Талбот Мэнди - Орудие богов

– Необходимость, дорогая леди, не знает законов. Это первая аксиома дипломатии. Возьмем вашего мужа. Обычай, лежащий в основе всякого закона, говорит, что он должен быть среди ваших гостей и развлекать их. Необходимость, которая не считается с обычаями, обязывает его оставаться в холмах и производить взрывы, что огорчает всех, кроме меня. Я воспользуюсь преимуществом, которое дает мне его отсутствие.

Тесс ничего не знала об интриге, которую он плетет, и не собиралась становиться хранительницей его секретов: заметь он быстрый взгляд, выдававший ее чувства, он определенно не пошел бы на дальнейшие откровенности. Но яд амбиций отравляет всех, кто его пьет.

– Давайте прогуливаться взад и вперед по дорожке, чтобы все могли нас видеть, хорошо?

– Зачем? – она засмеялась. – Вы что, льстите себе, думая, что я боюсь, как бы меня не застали врасплох с вами наедине?

– Надеюсь, вам приятно быть наедине со мной! Я ничего не желал бы сильнее. Но если мы станем прогуливаться по дорожке на виду у всех, мы не возбудим подозрений и нас не станут подслушивать. Я намерен открыть вам кое-какие секреты.

Не так уж много женщин стали бы сопротивляться искушению получить тайные политические сведения. Понимая это неосознанным внутренним чутьем, Тесс знала, что ее втягивают в лабиринт тайн и каждую минуту ей грозит опасность. Но выбора у нее не было.

– Буду с вами откровенна, – созналась она. – Мне любопытно.

И они стали гулять взад-вперед по дорожке, беседуя о собаках, так как громадное животное Тома Трайпа разлеглось в тени под розовым кустом. Собак эмиссар не любил.

– Что-то в них есть дегенеративное – особенно в больших.

Тесс не соглашалась, она любила их, их холодные влажные носы не раздражали ее, даже в темноте. Том Трайп, затаившись за кустом с целью покурить глиняную трубку, свистнул собаку, она оживилась и скакнула к хозяину.

Прогуливаясь, они говорили о нищих и о том, какая это проблема для Индии, потому что они оба мельком заметили, как одноглазый Умра проник в калиточку в стене и, нимало не колеблясь, пробрался к своему любимому месту между кустами, откуда наблюдал происходящее.

– Эти трое нищих шныряют по всему дому, как привидения, – пожаловалась Тесс, – и вроде претендуют на привилегии для себя. Они и не подумают дать нам устроить вечеринку в саду без своего присутствия.

– Скажите только слово, – ответил эмиссар, – и я посажу их в тюрьму.

Но она этого слова не произнесла.

Потом эмиссар решился на явную лесть.

– Знаете, вы такая необычная женщина, миссис Блейн. Вы понимаете все, что вам скажут, и не задаете дурацких вопросов. Но, конечно, вы американка, и я могу вам доверить такие вещи, какие мои соотечественницы не поймут. Иными словами, как у американки, у вас есть свои преимущества.

Когда они повернули по тропинке назад, Тесс почувствовала, как что-то холодное и мокрое ткнулось в ее ладонь сзади. Она никогда еще не отказывала в ласке собаке, которая на нее напрашивалась, и ее пальцы почти бессознательно сомкнулись на морде Троттерса и тотчас ощутили квадратные твердые края конверта. Ошибки быть не могло: пес силой вручил ей письмо и в ту же секунду, как пальцы Тесс сжали конверт, отскочил и исчез.

– Опять эта адова собака Трайпа?

– Разве? Я и не видела. – Тесс вытерла слюни с конверта юбкой: сильный аромат духов привел в возбуждение слюнные железы пса. Но Тесс и правда ничего не видела.

– Можно мне называть вас Терезой?

– Зачем?

