Кирилл Максаков - История маски. От египетских фараонов до венецианского карнавала

«Чумной доктор» для профилактики постоянно жевал чеснок, так что клюв еще защищал окружающих от чесночного запаха. Кроме того, доктор помещал ладан на специальной губке в ноздри и уши.

Для притока свежего воздуха в клюве имелись два небольших вентиляционных отверстия.

Маска чумных докторов делалась из плотной кожи со стеклами для глаз, а в клюв закладывались цветы и травы

В дальнейшем такую одежду и маски подобного типа использовались в разных странах, причем не только докторами, но и всеми, кто работал в очагах эпидемии, например сборщиками заболевших или умерших.

Бывали случаи, когда маски носили не только доктора, но и больные. Например, чтобы скрыть пораженное болезнью лицо. Такой вариант известен для Чезаре Борджиа.

После пандемии «черной смерти» выжившие торопились насладиться жизнью. Люди не пытались избегать прегрешений, поскольку ясно видели, как чума уносила и грешников, и праведников, и ни в чем не повинных детей, и священнослужителей.

В 1493 году Колумб вернулся на европейскую землю, захватив с собой не только подарки от индейцев, но и новых для Европы микробов. Так в Европе появилась бледная трепонема – возбудитель сифилиса.

В 1497 году в Неаполе оказался кардинал Чезаре Борджиа, который хотел устроить брак сестры. По завершении всех запланированных дел Борджиа не забыл навестить некоторых местных женщин, не отличающихся моральными принципами. По прошествии месяца у него появились первые симптомы сифилиса, вскоре вся кожа покрылась мокнущими папулами и заметной сыпью. Личный врач кардинала по фамилии Торелла пытался лечить знатного пациента горячими ваннами и мазями, созданными на основе уксуса и розового меда, отварами, сделанными из алоэ. Через месяц ему показалось, что это помогает. Однако на самом деле у Чезаре наступила лишь пауза между первой и последующей стадиями болезни.

В течение ряда лет неблагоприятные симптомы то возвращались к Борджиа, то отступали. В дальнейшем он начал постоянно носить на лице маску, скрывая явные изъяны. Этот человек почти не переставал испытывать жестокую боль, что приводило к необдуманным поступкам. Чезаре погиб в 1507 году.

И в России болезнь распространилась быстро и широко. Началом планомерной борьбы с сифилисом можно считать 1667–1679 годы, когда царским указом Аптекарскому приказу предписывалось осматривать лиц с «прилипчивыми болезнями», в том числе и «френчью» (французской болезнью).

В 1755 году в «Учреждении об управлении губерниями» предписывалось «лиц непотребного, неистового и соблазнительного жития женского пола помещать в смирительные дома», а за полученную от «невоздержанности французскую болезнь виновные наказывались батогами». В 1763 году в Санкт-Петербурге была открыта «секретная» больница для больных «франц-венерией» на 30 мужских и 30 женских мест. Поступившие в нее больные не называли своего имени и могли носить маски. Посторонние на территорию больницы не допускались. Так в России была создана первая специализированная венерологическая больница.

Что же касается защиты врачей, то они продолжали носить противочумные костюмы, ведь эпидемии чумы повторялись снова и снова в разных странах.

Так, самая сильная эпидемия чумы в Одессе была в 1812 году. Она началась в августе, вскоре после заключения мирного договора между Российской и Османской империями. Торговля сделалась свободной, и множество коммерческих судов из турецких портов хлынули в Одесский порт. С 1 по 12 сентября каждые сутки умирало уже до 20 человек с явными признаками чумы.

Тогда генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии герцог де Ришелье объявил всю забугскую часть Херсонской губернии карантином: линии карантинной стражи проходили по рекам Буг, Днестр, Кодыме и по сухопутной части Подольской губернии. Там останавливали всякого и отправляли в ближайшие карантины, числом 4, в которых любой должен был провести 30-дневную обсервацию. Морское сношение, а также всякая рыбная ловля были запрещены. Однако эти меры не подействовали, ибо внутри карантинной зоны люди жили по-прежнему, активно контактируя друг с другом.

К 16 ноября умерших было уже 1720 человек, и никаких знаков, что число заболевших уменьшается, не было. И Ришелье решился на всеобщий карантин. По его приказу были сожжены все подозрительные и подвергшиеся болезни землянки, особенно наполнявшие Карантинную и Военную балки; он позволил высшим классам выехать на поселение на пригородные хутора, находящиеся внутри оцепления; затем 22 ноября были объявлены условия строгого карантина: все собрания запрещены, все присутственные места и даже храмы на время карантина закрываются. Все население должно было оставаться в своих домах, покидать дома было запрещено кому бы то ни было, посещать жителей могли только комиссары, священники, врачи и повивальные бабки.

Строгий карантин продолжался 46 дней. По городу могли передвигаться только патрули, наблюдавшие за соблюдением карантина, и повозки с красными (перевозившие больных) или черными (перевозившие умерших) флагами, сопровождаемые мортусами (сборщиками трупов), одетыми в кожаное высмоленное платье (для предотвращения заражения одежду смолили) с масками на лице. Носы масок были вытянуты, туда клали измельченный чеснок для обеззараживания вдыхаемого воздуха. Мортусы были вооружены длинными шестами с крючьями на конце или арканами, при помощи которых они выволакивали из домов тела умерших. Каторжники, закованные в кандалы и в таких же черных просмоленных одеждах, как у мортусов, по истечении двадцати дней после выноса из домов мертвых входили в них и производили дезинфекцию.

В итоге этой эпидемии умерли 11 % населения внутри карантинной зоны.

Более похожие на современные медицинские маски появились лишь в самом конце XIX века. Практически одновременно их изобрели француз Поль Бержер и поляк Ян Микулич-Радецки. Незадолго до этого немецкий микробиолог Карл Флюгге обнаружил патогены в слюне. Бержер, предположив, что врач может передать пациенту болезнь во время операции через частички слюны, которые выделяются при разговоре, кашле или чихании, создал специальную защитную маску.

В октябре 1897 года он начал носить четырехугольную мягкую повязку из 6 слоев кисеи, пришитую нижним краем к стерилизованному льняному переднику (чтобы спрятать и бороду тоже), а верхним краем удерживаемую на носу повязками, которые завязывались на шее. Причем носили и другие врачи, а Бержер за всем наблюдал и через год сделал вывод, что количество инфекций у пациентов, с которыми работали врачи в масках, уменьшилось.