Сергей Горбатых - Исполнитель. Книга 2

– Ты даже и не думай о том, чтобы с ними дружбу завести! – сразу предупредил его «Апельсин», – это сложно.

– Так ты хоть разговоры сенатора слушай, которого возишь. Друзей его. Я готов тебе платить! Ты должен быть пронырой и ухо своё везде вставлять. – Поучал его Александр.

Марьяно иногда сообщал какие-то слухи, пересказывал разговоры своих высокопоставленных пассажиров. Но это была уже не та информация, которую он давал раньше.

Мальцев крутился с утра до вечера. В мастерские и мойку всегда стояли очереди. В салоне продаж автомобили больше двух недель не застаивались. Все продавались.

– Тебе ещё надо что-то организовать. – Советовал Александру Видаль.

Но у Мальцева на это «что-то» попросту не было времени. Да и чувствовал он себя подавленным. Ведь Красная Армия была прижата к Волге у Сталинграда. О блокаде Ленинграда ходили здесь страшные слухи. На Кавказе шли кровопролитные бои.

Александр за 500 песо купил кольцо и серьги с бриллиантами и подарил 20 июля Марии на день рождения. Женщина была шокирована от такого дорого подарка.

– Это слишком наверное, – только смогла она произнести, не в силах оторвать своего взгляда, от содержимого двух коробочек обтянутых красным бархатом.

– Мария, ты заслуживаешь большего! Спасибо тебе! – Александр поцеловал её руку.

Раза два в месяц он вывозил Марию с Каталиной на прогулки: за город, в ботанический сад, зоопарк. Один раз они посетили «Японский парк». Всегда Александр покупал Каталине кукол, шоколад. Девочка очень к нему привязалась.

Бизнес давал очень хорошие прибыли. Каждый месяц Мальцев откладывал по тысяче долларов, пятьсот – семьсот фунтов стерлингов и покупал несколько золотых монет.

По выходным он отсыпался и занимался дома живописью. Это увлечение его только и спасало от мрачных мыслей.

Николай Николаевич вообще впал в какую-то прострацию: говорил мало, Сталина не цитировал. Принесённой Мальцевым информации всегда удивлялся и униженно благодарил Александра за ежемесячные 1000 песо, и за оплату квартиры.

С Марией он встречался только, когда она ему звонила. В с августа месяца Александр ей уже платил 400 песо.

– Если ты так же будешь работать, то через год будешь зарабатывать, как министр иностранных дел! – по доброму шутил он, когда передавал деньги.

Мария понимала его юмор и тоже улыбалась и уже не жаловалась никогда на то, что чувствует себя мерзко и гадко, принимая эти деньги.

Они давно перешли на ты и самое интересное, что понимали друг друга без слов.

– Ты знаешь всё время хочу увидеть творчество Кинкела Мартин, но никак не могу выбраться. – Пожаловался Мальцев ей как-то.

– Ты знаешь, мне было бы тоже очень интересно! Я видела несколько его картин, но это было очень давно. – Поддержала его Мария.

В одну из суббот они, вдвоём, поехали в один из самых живописных районов столицы – Ла Бока. Здесь, будущий известный, художник Кинкела Мартин в юности работал портовым грузчиком, а потом создавал свои творения. Его картины висели в известных картинных галереях и музеях, но художник стремился, чтобы часть работ всегда демонстрировалась в его любимом Ла Боке.

Какой-то сарай, типа склада. Всё убого и примитивно. На стенах развешены картины.

– А почему здесь так мрачно? – спросил Мальцев Марию, – разве это место для выставок?

– Дело в том, что это бывший угольный склад. Здесь Кинкела работал ещё совсем молодым, а сейчас выкупил это помещение. Это тебе, Пабло, кажется, что здесь мрачно! А мне нравится! Что-то в этом есть! – объяснила Мария.

Она была в восторге от картин, висевших на стенах: «Туман в порту», «Солнечный день в районе Ла Бока», «Корабли на ремонте», «Рабочая сцена»…

«Это певец портов и их работников, – подумал Мальцев, рассматривая полотна. – Всё в какой-то дымке. Фигуры размыты. Может быть, конечно, это верх искусства, но мне вообще не нравятся его полотна».

– Своеобразный стиль у Кинкела Мартина, видишь? – обратил он внимание Марии.

– В каком смысле? – она вопросительно посмотрела на Александра.

– Он создаёт свои картины мастихином и добился хороших результатов. Вот смотри, какие лица у грузчиков здесь. Заметила?

– Пабло, а что такое мастихин? – Мария смотрела на него с таким удивлением, что Мальцев засмеялся.

– Мастихин – это стальная лопаточка. Может иметь разные размеры и формы. Вот Кинкела Мартин творит этими шпателями, не прибегая к к кистям. – Объяснил он.

– Сколько же ты всего знаешь! – с восхищением произнесла Мария.

На выходе из «галереи» Мальцев совершенно случайно увидел совсем незаметное объявление «В Музее Изящных Искусств продолжает свою работу выставка аргентинских художников».

– Мария, на следующей неделе посетим Музей Изящных Искусств! Ты как на это смотришь?

– Очень хочу! Поехали, только с Каталиной! – обрадовалась Мария.

– Конечно!

В субботу в «Национальном Музее Изящных Искусств» Мальцев был потрясён увиденным. Он даже не подозревал, что здесь выставлены полотна голландских мастеров, а также знаменитых художников Испании, Франции, Италии 17, 18, 19 и 20 века. У него перехватило дыхание. Александр даже забыл, что рядом с ним были Мария и Каталина.

Девочка быстро устала. Мария же наслаждалась живописью.

В этом музее Александр открыл для себя неизвестных ему ранее аргентинских художников: Прилидиано Пуйерредон, Леонье Маттис, Хорхе Бермудес, Эмилио Караффа…Но особо его потрясли портреты Эдуардо Сивори. Особенно полотно «Пробуждение служанки».

– Я получил колоссальное впечатление. Настолько сильное, что не могу даже говорить. – Признался он Марии, когда они уже возвращались домой.

– Я тоже, но у меня очень сильно разболелась голова. – Вздохнула она.

– Это от избытка эмоций… – задумчиво произнёс Александр.

26 ноября Мальцев завтракал с Руссо в «Эль Молино».

Хуан Карлос был в очень приподнятом настроение.

– Пабло, вы за событиями на фронте в России следите? Газеты читаете ежедневно? – был его первый вопрос.

Мальцев односложно кивнул головой и подумал «Знал бы ты дорогой мой Руссо, что я не только слежу, а с болью в сердце изучаю все газеты. Слушаю радиоприёмник и днём, и ночью».

– Так я оказался прав! Гитлер – это полный идиот! В Сталинграде окружена 6 армия генерала Паулюса! И это начало конца их проклятого Третьего Рейха! Адольфик заявил, что это будет тысячелетний Рейх! Какой там тысячелетний! – Хуан Карлос пренебрежительно махнул рукой.

– Я тоже также думаю. – Согласился Мальцев, – а как ваш сын?

– Вы меня опередили. Хотел немножко похвастаться: на прошлой неделе мы получили от него письмо и фотографию. Вот смотрите, – Руссо достал из своего портфеля конверт, из которого бережно вынул фотографию. – Это мой сынок! Пилот 164 аргентино-британской эскадрильи истребителей Королевских ВВС.