Константин Малофеев - Империя. Книга 1

В конечном итоге принадлежность к Римскому государству, жизнь в эпоху «римского мира» (лат. Pax Romana) стала восприниматься не только самими римлянами, но и завоеванными ими народами как благо. Во всяком случае, как возможность пользоваться преимуществами устройства Римской Империи.

По словам историка А. Бирюкова, «культурный мир, „объединенный” Римом, стал восприниматься античным населением Средиземноморья как противостоящий миру варварскому – чуждому и враждебному» [156] Бирюков А. В. Этапы развития «Римского мифа» / А. В. Бирюков // ВЕСНIК МАЗЫРСКАГА ДЗЯРЖАЎНАГА ПЕДАГАГIЧНАГА ЎНIВЕРСIТЭТА IМ. I. П. ШАМЯКIНА. – 2009. – № 1 (22). – С. 43–47. .

В правление Августа Рим решительно превратился в Империю, пусть еще и сохраняющую некоторые пережитки республиканского строя. Римское государство было очищено Цезарем Августом в нравственном смысле от «порчи нравов», характерной для предыдущего периода. Имперский универсализм позволил реорганизовать государство, сделав его более «комфортным» для проживания разных народов. Укоренился «римский миф», делавший римлянина носителем высокой морали, примером для других народов и справедливым распорядителем всего мира.

Сама идея универсальной Империи покинула Восток, чтобы укорениться на Западе. Ветхая Империя сменилась новой Римской Империей. Формально этот день настал тогда, когда царь Антиох XIII, носитель короны Александра Македонского, завещал свое царство Риму. Вместе с царством Антиоха к Риму отошел и его титул. Таким образом, император Рима стал также наследником престола Саргона Аккадского. Однако поскольку император не принял древнего титула «царя царей, царя четырех сторон света, царя Шумера и Аккада», мы обозначаем это преемство термином translatio imperii (лат. «переход верховной власти»).

В течение 2200 лет до того все цари, восходившие на трон Сар-гона, независимо от происхождения и национальности, провозглашали себя носителями его короны. Так было с царями Ура, Вавилона, Ассирии и Персии. Династии были разные, но корона одна. Теперь же древний титул ушел в прошлое. Владыки Рима вначале не осознавали себя наследниками далекого престола Междуречья, хотя носитель этого титула завещал им свое царство, а сама Римская Империя стала образцовой преемницей принципов и миссии Империи Ветхой. Только через полтора века император Траян прибавит к своему титулу древний титул Ветхой Империи и сохраненный в Персии тысячелетний придворный церемониал «царя царей».

Рим стал Империей во всем. Во-первых, Римская Империя включала в себя на постоянной основе столь значительную территорию цивилизованных стран, а именно областей с высокоразвитой экономикой и культурой, что все более ранние имперские государства уступали ей в этом. Историк А. Егоров рисует грандиозную картину римской государственности, получившей в I–II веках н. э., при первых императорах, масштаб колоссального геополитического объединения: «Ее [т. е. Империи – К. М. ] европейская граница проходила по Рейну и Дунаю, восточная – по Евфрату и восточной границе современной Турции, а южная – по границе пустыни Сахара. Площадь сверхдержавы достигала 5 млн кв. км, население – 50–80 млн человек, а на ее территории располагается более 40 современных государств Европы, Азии и Африки. Средиземное море впервые стало свободным морским пространством, а к морским коммуникациям добавились 150 000 км сухопутных магистралей. Империя являлась страной городов, и только в Италии было около 1200 городов, а по всей империи их стало несколько тысяч. Город был экономической, структурной, административной и культурной ячейкой общества, а империя давала ему защиту, возможности расширении торговых связей и помощь при стихийных бедствиях» [157] Егоров А. Б. Кризисы в истории Рима (события и проблемы) / А. Б. Егоров / Мнемон / Санкт-Петербургский гос. ун-т, Исторический фак., Каф. истории древней Греции и Рима, Центр антиковедения; под ред. Э. Д. Фролова. Вып. 12: Из истории античности и нового времени. Сборник статей к 80-летию со дня рождения проф. Э. Д. Фролова. – Санкт-Петербург: Изд-во СПбГУ, – 2013. С. 346–365. .

Во-вторых, Римская Империя гарантировала всему своему населению внутренний мир и стабильность в экономике. Притом стабильность, основанную на высокой культуре и технике, обеспечивавших комфортную жизнь для большей части общества. По уровню материального производства страны Западной Европы догонят Рим времен Августа и первых его преемников лишь в XVII веке, если не позже.

В-третьих, римский гражданин был защищен в своих интересах всем строем сложившейся к тому времени политической системы и законодательством, которое получило вид глубоко продуманной системы Римского права. Лев Тихомиров давал этой стороне римского общества очень высокую оценку: «Рим стал государством всемирным. Достоинство гражданина этого всемирного государства выросло в понятиях очень высоко. Необходимость править множеством народов выработала тонкие понятия права, справедливости и политического искусства. Для этого управления, внутреннего и внешнего, была… веками практики создана искусная организация судебно-административных властей» [158] Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. Ч. 1–4 / Л. А. Тихомиров. – Москва: Университетская типография. 1905. – 3 т. .

Наконец, в-четвертых, Рим отличался терпимым отношением к покоренным народам – их обычаям, вере, культуре. Римляне требовали безусловной лояльности, но получив ее, давали взамен высокую цивилизацию, единое правовое пространство, военную защиту и свободу внутренней (бытовой, нравственной, религиозной) жизни. По отношению к эллинистическому миру Римская Империя выступила в целом как защитник и отчасти преемник.

Как пишет историк А. Махлаюк, «греки нашли общую почву с римлянами в диалектике цивилизации и варварства, представляя себя как творцов цивилизации и рассматривая римлян как агентов распространения их культуры в мире… римляне, заимствовав у эллинов концепцию „просвещенности”, цивилизации – humanitas, наполнили ее во многом новым содержанием и сделали существенной частью своей политической и культурной идентичности. Продвижение humanitas среди подвластных народов рассматривалось как особая историческая миссия Рима, нацеленная на то, чтобы создать, как писал Плиний Старший, единое отечество для всего мира» [159] Махлаюк А. В. Римский патриотизм и культурная идентичность в эпоху Империи / А. В. Махлаюк // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. – 2014. – № 1. – С. 288–299. .

Коротко говоря, Рим повсюду выступал как веротерпимый цивилизатор. По словам Страбона, «римляне, подчинив своему владычеству много племен от природы диких в силу условий местностей… не только заставили народы, до сих пор разобщенные, вступить в общение друг с другом, но и научили даже более диких цивилизованной жизни» [160] Страбон. География. В 17 кн: пер. с греческого. – Репринт. воспроизведение текста изд. 1964 г. – Москва: Ладомир, 1994. – 940 с. – (Памятники исторической мысли). . Притом римляне времен Империи с большой щедростью раздавали свое гражданство, что, в конечном итоге, делало их только сильнее. Важным преимуществом римлян была открытость их гражданского коллектива и правящей элиты по отношению к другим народам.