Чарльз Эддисон - Тамплиеры. История ордена рыцарей-храмовников

В этот период братья Хьюго де Стоктон и Ричард Рейнджер, рыцари обители Нового Темпла в Лондоне, стали хранителями королевской сокровищницы в Тауэре, Ричард также был назначен доверенным распорядителем денег, которые ежегодно платил король графу Фландрскому. Ему же Генрих III поручил крупную сумму денег, из которых было велено выплатить десять тысяч марок императору Константинополя [216].

Среди множества щедрых дарителей ордена Храма в этот период числится Филипп II, король Франции, который пожертвовал сто тысяч фунтов великому магистру тамплиеров [217] Sanut, lib. III, c. X, p. 210. .

Великого магистра Пьера де Монтегю сменил брат Арман де Перигор [218]. В годы его управления орденом, в 1236 году, Вильгельм де Монсеррат, прецептор ордена в Антиохии, «стремясь расширить христианские владения во славу Господа Иисуса Христа», взял в осаду крепость кафиров Дарбсак на границе Сирии и Киликии. Гарнизон крепости оказал мощное сопротивление, но тамплиеры не отступили перед превосходящей силой, в результате войско было окружено и разгромлено. Погибли сотни рыцарей Храма, триста арбалетчиков, множество пехотинцев. Балканфьером (знаменосцем) в той битве был английский рыцарь-тамплиер по имени Реджинальд д’Аржантон, отличившийся необычайную доблесть в той жестокой битве. Израненный, истекающий кровью, он упорно вздымал боевой Босеан в самой гуще битвы, пока не упал замертво на груду тел погибших товарищей. Де Монсеррат, прежде чем его убили, «отправил в ад шестнадцать неверных» [219] Matt. Par. p. 443, ad ann. 1237. .

Как только до английских тамплиеров дошла весть об этом поражении, они вместе с госпитальерами незамедлительно направили помощь своим братьям. «Тамплиеры и госпитальеры, – говорит Матвей Парижский, – с нетерпением ожидали возможности отомстить за кровь своих братьев, с беспримерной страстью пролитую за дело Христа. Госпитальеры поручили брату Теодору, своему приору, храбрейшему воину, возглавить отряд рыцарей и наемных солдат, посланный вместе с несметными сокровищами, в помощь Святой земле Подготовившись должным образом, они выдвинулись из обители госпитальеров Клеркенвелл в Лондоне и прошествовали через весь город с поднятыми вверх копьями, вооруженные щитами, под развевающимися знаменами. Они с большой торжественностью вступили на мост, и толпа собравшихся благословляла их. Братья же, с непокрытыми головами, кланялись людям и поручали себя их молитвам» [220] Matt. Par. p. 443–444. .

В то время как на Востоке тамплиеры доблестно сражались за Крест с неверными, один из братьев ордена, советник короля, по имени Джеффри, проявил рвение в борьбе с иноверцами дома, в Англии, организовав свирепые преследования и изгнание евреев. Согласно Матвею Парижскому, он хватал и бросал в темницу несчастных иудеев, отбирая у них огромные суммы денег. Его злокозненные деяния не остались безнаказанными: вскоре брат Джеффри впал в немилость и ему запретили являться на глаза королю. Той же участи не избежал рыцарь-тамплиер брат Роже, казначей короля [221] Matt. Par. p. 489, ad ann. 1239. .

Годы, когда орден возглавлял Арман де Перигор, знаменательны тем, что именно в это время по соглашению с неверными священный город снова перешел к христианам. Вернулся патриарх и все духовенство, церкви были восстановлены и освящены. Тамплиеры и госпитальеры пустили в дело все свое богатство, чтобы восстановить крепостные стены.

Великий магистр тамплиеров так описывал это радостное событие Роберту де Сэнфорду, прецептору Англии и магистру тамплиеров в Лондоне:

«Брат Арман де Перигор, смиренный магистр бедных рыцарей Храма, возлюбленному брату во Христе, Роберту де Сэнфорду, прецептору в Англии, да спасет тебя Господь.

Всякий раз, когда есть возможность отправить письмо или весточку с посыльным, мы не упускаем возможность поведать братьям нашим о положении дел в Святой земле и поделиться мыслями о будущем, ибо таков наш долг. Спешим сообщить, что после нашей великой победы над султаном Египта и Нассром, его сторонником и пособником, великим гонителем христиан, они были вынуждены заключить перемирие, обещав вернуть последователям Иисуса Христа все земли по эту сторону Иордана. Мы отправили некоторых из наших братьев, самых благородных и скромных, в Каир, чтобы обсудить с султаном эти вопросы».

Затем великий магистр поведал о том, как проходили переговоры о сдаче Священного города и большей части Палестины воинам Христа.

«…К радости ангелов и людей, – продолжает он, – в Иерусалиме христиане сейчас живут спокойно, все иноверцы изгнаны. Святые места вновь освящены и очищены прелатами церквей, и там, где имя Господа не призывали пятьдесят шесть лет, ныне, благословен Господь, ежедневно свершаются святые Таинства. Для верующих во Христа вновь открыт доступ к святыням, и нет сомнения, что в этом счастливом и благополучном состоянии мы могли бы еще долго оставаться, если бы наши восточные христиане отныне зажили в большем согласии и единодушии. Но воистину мы не можем оборонять сколько-нибудь долгое время территории и крепости, которые сейчас принадлежат нам, от могущественного султана Египта, если Христос и его верное воинство не окажут нам всестороннюю поддержку» [222] Matt. Par. p. 615. .

Вскоре после возвращения христианам Священного города его посетил Джамал ад-Дин ибн ал-Кифти, арабский историк, визирь Айюбидов в Алеппо. «Я видел, – пишет он, – монахов и священников Храма Господня. Я видел чаши с вином для жертвоприношения. Я вступил в мечеть Аль-Акса (храм Соломона) и увидел колокол под сводом купола. Обычаи и церемонии мусульман преданы забвению; призыв к молитве не раздается более. Неверные возобновили прилюдное служение своим идолам в святилищах мусульман» [223].

По совету Бенедикта, епископа Марселя, который прибыл в Священный город на богомолье, тамплиеры восстановили древний, хорошо укрепленный замок Сафет, построенный во времена Первого крестового похода. Восемьсот пятьдесят ремесленников и четыреста невольников были задействованы при строительстве стен толщиной в шестьдесят французских футов, высотой в сто семьдесят футов и протяженностью две тысячи двести пятьдесят футов. Стену окружали семь больших круглых башен шестидесяти футов в диаметре и на семьдесят два фута выше, чем стены. Ров, окружавший крепость, тридцати шести футов шириной, был выбит в скале на глубину в сорок три фута. Гарнизон в мирное время составлял 1700 человек, во время войны – 2200 [224] Steph. Baluz. Miscell., lib. VI, p. 357. .