Анатолий Бернацкий - Неизвестная жизнь мировых лидеров

Жена Маркоса оказалась в тяжелой моральной ситуации. Теперь, когда о ее свадьбе с Фердинандом стало известно всей стране, просто уйти от супруга она уже не могла. С другой стороны, Имельде было сложно запретить Фердинанду встречаться с Кармен. И от этой безысходности у Имельды помутилось сознание. И Маркос отправил ее на лечение в США. Три месяца она находилась в Манхэттенской психиатрической лечебнице. Однако от своей проблемы она все равно не избавилась…

Лишь когда в ноябре 1955 года Имельда родила дочь Марию, или Ими, ей стало легче. А затем, – два года спустя, на свет появился второй ее ребенок – сын Бонгбонг. А в 1959 году Имельда родила дочь Ирен. Тем не менее, все эти годы она страдала от мигрени. А однажды даже пыталась отравиться лекарствами. После этого случая она опять легла в психиатрическую клинику.

И все же, несмотря на то, что Имельда родила Фердинанду троих детей, он никогда особо не ценил ее. А как-то раз одной из своих любовниц заявил, что Имельда – фригидна. Но, судя по всему, супруги были намного активнее в половых отношениях, чем об этом говорил Фердинанд.

Когда же в 1965 году проходила президентская кампания, появилась фотография обнаженной Имельды. Но представители Маркоса заявили, что это – подделка, поскольку голова Имельды наложена на тело совсем иной женщины. Услышав эту историю, Имельда впала в ступор.

Когда Маркос собрался участвовать в новых президентских выборах, он написал автобиографию «Свидание с судьбой». Писал же Фердинанд в надежде на то, что по ней будет снят художественный фильм. Одной из героинь книги является любовница Маркоса – филиппино-американского происхождения Эвелин. Она якобы спасла ему жизнь, закрыв собой от японской пули. Ее роль предложили сыграть Дави Бимс. Когда девушка с подружкой прибыла в Манилу, их привезли прямо в Гринхилз и проводили в комнату с огромной кроватью. А вскоре явился Фердинанд Маркос и остался наедине с Дави. А на следующий день они стали любовниками. Но любовь Маркоса к Дави быстро остывала. А однажды ночью он сказал ей, что на роль Эвелин она не подходит. Тогда она собрала чемоданы и уехала в Лос-Анджелес.

А вскоре об этой любовной связи стало известно Имельде. Но Маркос уже развлекался с другой любовницей – женой офицера американских ВМФ. Но эти отношения продолжались недолго: у него появилась новая пассия – филиппинская певица Кармен Сариано…

В конце концов, хотя и с трудом и душевной болью, но Имельда приняла существующее положение в отношениях мужа с другими женщинами и стала жить по своим собственным законам. Благо, этому способствовало ее положение первой леди страны. И ее не очень высокие нравственные качества. Так, по мнению многих, Имельда Маркос страдала патологической жадностью и манией величия и без стеснения и счета тратила бюджетные деньги. Она покупала дорогую недвижимость на пятой Авеню в Нью-Йорке, виллы в Лос-Анджелесе и замки во Франции. За деньги налогоплательщиков она приобретала полотна Пикассо, Винсента ван Гога и Рембрандта. Например, за картину Микеланджело она уплатила 3,5 миллиона долларов, а за полотно Гойи – 6 миллионов. Она одевала самые дорогие наряды, носила самые крупные бриллианты и даже пользовалась шелковой туалетной бумагой ручной работы. Она имела 3000 пар туфель, причем она их коллекционировала. Никакие цены не могли остановить Имельду: 2 миллиона долларов на шоппинг в дорогом бутике в Нью-Йорке – нет проблем; строительство роскошных зданий – пожалуйста. Имельда не стеснялась богатства и роскоши, отправляясь в места, где царил голод, в сверкающих бриллиантах…

После смерти Фердинанда Маркоса в 1989 году Имельда смогла избежать ареста, воспользовавшись статусом неприкосновенности, поскольку она стала членом Палаты представителей. Правда, нынешнее руководство Филиппин вернуло часть ценностей, похищенных Маркосами. Позже ювелирную коллекцию Имельды общей стоимостью в 21 миллион долларов распродали на аукционе. В настоящее время государство продолжает заниматься поисками коллекции произведений искусства Имельды.

О семейной жизни Юрия Владимировича Андропова – генерального секретаря ЦК КПСС в 1982–1984 годах – известно очень мало. Да и он сам не очень любил о ней распространяться. И тем не менее биографы Андропова смогли выяснить много любопытного об этой стороне его жизни.

Например, известно, что Юрий Андропов в 1932 году поступил в Рыбинский речной техникум. И на одной из студенческих вечеринок Юрий «положил глаз» на скромную симпатичную студентку, которая училась на электротехническом факультете того же техникума. Невысокого роста стройная брюнетка Нина Енгалычева произвела на юношу неизгладимое впечатление.

И уже в 1935 году молодые люди сыграли свадьбу. Спустя же год после женитьбы у пары родилась дочь Евгения. А вскоре после рождения девочки Андропова перевели на комсомольскую работу в Ярославль. Здесь в молодой семье появился сын Володя. В начале 1940 года Андропов был назначен первым секретарем ЦК ЛКСМ Карело-Финской ССР. Однако на новое место работы он отправился сам. А супруга и дети остались в Ярославле.

Но вот почему произошел разрыв семейной пары, – неизвестно. По крайней мере, со слов первой супруги Андропова, предпосылок к этому не было. Скандалы и даже мелкие конфликты в семье отсутствовали. Своим же детям и внукам Нина Енгалычева рассказывала, что в этот период она работала в архиве ярославского НКВД и ее просто-напросто не отпустили. Хотя поверить в это довольно трудно. Другие версии распада семьи Андроповых никогда не озвучивались.

Переехав в Карелию, Юрий Владимирович и вовсе перестал интересоваться первой семьей. И даже в годы войны он не пытался выяснить, как и чем живут его жена и дети. По воспоминаниям дочери Андропова Евгении, после отъезда отца в Карелию, мать почти ежедневно ждала от него хотя бы какого-то известия. Но тщетно. И только однажды получила одно письмо от мужа. В нем было всего несколько строк: «Я встретил другую женщину. Хочу с тобой развестись…» И Нина написала ответ: «Я согласна»…

Также весьма скудная информация и о детях Андропова от первой жены. Например, о дочери Евгении известно только то, что она получила высшее образование и прожила ничем не примечательную жизнь обычной москвички.

А вот с сыном ситуация сложилась намного сложнее. Он дважды попадал в тюрьму за карманные кражи. Впервые же это случилось, когда Володе было 17 лет. Сам же он объяснял свою криминальную стезю тем, что в детстве его несколько раз отдавали в детские военно-учебные заведения: Суворовское – в Москве и Нахимовское – в Ленинграде. Однако к этим учреждениям свободолюбивый Владимир привыкнуть не мог. И сбегал. Но возвращался в Ярославль не сразу, а какое-то время наслаждался свободой.