Владимир Лота - ГРУ на острие Победы. Военная разведка СССР 1938-1945

Под «Планом Генштаба Красной армии о стратегическом развертывании Вооруженных сил» «заделаны» подписи народного комиссара обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко, начальника Генерального штаба генерала армии Г. К. Жукова и исполнителя генерал-майора А. М. Василевского. Рукопись «Плана…» заверена только подписью А. М. Василевского. На титульном листе «Плана…» нет номера. Это означает, что Тимошенко и Жуков «План…» этот не подписали. Докладывался ли этот план Сталину? Видимо, докладывался. Вероятнее всего, это произошло 17 марта в 17 часов 15 минут. В это время в кабинете Сталина были К. Е. Ворошилов, С. К. Тимошенко и Г. К. Жуков. Присутствовали и могли принимать участие в обсуждении «Плана…» С. М. Буденный, Н. С. Хрущев, Г. М. Маленков и некоторые другие государственные деятели. Обсуждение закончилось в 23 часа 10 минут. Предложения наркома обороны и начальника Генштаба не получили поддержки. Вспоминая этот период, Г. К. Жуков писал: «Сталин, Молотов и другие основные члены Политбюро продолжали верить в то, что у нас еще впереди достаточно времени, чтобы провести необходимые мероприятия по обороне страны…»

Систематизация сведений «Перечня…» и других документов военной разведки предвоенного периода позволяет сделать вывод о том, что Разведуправление Красной армии в первой половине 1941 года располагало данными, которые свидетельствовали о том, что Германия:

— формирует военно-политический блок государств, враждебно настроенных против Советского Союза;

— навязчиво убеждает руководство СССР в приверженности договору о ненападении от августа 1939 года;

— распространяет по дипломатическим каналам сведения, несоответствующие действительности;

— увеличивает численность своих вооруженных сил;

— оснащает вооруженные силы новыми образцами оружия и военной техники;

— тайно проводит оборудование театра военных действий вблизи советской границы;

— сосредоточивает избыточное количество своих войск и боевой техники в восточных областях Польши и в Румынии;

— на фоне регулярных переговоров о расширении советско-германских торгово-экономических связей сдерживает их развитие и пытается получить односторонние экономические выгоды;

— ограничивает транспортировку грузов по железным дорогам СССР из Германии в Японию и обратно;

— сдерживает поставки в СССР промышленных товаров и изделий, имеющих военное предназначение;

— активизирует деятельность своих специальных служб, направленную на разведку состояния советских вооруженных сил, а также усиливает слежку за сотрудниками советских официальных представительств в Германии;

— наращивает антисоветскую пропаганду, направленную на подрыв авторитета СССР в глазах населения Германии.

Эти и другие данные, собранные вместе, должны были составить основу для принятия политическим руководством СССР серьезных мер, которые могли бы укрепить оборону государства и повысить боеготовность вооруженных сил. Однако советское руководство, введенное в заблуждение Гитлером и его ближайшими помощниками, надеялось избежать в 1941 году обострения отношений с фашистской Германией.

Начальник военной разведки направлял некоторые важные сведения не только в Генеральный штаб Красной армии, но и наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову. В частности 16 апреля 1941 году Голиков направил Кузнецову специальное сообщение «О переброске немецких войск в погранзону с СССР» [127] ЦА МО РФ. Оп. 13716. Л. 10. . Это спецсообщение заканчивалось выводом: «Продолжаются переброска войск, накопление запасов и горючего на границе с СССР» [128] Там же. .

18 июля 1941 года генерал-лейтенант Ф. И. Голиков направил наркому ВМФ СССР Н. Г. Кузнецову очередное специальное сообщение «О всеобщей мобилизации в Финляндии и немецких войсках в Финляндии». 5 мая Кузнецов получил из Разведуправления Красной армии донесение «О группировке немецких войск на востоке и юго-востоке по состоянию на 5 мая 1941 года» [129] ЦА МО РФ. Оп. 13716. Л. 10–12. . В этом донесении указывалось: «За два месяца количество немецких дивизий в приграничной зоне против СССР увеличилось на 37 (с 70 до 107). Из них число танковых дивизий возросло с 6 до 12. С румынской и венгерской армией это уже составляет около 130 дивизий» [130] Там же. .

Далее Голиков предупреждал Кузнецова: «Необходимо считаться с дальнейшим усилением немецкого сосредоточения против СССР за счет освобождающихся войск в Югославии с их группировкой в районе Протектората и на территории Румынии» [131] Там же. .

Нарком ВМФ СССР Н. Г. Кузнецов правильно воспринимал содержание донесений и специальных сообщений, которые ему направлял начальник военной разведки. По крайней мере, такой вывод можно сделать на основании того, что советский флот был в полной боевой готовности в тот час, когда фашистская Германия напала на Советский Союз.

Политики действовали иначе. 14 июня 1941 года в газете «Известия» было опубликовано сообщение ТАСС, в котором советское руководство опровергало утверждения о «близости войны между СССР и Германией», появившиеся в английской и другой иностранной печати. Москва заявляла о том, что «1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северовосточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными…» [132] АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 675. Л. 177–178; Известия. 1941,14 июня.

Министр иностранных дел СССР В. М. Молотов после окончания войны вспоминал: «В смысле предотвращения войны все делалось для того, чтобы не дать повода немцам начать войну… Оттяжка была настолько для нас желательна, еще на год или на несколько месяцев. Конечно, мы знали, что к этой войне надо быть готовым в любой момент, а как это обеспечить на практике? Очень трудно».

Управлять любым государством трудно. Управлять Россией в той сложной международной обстановке, которая сложилась в Европе и на Дальнем Востоке в 1940 — первой половине 1941 года, было чрезвычайно сложно.