Николас Старгардт - Мобилизованная нация. Германия 1939–1945

Люди, на долю которых достались все прелести беспрецедентных по размаху налетов, испытывали определенную гордость и не желали применения термина «бомбовый террор» по отношению к мелким эпизодам. В мае 1943 г., когда СМИ автоматически окрестили разрушение дамб на Эдере и Мёне «террористическими атаками», Геббельс с удивлением отмечал бурю критики и непонимание у части публики. «Население придерживается мнения, – доносили гауляйтеры начальству в Берлин на исходе мая, – что дамбы, шлюзы и прочие объекты, конечно, считаются важными военными целями». Несмотря на слухи, будто в потопе погибли 30 000 человек, даже в Рурском бассейне люди решительно противились распространению понятия «еврейский террор» на рейд «дэмбастеров» [760] Дэмбастер – разрушитель плотин. «Дэмбастерз», «Сокрушители плотин», – 617-я эскадрилья ВВС Великобритании, осуществлявшая в годы Второй мировой войны бомбежку плотин в промышленных районах Германии. – Прим. науч. ред. . Чтобы пресечь слухи, власти опубликовали данные «окончательного подсчета»: 1579 погибших, из которых 1026 – иностранные рабочие. Однако, как отмечали гауляйтеры, народ видел «в разрушении дамб чрезвычайный успех англичан и не понимал превращения законного удара по важной военной цели в акт террора» [761] Goebbels, Tgb, II/8, 337: 21 May 1943; MadR, 5277, 5285 and 5290: 23 and 30 May 1943; Kulka and Jäckel (eds.). Die Juden in den geheimen NS-Stimmungsberichten, #3595, NSDAP Parteikanzlei II B 4, Bericht Munich, 23–29 May 1943; ‘окончательный подсчет’ опубликован в Hagener Zeitung, 1 June 1943, со ссылкой на Blank, ‘Kriegsalltag und Luftkrieg’, 367. .

Критикой освещения событий со стороны СМИ население Германии показало, что воспринимало пропаганду Геббельса вполне серьезно. Для большинства немцев казалось «немыслимым выпячивать роль евреев» в налете на дамбы, как поступали германские СМИ. «Еврейский террор» означал именно массовые налеты на города – сожжение, умерщвление угарным газом и расчленение немецких женщин и детей. «Еврейский террор» ассоциировался с насилием без всяких моральных пределов. Подобный термин мог применяться в отношении Вупперталя, Дортмунда и Кёльна, а не в связи с очень меткими ударами по плотинам: несмотря на масштабы разрушений, противник выполнял четкие и ограниченно военно-стратегические задачи, что попросту не вмещалось в народное понимание «еврейского террора» [762] Kulka and Jäckel (eds.). Die Juden in den geheimen NS-Stimmungsberichten, #3595, NSDAP Parteikanzlei II B 4, Bericht Munich, 23–29 May 1943. .

Разговоры о «еврейском» происхождении «террористических атак» нарушили спираль негласного молчания, окутывавшего разворачивавшиеся по всей Европе депортации и убийства евреев на протяжении 1942 г. В середине речи о «тотальной» войне в феврале 1943 г. Геббельс, упоминая о готовности Германии пойти на радикальные меры, практически произнес слово «уничтожение», но быстро поправил его на «удаление» еврейства. Оговорку смягчили – подретушировали в версии для печати, но миллионы немцев, внимавших речи «вживую» по радио, не пропустили почти открытого признания властей в убийствах евреев. Слышали они и то, как аплодировали собравшиеся во Дворце спорта, как кричали «долой евреев!» и смеялись, когда Геббельс поправился, выбрав другое слово. Оговорка, по всей вероятности, носила случайный характер только отчасти. Она послужила знаком переноса акцента в войне, которая становилась прежде всего войной Германии против большевиков и евреев, – борьбой не на жизнь, а на смерть во имя, как считалось, страны и «всей европейской культуры» [763] Noakes (ed.). Nazism, 4, 491, в основе – оригинальная стенограмма радиопередачи; о слушателях евреях в Friedländer, The Years of Extermination, 473–474. .

