верхнюю одежду горбуна. В довершение всего он нацепил его старую черную шляпу, ссутулился и вышел во двор, где его ждала лошадь.

— Бежар исчез, — прошептал он. — Его просто не было. А ларец… Что ж, пасть-ка иезуиты поищут ларец в кардинальском дворце. Может, это будет стоить головы еще кому-нибудь. Перье умрет на эшафоте, но тайну ларца он не выдаст, нельзя выдать тайну, о существовании которой не подозреваешь. За Годо тем более можно быть спокойным.

Бежар взобрался на лошадь, на всякий случай подражая неуклюжим движениям горбуна, и неторопливо затрусил к заставе Сен-Дени. Он рассчитывал покинуть городские пределы прежде, чем известие о гибели кардинала поднимет на ноги пол-Парижа, и стража закроет ворота или будет тщательно проверять всякого выезжающего из города.

— Вот так штука, — сказал начальник кардинальских соглядатаев, увидев отъезжающего горбуна. — Куда это ему вздумалось отправить своего слугу на ночь глядя! Проследи-ка за ним, Майоль, это может быть что-то важное для его светлости.

— Верно, граф Рошфор приказывал следить за всеми, — проворчал Майоль, которому не слишком хотелось тащиться неведомо куда по темным улицам вслед за мрачным горбуном. Однако приказ следовало выполнять. Единственное, что позволил себе сделать злополучный Майоль, это заметить:

— Его недолго и потерять в этакой темени. Разрешите взять с собой напарника, сударь.

— Возьми, — разрешил командир. — Действительно чертовская темень. Ни звезды на небе, все тучами затянуло.

Таким образом, вслед за горбуном, неторопливо ехавшим на своей лошадке, было отправлено двое.

Гонец на взмыленной лошади примчался в кардинальский дворец. Полторы минуты спустя Ришелье узнал, что в состав лекарства, полученного его высокопреосвященством от своего врача, входит быстродействующий яд.

— Арестовать Перье немедленно, — коротко приказал кардинал, содрогнувшись.

Тремя минутами позже обнаружилось, что лекарь спать не ложился и его комнаты пусты. Еще через пять минут несколько всадников во весь опор неслись по парижским мостовым к дому на улице Шап, заставляя шарахаться редких прохожих в стороны и прижиматься к стенам домов кареты вельмож, которые, завидев красные кардинальские мундиры, испуганно приказывали кучерам придержать или поворотить лошадей.

— Где он?! — закричал Рошфор, первым прискакавший на улицу Шап, осадив тяжело дышащего коня.

— В доме. Вернулся около часа тому назад.

— Взломайте двери и арестуйте всех, кто окажется в доме, — приказал Рошфор.

— Где третий?! — раздался крик графа Рошфора, спустя еще некоторое время, которое потребовалось для того, чтобы исполнить его приказание и убедиться в том, что в доме находятся только двое спящих мертвецким сном людей — врач Ришелье и его горбатый слуга-сообщник. — Где третий?

— Но именно этот горбун недавно покинул дом, — озадаченно проговорил один из людей. — И я готов поклясться, что он не возвращался обратно.

— Если вы упустили его, болваны, — страшным голосом произнес Рошфор, вы пожалеете, что появились на свет.

— За ним последовали Майоль и Юмбер, ваша светлость! — вскричал начальник.

— Это ваш единственный шанс! — процедил Рошфор сквозь зубы. — Куда он поскакал?