Александр Прасол - Сёгуны Токугава. Династия в лицах [litres]

Материальное обеспечение императорского дома и аристократии при Хидэтада оставалось на том же уровне, что при его отце. Первые десять лет отношения между Эдо и Киото складывались более или менее благополучно, главным образом по причине занятости правительства своими внутренними делами. За тем, как выполняются предписания Токугава Иэясу для императорского двора, никто особенно не следил, поэтому многое в Киото делалось по старинке. Первый серьёзный конфликт, известный как «инцидент с фиолетовыми мантиями» ( сиэ дзикэн ), произошёл в 1627 году. Его суть заключалась в том, что император Гомидзуноо последние двенадцать лет самостоятельно, без согласования с бакуфу , присваивал буддийским священникам высшие духовные звания и право носить мантии фиолетового цвета. Это было нарушением указа от 1615 года. Правительство потребовало от императора отменить все сделанные за эти годы назначения и изъять у духовенства пожалованные мантии. Гомидзуноо счёл себя оскорблённым и заявил, что в знак протеста намерен уйти в отставку; его письменно поддержали трое обладателей фиолетовых мантий. Через два года император выполнил своё обещание и оставил трон, а протестовавшие священнослужители были лишены своих званий и отправлены в ссылку. Она продолжалась три года и была отменена в связи с амнистией по случаю смерти Хидэтада в январе 1632 года. Вернувшимся в Киото священнослужителям были возвращены все прежние регалии, но полномочия императорского двора в вопросах назначения на высшие духовные должности остались за военным правительством.

Второй сёгун Токугава вступил в брак в 1595 году в шестнадцатилетнем возрасте. Его женой стала приёмная дочь Тоётоми Хидэёси, родная племянница Ода Нобунага по имени Го [8] Известна также под именами Ого, Эё, Эё но ката. (1573–1626). Невеста была на шесть лет старше жениха, выходила замуж в третий раз и имела трёх детей от предыдущих браков. В качестве хозяйки замка Эдо она родила ещё пятерых дочерей и троих сыновей, один из которых умер в раннем детстве. Как и её старшая сестра Ёдо, Го обладала сильным характером и в семейных делах имела право решающего голоса. Конкуренции со стороны других женщин она не терпела, поэтому при её жизни внебрачные связи Хидэтада не имели официального признания. Из сыновей Хидэтада, рождённых вне брака, до взрослого возраста дожил лишь один – Хосина Масаюки (1611–1672). Узнав о беременности его матери, Го потребовала её прервать, но женщина отказалась, бежала из замка и родила сына в одном из храмов. Следующие пятнадцать лет ни жена сёгуна, ни он сам не признавали мальчика и не встречались с ним. Ситуация изменилась только в 1626 году после смерти Го – внебрачный ребёнок получил официальный статус сына Хидэтада, а его мать Сидзу была объявлена гражданской женой (наложницей) сёгуна. Этот эпизод наглядно показывает характер отношений между супругами: во внешнем мире Хидэтада держался солидно и серьёзно, как требовало его положение, но в семейных делах следовал воле жены. Хорошие отношения он поддерживал и с другими родственниками; став сёгуном, продолжал регулярно навещать больного старшего брата Хидэясу вплоть до его смерти в 1607 году. С тремя младшими братьями он тоже хорошо ладил.

Жена Хидэтада в 1604 году родила ему первого сына Такэтиё, а два года спустя – второго Кунимацу. В семилетнем возрасте старший брат был объявлен преемником отца, однако мать его недолюбливала – Такэтиё рос замкнутым, необщительным, часто болел и производил впечатление тугодума, в то время как младший Кунимацу радовал родителей быстрым умом, добрым и открытым нравом. Отчасти под влиянием жены, отчасти из-за действительно очевидной разницы в характерах сыновей Хидэтада тоже начал подумывать о том, чтобы сделать преемником младшего Кунимацу. Узнав о его колебаниях, Иэясу поставил в них точку, заявив, что традиции нарушать нельзя, поэтому преемником будет старший сын. Супругам пришлось подчиниться.

Го, жена Хидэтада

Второй сёгун продолжал руководить бакуфу и после того, как передал свой пост старшему сыну. От отца он унаследовал крепкое здоровье и крупное телосложение, имел рост сто пятьдесят девять сантиметров, самый высокий среди всех сёгунов Токугава. В течение всей жизни он редко болел, но весной 1631 года начал жаловаться на боли в желудке. После назначенного лечения они прошли, но в июле появились снова, и правительство впервые сообщило о болезни огосё . Все находившиеся на службе в столице даймё посетили замок с пожеланиями скорейшего выздоровления, а в главных храмах страны прошли молебны во здравие правителя. Осенью состояние Хидэтада продолжало медленно ухудшаться – он потерял аппетит, похудел и очень ослаб. Лекарства уже не приносили облегчения, и новогодний ритуал 1632 года прошёл без него. В середине января Хидэтада перестал принимать лекарства и двадцать четвёртого числа скончался на пятьдесят третьем году жизни. Как и в случае с его отцом, наиболее вероятной причиной смерти считается рак желудка. Через три дня второй сёгун Токугава был похоронен в храме Дзодзё, а через сорок девять дней в нём прошла поминальная служба в присутствии сёгуна Иэмицу и трёх младших братьев Хидэтада.

Хидэтада

О личных качествах второго сёгуна сохранилось мало сведений. В центре внимания он оказался в двадцать шесть лет, когда сменил отца на посту главы сёгуната, а до этого времени оставался всего лишь одним из его сыновей, не дававшим поводов для упоминания в хрониках. Восстанавливая черты характера Хидэтада по скупым записям, историки отмечают его уравновешенность, сдержанность в проявлении чувств, уважительность по отношению к старшим, в особенности к отцу, дисциплинированность, исполнительность, неконфликтность, развитое чувство долга. Даже среди членов правительства Хидэтада выделялся почтительным отношением к традициям, уважением формальных процедур и строгим соблюдением правил.

Специфика его положения заключалась в том, что впервые сёгуну без военного опыта и боевых заслуг пришлось иметь дело с элитой воинского сословия, которая ещё не забыла боевые времена и традиции. Даже в семейной хронике Токугава лидерские качества второго сёгуна оцениваются не очень высоко. В записях храма Тайтоку есть упоминание о том, что во время болезни Хидэтада часто беседовал с буддийским священником Тэнкай и признавался ему, что осознаёт свою ординарность и отсутствие великих свершений ( Тайтокуиндэн годзикки ).