В конце февраля 1943 г. подразделение военной тайной полиции наткнулось на массовое захоронение в лесу около Катыни, маленького городка западнее Смоленска. Из-за глубоко промерзшей земли раскопки пришлось отложить до тепла. Командование группы армий «Центр» тотчас обратилось к главному эксперту в области судебно-медицинской экспертизы, профессору Герхарду Бутцу из Бреславского университета. 29 марта Бутц, расширивший свои практические знания за счет проведения вскрытий над узниками концентрационного лагеря Бухенвальд, приступил к эксгумации. Трупы, судя по всему, принадлежали польским офицерам, которых депортировали и расстреляли советские войска после вторжения в Восточную Польшу в 1939 г. [764] Существуют довольно убедительные версии, согласно которым ни НКВД, ни РККА не имели к злодеянию никакого отношения. .

Несколько дней спустя Геббельс узнал о находке от пропагандиста из группы армий «Центр» и сразу обратился к Гитлеру за разрешением воспользоваться этим с полной отдачей в новостях. Надеясь расколоть союзников, Геббельс тотчас распорядился доставить на место делегацию иностранных корреспондентов из Берлина, а также привезти в Катынь польскую делегацию из Варшавы и Кракова, чтобы все удостоверились – немцы ничего не сфабриковали. Затем 13 апреля германское радио сделало заявление об обнаружении трупов 10 000 польских офицеров в массовом захоронении размером 28×16 м. Одетые в военную форму, они все имеют «раны в области затылка, полученные от пистолетных выстрелов. Идентификация трупов не составляет труда, поскольку особенности почвы способствовали мумификации тел, к тому же русские бросили на месте удостоверения личности». Затем в Катынь прибыли другие польские и международные делегации, международная медицинская комиссия под руководством Бутца также выдала заключения [765] Fox, ‘Der Fall Katyn und die Propaganda des NS-Regimes’, 462–499. .

Геббельс потирал руки от сенсационности материала и предсказывал: «Мы сможем прожить на этом пару недель». Подобные истории всплывали и раньше, в 1941 г., как те же расстрелы сотрудниками НКВД заключенных в трех тюрьмах во Львове, на какое-то время приковавшие внимание немцев. Однако они быстро отошли в тень под гром победных новостей о стремительном продвижении вермахта. Весной 1943 г. подобного рода отвлекающих моментов не имелось, но зато наличествовали другие соображения. Поначалу Геббельс не планировал пропагандировать историю в Германии, опасаясь обострить обеспокоенность семей немецких военнопленных в Советском Союзе, но, увидев фотографии эксгумированных трупов, передумал и решил, что немецкая публика должна знать и видеть снимки. Шумиха продолжалась семь недель, до начала июня; кульминацией стал ролик «Катынский лес» продолжительностью восемь минут. Под трагическую похоронную музыку на экране из ям доставались тела. Судмедэксперты показывали входные и выходные пулевые отверстия – «визитная карточка НКВД, выстрелы в затылок» [766] В 6-й главе книги Н. Старгардт приводил данные о том, что так же расстреливали немцы. А в 9-й главе автор рассказал о том, как Эрна Петри убила выстрелами в затылок подобранных ею во Львове детей. Так что выстрелы в затылок практиковали не только сотрудники НКВД. – Прим. науч. ред . . Особо подчеркивалось человеческое достоинство жертв: из карманов их униформы доставались и подносились к объективу камеры фотографии, с которых офицеры приветственно махали женам и улыбающимся детям. Зритель видел, что не только иностранная пресса, но и бывшие польские солдаты в военной форме и – очень неуместно – в стальных касках имели возможность присутствовать на месте гибели товарищей, «ликвидированных сталинскими палачами». С нарастанием виолончельных аккордов траурной элегии фильм заканчивался кадром с польским католическим епископом, произносившим напутственное слово погибшим на краю их братской могилы [767] Goebbels, Tgb, II/8, 2, 104: 14 April 1943; Im Wald von Katyn: Dokumentarische Bildstreifen (1943): https://archive.org/details/1943-Im-Wald-von-Katyn. .