Анатолий Терещенко - Хрущев. Охота на силовиков

Он вспоминал:

«Под Сталинградом нас, семерых летчиков-асов, пригласили на военный совет. В землянке сидел Жуков, который к тому времени был заместителем Верховного главнокомандующего, секретарь ЦК Маленков, представители военных советов и генералов — человек тридцать. Под Сталинградом к тому времени сложилась катастрофическая обстановка: наши войска, отступая, дошли до берегов Волги. В это время вышел знаменитый приказ № 227 — «Ни шагу назад».

Встреча началась с того, что нам сказали: «Вы очень плохо воевали, поэтому враг у великой русской реки». Известно, что 70 % авиации было выбито в первый месяц войны, к тому же у нас были старые машины.

Тут Маленков предложил: «Трусов и паникеров надо расстреливать на месте». Жукову эта мысль понравилась, он подошел к командиру нашего полка Василию Зайцеву (а он был Героем Советского Союза, только под Сталинградом сбил 19 немецких самолетов) и спросил: «Сколько вы своих летчиков расстреляли?»

Василий опешил: «Я своих расстреливать не умею».

Жуков взбеленился: «Ах, не умеете! Сейчас мы вам покажем», — выбрав наугад из присутствующих четырех офицеров, вывел их из землянки и без объявления всякой причины приказал прибывшему с ним взводу охраны расстрелять …

Жуков обращался и к Попкову:

— Почему плохо воюете? — закричал маршал, добавив мата, без которого не обходился. — Мало вас, мерзавцев, расстреливаем! Сколько вы лично расстреляли?

Попков не растерялся:

— Нам, товарищ маршал, немцев хватает. Своих мы не расстреливаем.

— А вот я расстреливаю трусов и предателей! Во двор их … »

Виталий Иванович запомнил появившееся чувство страха и беспомощности перед нелепостью происходящего и остроты унижения. В небе с ним спутницей была отвага. После расстрела Жуков, оскалившись, заметил:

— Вот так и с вами поступят, если будете плохо воевать, суки! С этого дня больше не считать им боевых вылетов, сбитых самолетов, не поощрять, не представлять к званиям и наградам. Свободны.

Когда летчики вернулись в полк, приказ маршала Жукова уже находился в Особом отделе части. «Благодаря» этому приказу в личный счет Виталия Ивановича Попкова не вошли 187 боевых вылетов и 13 сбитых под Сталинградом самолетов противника. Прибавьте к 47 учтенным еще 13 — получится 60. А у первого аса СССР Ивана Кожедуба — 62, у Александра Покрышкина — 59, у Григория Речкалова — 56.

Тяжело об этом писать, но ради объективности — надо! В это невозможно нам сегодня поверить. Но, как писал Артур Конан Дойл, если вы исключите невозможное, то, что останется, и будет правдой, сколь бы невероятным оно ни казалось.

Но вернемся к Рухле.

Его обвинили в «провале ряда боевых операций, проводимых Юго-Западным и Сталинградскими фронтами, и преступных связях с немцами».

Следствие по делу И. Н. Рухле велось более 10 лет. Мурыжили толкового генерала. Наверное, следовало бы его внести Приговором Военной коллегии Верховного суда СССР от 23 марта 1953 года в книгу рекордов Гиннеса. Он был осужден к лишению свободы сроком на 10 лет в ИТЛ и звания «генерал-майор» без поражения в правах.

Вся эта следственно-судебная тягомотина говорила сама за себя — дело стояло на глиняных ногах. Вскоре оно развалилось. Постановлением Пленума Верховного суда СССР от 29 мая 1953 года дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Приказом Министра обороны СССР от 6 июня того же года он был назначен заместителем командира одной из войсковых частей Северо-Кавказского военного округа.

Фальсификация дела и грубейшие нарушения законности очевидны, как очевидно и то, что за это грязное и преступное дело никто не ответил. Таких «фальшаков» в СССР того лихого времени, как и на Руси во все времена, было очень много.

Обвинение «в провале ряда боевых операций» является примитивным измышлением. Рухле обоснованно выступал против проведения широкой Харьковской операции, на этой же позиции стоял и Генеральный штаб, игнорирование его предложений обернулось для Красной армии тяжелейшим провалом. Вот она — роль личности в истории в негативном плане.

Что касается Сталинградского фронта, то многие частные операции за период август — октябрь 1942 года в результате недостатка сил не завершались положительными результатами, на которые рассчитывало командование. Однако до сих пор после Сталинградской битвы ни одна провальная операция нашей военной мыслью не обнаружена, тем более при участии Рухле.

Что касается преступных связей с немцами, то это вымысел от начала до конца. Командование и штабы Юго-Западного и Сталинградского фронтов обслуживал начальник отделения Особого отдела армейский контрразведчик М. А. Белоусов. По его свидетельству, Рухле вел себя безупречно и о наличии у него каких-либо преступных связей с немцами не могло быть и речи. Это можно расценивать как клеветнические измышления лично Никиты Хрущева.

Поражает другое.

По данным генерал-майора М. А. Белоусова, как утверждал полковник КГБ СССР Сыромятников, хорошо знавший материалы дела на Рухле, последний, находясь в заключении, пытался до последнего бороться с несправедливостью. Но с другой стороны известно, что в марте 1953 года министр госбезопасности СССР партийный функционер С. Д. Игнатьев, пряча следы своей неблаговидной деятельности, организовал необоснованное осуждение генерала Рухле. После смерти Сталина по представлению Берии Рухле был реабилитирован Верховным судом Союза ССР, также, как по инициативе Лаврентия Павловича были освобождены «врачи-вредители», «заговорщик» академик Майский, генерал Кузмичев из личной охраны Сталина и многие другие политзаключенные, знавшие о злодеяниях Хрущева на Украине и в Москве.

В то же время, в числе нарушений, вменяемых Абакумову, был якобы факт несоблюдения двухмесячного срока предварительного следствия. В числе обвинителей в этом грехе Виктора Семёновича был и будущий глава МГБ партийный функционер С. Д. Игнатьев, при правлении которого сроки предварительного следствия (например, «Дело врачей», «Мигрельское дело», «Дело Власика» и другие) исчислялись месяцами. Скоро он был уволен из органов и выведен из состава ЦК КПСС. Стоило только Хрущеву усесться на главном троне в Кремле, уже на июльском Пленуме ЦК КПСС он заявил, что это «навет» на Игнатьева. Он был восстановлен в ЦК и освобожден от какой-либо ответственности.

Материалы о повторном пребывании Рухле в заключении, естественно, были уничтожены, как и тысячи других компрометирующих Хрущева свидетельств, уличающих его в многочисленных преступных деяниях. Чего стоят списки для расстрела командиров РККА Киевского особого военного округа, привезенных Сталину на дачу перед войной. Сталин тогда ответил примерно так: