Оскар Йегер - Всеобщая история стран и народов мира

Король Вильгельм предъявил свои права на корону, и его воцарение совершилось как бы в силу избрания, происходившего в Лондоне (1066 г.). Он выказывал сначала некоторую умеренность, но сопротивление и восстания, возникшие после его окончательного признания, дали ему повод к обширным конфискациям земель, причем новое распределение последних утвердило чужеземное господство. Даже аббаты и епископы английской национальности были смещены, и завоеватель мог решиться на это, не боясь ссор с Григорием VII, которому не под силу было бороться с норманнскими деспотами. Это чужеземное иго было тяжелым. Особенно жестоки были ленные законы: за убийство оленя или кабана виновный подвергался ослеплению, потому что король любил крупную дичь. Он извлекал большие доходы с земли, употребляя их часть на содержание иностранных наемников. Кроткое управление Кнута Великого окончилось с устранением датской династии. Вильгельм не хотел подвергать такой опасности себя или своих наследников; поэтому, хотя феодальная система и вводилась им в Англии со всей строгостью, она приняла совершенно иные черты, нежели во Франции, где свела почти на нет монаршью власть. Самые крупные лены, дарованные Вильгельмом своим баронам, по объему и значению уступали большим ленам французской короны. Кроме того, Вильгельм ввел новый важный закон, согласно которому вместо присяги, приносимой каждым вассалом своему непосредственному господину, король потребовал в Солсбери в 1085 г. присяги ему, королю, не только от главных вассалов, но и от второстепенных, которые присягали этим последним. Управление норманнских баронов было крайне сурово и тяжело. Если быстрое покорение Англии связывалось отчасти с тем, что в ней было мало замков и укреплений, то потом страна не могла жаловаться на их недостаток. Повсюду возвышались огражденные стенами замки норманнской знати, соединявшей в себе высокомерие внешне приобретенного лоска с грубостью воинской касты хищнического народа. Эти люди говорили на чужом языке, ввели его и в свое судопроизводство, что совершенно разъединяло их с туземным населением и дворянством, молча, но с неуклонной злобой сносившим иноземное иго. Только одно благо принесли с собой норманны: они не допускали ничьих посторонних разбоев на островах. Не было больше слышно о набегах норвежцев или датчан, прекратились распри, обычно решавшиеся мечом. Дороги стали безопасными; говорили, что теперь «даже девушка с мешком золота может пройти нетронутой через все королевство». Нельзя, однако, приписывать слишком большое значение правительству, опустошившему целый округ близ Винчестера ради устройства здесь королевского охотничьего загона. О гибельных последствиях завоевания говорят точные цифры переписей: из 1607 домов, которые насчитывались в Йорке во времена Эдуарда Исповедника, Англия по «Переписной книге земель» имела лишь 967; в Оксфорде из 721 оставалось 273; в Честере из 487 – только 205.

Вильгельм умер в 1087 г. в Руане. Саксы были так унижены, что не подумали о восстановлении прав своей династии или сыновей Гарольда, и младший сын завоевателя Вильгельм II Рыжий мог беспрепятственно унаследовать королевскую корону (1087–1100), меж тем как старший, менее способный Роберт получил Нормандию.

Споры двух братьев представляют интерес лишь в том отношении, что они побудили английского короля к войне с французским как верховным ленным государем Нормандии. Но второму норманнскому королю было суждено скоро умереть, хотя ему исполнилось всего 40 лет. Охотясь однажды в Винчестере, он отстал от своей свиты, а вечером нашли его пронзенный стрелой труп. Неизвестный убийца, вероятно, был саксом. Вильгельм II оставил о себе нехорошую память даже между норманнами. Его преемником стал младший брат Генрих I, издавший нечто вроде прокламаций или обязательств, принятых им на себя при избрании, согласно которым он обещал уничтожить все злоупотребления предыдущего царствования. Он одержал верх над старшим братом Робертом, который, возвратясь из крестового похода, заявил о притязаниях на английскую корону, но после долгой борьбы Генрих отнял у него и Нормандию. В 1120 г., одолев всех врагов, он отплыл обратно в Англию после долгого пребывания во Франции. Но этот переезд не был удачным: судно, на котором находился сын и наследник Генриха Вильгельм, потерпело крушение, и принц погиб. Других правоспособных сыновей у Генриха не было, и он решил передать корону своей дочери Матильде, вдове императора Генриха V, вступившей во второй брак с Жоффруа, графом Анжуйским. Генрих I умер в 1135 г. Возник спор о наследстве, несмотря на уже принесенную Матильде присягу на верность ей и ее потомству, который разрешился в пользу племянника Генриха Стефана Блуаского. Положение покоренного населения и тягость иноземного господства мало изменились: завидев двух или трех всадников, въезжавших в селение, народ разбегался, и у саксов вошло в поговорку: «Несмотря на наши горячие молитвы, бедствиям нашим нет конца, потому что Христос почил со своими святыми».

События 1066 г. имели благоприятные последствия: Англия вновь, и сильнее, чем когда-либо, была вовлечена в общеевропейскую жизнь. Произошло это на политико-экономической почве, с помощью ленной системы, господствовавшей на материке и введенной здесь в полном объеме, притом в области церковной, т. к. новые короли вместе с норманнским дворянством разделяли иерархические идеи, преобладавшие в Риме и оттуда распространявшиеся. Самым влиятельным лицом при Вильгельме Завоевателе был возведенный им в сан архиепископа Кентерберийского Ланфранк, автор сочинения «Liber de corpore et sanquine Domini», великий догматик и диалектик своего века, создавший столь важное для церковного господства и нового направления того времени учение о пресуществлении Тела и Крови Христа. Особенно значительным было воссоединение Англии с материком, поскольку оно происходило, когда народы Европы и их высшее сословие, рыцарское ленное дворянство и духовенство демонстрировали сильный подъем духа благодаря крестовым походам.

Группа германских народностей, носившая название скандинавской, не участвовала в этом взаимно плодотворном общении с другими странами. Держась только своих родных земель – Дании, Швеции, Норвегии, эти народности оставались чуждыми общеевропейской жизни, и отделившиеся от основного скандинавского корня соплеменные им южноиталийские и северофранкские норманны оказывали ничтожное влияние на свою первоначальную родину. На так называемом Скандинавском полуострове, на островах и в Ютландии финское население было вытеснено германским, жившим здесь отдельными племенами под главенством старшин или царьков, пока обработки скудной от природы земли не оказалось недостаточно для пропитания умножавшегося населения и эта ситуация не заставила его искать себе добычу на море. Из трех образовавшихся стран – Дании, Швеции и Норвегии первая была счастливее прочих. Ее властители принимали непосредственное участие в саксонской войне Карла, а датского короля Харальда встречали при дворе Людовика Благочестивого, после чего он принял крещение в Майнце. Но вынесенное им отсюда сильное впечатление, как его описывает поэт этого двора, было непродолжительно: Харальд снова впал в язычество. В 841 г. он принимал участие в войне императора Лотаря против его брата уже как язычник. Наступившая кровавая эпоха морских набегов не способствовала укреплению единства Дании и усилению ее могущества.