– Доверительнее. В Сиалпуре нет другой женщины, которой я мог бы поведать то, что собираюсь сказать вам. Остальные передадут это своим мужьям или…

– Я своему мужу все рассказываю. Каждое слово.

– …или попытаются добиться от меня небольших услуг.

– Подождите, пока не узнаете меня лучше! Меня небольшие услуги не устроят. Предпочитаю большие!

– Если честно, Тереза…

– Зовите меня миссис Блейн.

– Если честно, нет ничего под небесами, чего…

– Чего бы вы обо мне уже не знали. Понятно. Вы собирались поведать какие-то секреты. Говорите. Я слушаю.

– Вы жестокосердная женщина.

К этой минуте она решилась вынуть письмо из конверта у него за спиной, но как его прочесть, чтобы Сэмсон не заметил? Когда Тесс развернулась на дорожке в шестой раз, ее внимание привлек Том Трайп, подающий тайком какие-то знаки, и это ее убедило, что поручение срочное и что не нужно ждать до тех пор, пока уйдет последний гость.

Внезапно Тесс вскрикнула в расчете на Сэмсона:

– Ой! Это змея? Я змею сейчас видела? О, пожалуйста, посмотрите!

– Вероятно, ящерица.

– Нет, нет! Я знаю, какие бывают ящерицы. Посмотрите же!

Не веря ей, Сэмсон все-таки взял палку и пошарил ею между цветами, чтобы угодить Тесс, так что она могла спокойно читать за его широкой спиной. И успела сложить записку, прежде чем он поднял голову.

– Нет тут никаких змей. Просто ящерица.

– Ох, я так рада! Пожалуйста, простите меня, но я так боюсь змей! А теперь расскажите мне все ваши тайны!

Он заметил в ее голосе признаки заинтересованности и счел это своей заслугой.

– Вы можете мне помочь. Мне сообщили, что Том Трайп постоянно носит письма от принцессы Ясмини принцу Ютирупе. Нет никакого секрета в том, что, если бы обнаружили измену Гангадхары Сингха, мы могли бы его сместить…

– То есть, его сместят британцы?

– …полностью сместить его. А тогда следующим кандидатом на пост магараджи был бы Ютирупа.

– Ну и что?

– Я хочу знать, какое отношение к этому имеет принцесса Ясмини.

– Мне кажется, вы не открываете никаких тайн, а просто просите об услуге, не давая ничего взамен.

– Не совсем ничего! Мне нужна точная информация о том, что происходит.

– И вы считаете, я могу добыть ее для вас?

– Определенно! Вы такая необычная женщина. Я убежден, все вертится вокруг сокровищ, о которых я вам рассказывал. Кто ими завладеет, у того на руках окажутся все козыри. Я бы и сам непрочь их заполучить. Говоря политическими терминами, сокровищница сделала бы мне карьеру. Достанься она Гангадхаре, он сам бы себя погубил менее чем за год, но в этом процессе он мог бы стать и причиной моей гибели. Если сокровища получат местные браминам, – а похоже на то, – на целые мили вокруг все тут будет полыхать огнем; деньги и церковь никогда не соединяются без кровопролития, и после уже невозможно будет отделить белок от желтка в этой яичнице. Признаюсь, я понятия не имею, как объявить браминам шах и мат. С Гангадхарой-то я мог бы управиться, тем более, с вашей помощью. Но у меня должна быть информация.

– А кто еще может оказаться в опасности, если узнает тайну?

– Любой, кроме меня. Любой другой человек станет добиваться возможности управлять при помощи сокровищ всей политикой, и в этой части Индии не будет мира много лет. Вот что я имею в виду. Самой опасной личностью, если она сумеет завладеть сокровищницей, будет принцесса Ясмини. Есть несколько женщин, которых я в силах заинтересовать настолько, что они будут за ней следить. Но все они болтушки, и все обзавестись связями и влиянием, и все ради своих мужей. Но вы-то, Тереза, не такая.