Анатолий Терещенко - Хрущев. Охота на силовиков

На второй день приехали дети Сталина — Светлана и Василий. Светлану больной узнал. Положил на ее руку свою. Но когда появился Хрущев, он руку убрал и отвернулся.

Хрусталев был рядом со Сталиным всю смену. Когда Берию убрали, Хрусталева по указанию Хрущева арестовали, допрашивали, избивали следователи игнатьевского МГБ, пытаясь обвинить его в отравлении вождя.

Процесс отравления у политиков не редкость. Из I века до нас дошло имя римлянки Локусты. Ее платными услугами пользовались римские императоры Калигула, Нерон и его мать Агриппина, отравившая своего мужа императора Клавдия. Орудовала Локуста настолько нагло, что в 68-м году император Гальба лично приказал казнить отравительницу. Наверное, боялся и за свою жизнь.

О том, что Сталин не жилец, троица — Берия, Маленков и Хрущев — знали твердо. За 1 час 10 минут до официальной смерти они уже делили власть в Кремле. В «АиФ» № 49 (2002 год) был обнародован секретный протокол от 5 марта 1953 года Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР.

А перед этим в Кремле наблюдалась какая-то суета, вылившаяся в Правительственное сообщение от 4 марта 1953 года. Оно было опубликовано в подконтрольных только Берии СМИ:

«В ночь на 2 марта у товарища Сталина, когда он находился в Москве в своей квартире, произошло кровоизлияние в мозг … »

Почему Берия солгал? Значит, это ему зачем-то было нужно. Сталин долго не умирал. Вот почему Лаврентий «наказал» последователя древней отравительницы Локусты — руководителя лаборатории ядов для тайных убийств Григория Моисеевича Майрановского. Из тюрьмы он долго писал Берии, не зная, что он уже арестован, письма извинений за то, что сила ядов была не такова, как их рекламировали. Вот фрагмент одного из писем:

«Я обращаюсь к Вашему великодушию: простите совершенные мною преступные ошибки. У меня есть предложения по использованию некоторых новых веществ: как ряда снотворного, так и смертельного действия — в осуществлении этой вполне правильной Вашей установки, данной мне, что наша техника применения наших средств в пищевых продуктах и напитках устарела и что необходимо искать новые пути воздействия через вдыхаемый воздух…»

Того, что Лаврентий готовился к «войне со Сталиным», не отрицал и сын Берии Серго:

«В 1952 году мой отец уже понимал, что терять ему нечего … Мой отец не был ни трусом, ни бараном, послушно идущим на бойню. Я не исключаю, что он мог что-то замышлять … Для этого в органах у него всегда были свои люди … Кроме того, у него была своя разведывательная служба, которая не зависела ни от какой существующей структуры!»

Выходит, что отраву для вождя у Майрановского мог заказать только Берия. И еще одна немаловажная деталь — лечащие врачи почему-то при назначении лекарств молча использовали препараты, необходимые при поражении ядами. Значит, врачи пытались одновременно лечить и от отравления, и от последствий инсульта, не говоря об отравлении ни слова.

В секретных записях врачей, которые глубоко исследовал Николай Добрюха, есть много интересных наблюдений. Так, в журнале от 4 марта 1953 года в 8 часов утра есть запись:

«Резкий цианоз лица и конечностей».

Это значит, как утверждали специалисты-эксперты, что происходит посинение и почернение кожи и слизистых оболочек. Синюшная окраска кожи появляется при отравлении некоторыми ядами и сопровождается такое отравление кровавой рвотой.

На следующий день цианоз усилился. Началась кровавая рвота …

Но ничего этого тогда в газетах не печатали, однако кто-то из врачей, возможно, доверительно сообщил Василию Сталину, что агония его отца похожа на отравление. Вот почему он, как пишет его сестра Светлана, стал кричать: «Отца отравили!..» В своей книге «Двадцать писем к другу» она свидетельствует:

«В последнюю уже минуту он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг … Поднял вдруг кверху правую руку и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам … В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела».

А еще она не могла узнать отца — он так изменился. А может, это и правда был двойник, а Сталин умер на своей квартире, как об этом вещали газеты того времени с подачи Берии.

Сразу после того, как бывшие соратники вождя, разделив в Кремле власть и получив соответствующие портфели, прибыли к еще живому Сталину на дачу, состоялся последний укол — инъекция глюконата кальция, который ему сделала медсестра Моисеева, за которым последовала мгновенная смерть. Это произошло в 20 часов 45 минут.

Итак, 5 марта в 21.5 °Cталин скончался. Дочь вождя Светлана Аллилуева вспоминала: «Берия первым выскочил в коридор и в тишине зала, где все стояли молча, искренне переживая случившуюся трагедию, послышался его громкий, не скрывавший торжества голос: «Хрусталев, машину!».

В прошлом году американцы рассекретили один интересный документ по поводу смерти Сталина. Уже 13 марта 1953 года они приняли меморандум об использовании смерти советского лидера в национальных интересах США. Они боялись, что после смерти «дядюшки Джо» в СССР сложится монолитное руководство, возглавляемое Берией или Маленковым. По данным ЦРУ, Хрущев вообще не котировался как руководитель. Несмотря на то, что они собрали под каждую личность солидное досье, в конце концов, оплошали и проворонили реальность событий. Взобрался же на трон в Кремле «случайно не случайный» Никита Сергеевич. Случилось то, что случилось.

А теперь несколько слов об анализах Сталина накануне и после смерти. Врачи были потрясены результатами анализа крови, поступившего в их распоряжение к началу суток 5 марта 1953 года. Для зашифровки имени Сталина все анализы выписывались на имя сотрудника охраны И. В. Хрусталева. Они поняли, что теперь спасти пациента не сможет даже Бог, поскольку ядовитые вещества, попавшие в организм, привели к необратимым процессам, нарушившим деятельность сердца и всей системы кровообращения, включая головной мозг.

Конечно, медики, лечившие его от инсульта и гипертонии, понимали опасность обнародования правды о наличии в крови и моче ядов неизвестного происхождения.

И все же после вскрытия Сталина было сделано сенсационное открытие — воспаления легких не существовало. Они были чистыми. А вот состояние желудочно-кишечного тракта свидетельствовало об отравлении. Слизистые оболочки желудка и кишечника были в язвочках, раковинках, как будто их посекло самой мелкой дробью. Охотники называют ее «№ 12». Интересно, что патологоанатомы оценок увиденному не давали. Однако за общими фразами добросовестного описания увиденного угадывалось желание, чтобы с течением времени к их акту вернулись специалисты. И такой специалист нашелся — профессор Лукомский, которому было поручено задним числом оформить «Историю болезни И. В. Сталина, составленную на основе журнальных записей течения болезни со 2 по 5 марта 1953 года».