Ричард Роуэн - Три тысячелетия секретных служб мира. Заказчики и исполнители тайных миссий и операций

Американская революция была маленькой войной, которая становилась все больше и больше по мере роста и могущества республики, из-за чего она, собственно, и началась, и намерений тех людей, которых она помогала освободить. Но реальная деятельность секретной службы в этом далеко зашедшем колониальном конфликте была взвешена и измерена лишь недавно. Если бы мы все еще полагались на общепринятые труды по истории, то нам сразу бы стало ясно, что с тех пор, как капитан Хейл и майор Андре были повешены, а Бенедикт Арнольд нашел себе убежище в британском лагере, в борьбе за независимость Америки практически не осталось шпионажа или разведки, достойных упоминания.

Однако генерал Вашингтон был слишком талантливым воином, чтобы недооценивать значимость точной и своевременной военной информации. В юности он стал свидетелем поражения Брэддока, решительно пренебрегшего выяснением сил защитников форта Дюкен. Когда Натан Хейл, непоколебимый, но неопытный шпион-патриот, провалил свою важную миссию, американский главнокомандующий, сожалея о принесенной в жертву жизни молодого храбреца, отказался от задачи секретной службы в качестве оружия или меры защиты. Всего несколько лет назад были обнаружены записи, которые противоречили этому, доказывая, что Джордж Вашингтон сделал гораздо нечто более практичное, необходимое и особенное. Хейл, у которого имелась только одна жизнь, чтобы отдать ее своей стране, прискорбно погиб, не зная, что дает миру нечто гораздо большее — бесценный пример. Учитывая провал Хейла, Вашингтон принялся вербовать в военную шпионскую организацию людей, которые должны были играть в смертельную игру с готовностью и воодушевлением и уметь хранить свою работу в полном секрете. И они настолько хорошо усвоили урок Натана Хейла, что должно было пройти сто пятьдесят лет, прежде чем кто-нибудь обнаружил цепочку его преемников.

Генерал Вашингтон и его сторонники в Нью-Йорке постоянно обменивались сообщениями, имевшими жизненно важное значение для восставших колоний, причем не периодически, не по удобному случаю, а регулярно и на протяжении всей войны за независимость. Как шпионаж, так и контрразведка явились результатом этой деятельности. Если мы примем во внимание плохое оснащение континентальных сил, неопытность большинства офицеров, примитивный или новаторский аспект ведения боевых действий, колониальных укреплений, службы снабжения, сотрудничества с военно-морским флотом и — в том числе британских — планов кампании, то импровизированное развитие эффективной и в полной мере «современной» секретной службы вызывает удивление.

Вашингтону его гражданская разведка служила с не меньшей ловкостью и изобретательностью, чем любому европейскому военачальнику его столетия. Начиная от Карла XII, Мальборо, принца Евгения и Вилара до Келлермана, Гоша, Моро и Бонапарта не было никого, кто бы экспромтом организовал лучшую службу и кто не имел бы более скудных средств для финансирования этого неизбежно дорогого оружия. Амхерст и Вульф вели кампанию в Северной Америке, практически обходясь без помощи шпионажа. Шпионы Вашингтона, хотя и менее многочисленные, по своему калибру сравнимы с тайными агентами Фридриха Великого, «отца прусских шпионов», или с агентами Мориса Саксонского, отца большинства новшеств военной секретной службы, приписываемых гению Фридриха.

Генерал Вашингтон, как лидер, обладал серьезными преимуществами, которые мы вскорости обнаружим у британской разведки в ее использовании французских роялистов в затянувшейся дуэли с Наполеоном. Вашингтон мог положиться на преданность своих сторонников. От ревностных молодых приверженцев колониальной революции можно было требовать рискованных поступков и самопожертвования, а жертвенный пыл — это само кровообращение патриотической секретной службы. Первое известие о первом жертвоприношении — казни Натана Хейла через повешение, произошедшее где-то в сентябре 1776 года, — было доставлено американским войскам капитаном королевских инженеров Джоном Монтрезором, адъютантом генерала сэра Уильяма Хау. Он появился на Гарлем-Плейнс в Нью-Йорке и, пройдя через линию фронта под флагом перемирия, был принят группой американских офицеров. Пять месяцев спустя газеты колоний начали публиковать искаженные сообщения о трагической смерти Хейла во имя своей страны. Он допустил явную ошибку, когда его допрашивали англичане, чем возбудил их подозрения; и все же благодаря своему провалу Хейл смог оказать такое благотворное влияние на дело революции.

Учитывая, что это событие лишило Хейла жизни, а Вашингтона ценной информации, по слухам имевшейся у Хейла при аресте, американский главнокомандующий убедился в необходимости создания секретной службы, которая, будучи более тщательно организованной и искусно устроенной, была бы гораздо менее подвержена неудачам. Секретную службу сначала поручили организовать Джону Морину Скотту, но, прежде чем тот довел дело до конца — и по причинам, так и не раскрытым, — его попросили уйти в отставку. После чего эта задача была поручена майору Бенджамину Толмеджу из второго полка легких драгун.

Толмедж, Натан Хейл, его брат Енох и Роберт Таунзенд принадлежали к одной группе выпускников Йеля 1773 года. Поэтому вполне возможно, что некоторые сентиментальные соображения повлияли на выбор Толмеджа и последующее, еще более важное, назначение Таунзенда. Школьные товарищи Хейла, независимо от того, являлись ли они также его товарищами по оружию, были очень возбуждены его казнью и крайне возмущены жестоким обращением, которому он подвергся со стороны британского начальника военной полиции, Каннингема. Толмедж, вероятно, даже попросил разрешения взять на себя руководство новой шпионской системой. То, что у него было не больше опыта, чем у Хейла, не вызывает сомнения, а обнаруженный в нем талант к военной секретной работе — чего недоставало Хейлу — та самая счастливая случайность, без которых никогда не выигрывалась ни одна война.

Когда армейский майор оказывается на секретной службе, всегда есть вероятность, что его перевели туда из-за того, что он не слишком воинственно выглядел верхом на лошади или оказался неспособным командовать пехотным батальоном; но когда во время войны обнаруживается, что гражданское лицо серьезно связано с военным шпионажем, более чем вероятно, что этот человек усовершенствовал свои профессиональные навыки, морально настроился и предложил себя на этот пост. Имя замечательного сотрудника Бенджамина Толмеджа, Роберта Таунзенда из Ойстер-Бей, штат Нью-Йорк, входит в список героев американских колоний, хотя сегодня оно мало кому известно и не слишком почитаемо в Соединенных Штатах. И тем не менее Таунзенд оказался единственной главной фигурой в американской секретной службе времен революции. Некоторые записи указывают, что он был личным выбором генерала Вашингтона; и совершенно очевидно, что он заслужил и оправдал доверие и благодарность своего главнокомандующего. Этот молодой патриот Лонг-Айленда принадлежал к нашей «штабной компании» талантливых созидателей секретной службы. Последующие конфликты в Северной Америке представят нам только одного не менее успешного конспиратора и гражданского тайного агента, который в другой войне, но при схожих обстоятельствах, оказался под стать Роберту Таунзенду — мисс Элизабет Ван Лью.