Игорь Можейко - Тайны Российской империи

Турки отрезали русскую армию от ее славянских союзников, стояла жара, трава в степи выгорала. 7 июля русская армия была окружена турками. Их было впятеро больше, чем русских, которые встали укрепленным лагерем и огрызались на попытки турок взять лагерь штурмом.

Дальнейшие события объяснялись плохой разведкой с обеих сторон. Русские, видя, как много турок вокруг, и не понимая, как можно вырваться из кольца врагов под дулами трехсот турецких пушек, думали, что они обречены. А турки боялись штурмовать русский лагерь. К тому же они знали, что к Петру идет подкрепление, которое может ударить им в тыл. Боялись они и восстаний у себя в тылу.

Русские первыми пошли на переговоры. Впереди ехал трубач, за ним министр иностранных дел Петр Шафиров. Но надежды не было никакой. Шафиров уехал и пропал.

Шли вторые сутки. Петр жег документы, чтобы не достались в руки врагу. Он заранее переживал невероятный позор: попасть в плен к туркам! И это после того, как он столь блистательно разгромил шведов под Полтавой!

Офицерский совет постановил: императору не сдаваться ни под каким видом. Прорываться вдоль реки!

Только один человек не падал духом — царица Екатерина. Она была, как всегда, весела, добродушна и уверена в себе. Как могла она утешала подавленного мужа.

А тем временем после суточного ожидания Шафирова привели в шатер великого визиря, который командовал турецкой армией.

Шафиров был поражен — визирь предложил ему сесть. Турки никогда не вели себя подобным образом с побежденными.

Значит, случилось нечто, неизвестное Шафирову. И хитрый русский дипломат уверенно уселся на подушки.

Грозным голосом турецкий визирь стал перечислять требования к заключению перемирия. И они оказались куда мягче тех, на которые готов был согласиться Петр.

Правда, визирь требовал за это гигантской взятки. Причем лично себе. Сейчас же и секретно.

Таких денег у Петра не было. Но Шафиров соглашался на все. Он сказал, что привезет деньги, и отправился обратно в лагерь, где его уже не ждали.

Петр передал Шафирову армейскую кассу. Мало.

И тогда императрица принесла свою заветную шкатулку, где хранились все ее драгоценности, которые она ценила так высоко, что гордый Петр и не помышлял попросить их у жены.

Шафиров отвез визирю взятку.

Договор о мирном уходе русской армии был подписан. Это было поражением. Но не разгромом.

Узнав о мире, в лагерь прискакал Карл Шведский. Он кричал на визиря и требовал хотя бы часть армии, чтобы взять русский лагерь штурмом. Он-то, опытный полководец, понимал, что положение русских безнадежно.

А визирь знал, что его армия ненадежна и штурмовать русский лагерь слишком опасно. Можно потерять время, и с тыла ударят враги.

Екатерина I

Говорят, что Карл рассказал в Стамбуле о ненадежности визиря, и тот за жадность был казнен.

Может быть.

Вернувшись в Петербург, Петр учредил орден в благодарность своей жене.

Знаки ордена богаты символикой. И если ты не глуп, то сообразишь, что скрывается за его девизами.

На овальном, наложенном на алмазный крест медальоне нарисована великомученица Екатерина, держащая в руках белый крест. На лучах креста первые буквы девиза: «Господи, спаси царя!» Как вы понимаете, настоящая великомученица, которой будто был посвящен орден, ни о каких царях не заботилась.

На оборотной стороне латинская надпись: «Трудами сравнится с супругом». Это тоже не могло относиться к девственной великомученице. А на орденской ленте был вышит девиз ордена: «За любовь и Отечество». И он также не имел никакого отношения к великомученице Екатерине.

Этот орден — благодарность жене.

В XVIII веке был еще один таинственный орден.

У Петра было две дочери — Анна и Елизавета. Как мы знаем, Елизавета захватила престол в 1741 году. Племянника Петра, сына рано умершей Анны, Елизавета привезла в Петербург и поселила рядом с собой, чтобы после ее смерти монархом стал он.

Когда Петр дождался смерти тетки, он занял престол под именем Петра III. Через полтора года его жена, Екатерина Алексеевна, свергла мужа с престола, а гвардейцы задушили его подушкой.

Сын Петра и Екатерины ненавидел мать-убийцу. Он считал, что престол по праву принадлежит ему, как наследнику Петра.

Муж Анны был герцогом Голштинским. И в честь своей покойной жены он учредил орден Святой Анны. Петр III считал его своим, домашним орденом, и Павел, его сын, также почитал этот орден куда выше, чем ордена нелюбимой матери.

Но орден Святой Анны был включен в капитул русских орденов, и Павел не имел права награждать им даже своих друзей.

Павел мучился, мучился и придумал хитрый шаг.

Он вызвал к себе своих приближенных (приставленных к нему шпионов матери) Растопчина и Свечина и показал им секретно изготовленные маленькие красные крестики. Павел сказал, что возводит их в звание кавалеров ордена Святой Анны, но, так как мать не должна об этой тайне узнать, он велел прикрепить крестики к внутренней стороне эфеса шпаг.

Придворные сердечно поблагодарили наследника престола и крепко задумались, что делать дальше. И орден нельзя выбросить — завтра Павел спросит, где он, — и императрица может сильно осерчать.

Свечин выбрал Павла и привинтил орден к эфесу шпаги, а Растопчин кинулся к Екатерине и во всем признался.

Императрица лишь вздохнула и сказала:

— Ах он, горе-богатырь! Мог бы и лучше чего придумать. Носи, Растопчин, орден, не бойся, а я этого не буду замечать.

Тогда Растопчин решил стать героем. Он привинтил свой крестик на внешнюю сторону эфеса, чтобы любой мог его увидеть.

— Что ты делаешь! — воскликнул Павел. — Ты себя погубишь!

На что Растопчин ответил, что готов погибнуть ради царевича, чем Павла сердечно растрогал.

А когда Павел стал императором, он ввел для ордена Святой Анны третью степень, знак которой крепится к эфесу шпаги или сабли. Это была память о собственной находчивости. И об отчаянной «храбрости» верного Растопчина.

Сегодня от Екатеринбурга до Невьянска — два часа на поезде. А когда-то по хорошей дороге добирались за день.

Невьянск был столицей промышленного царства Демидовых. Основатель ее, Акинфий Демидов, полюбился Петру Великому, который в начале XVIII века искал предприимчивых деловых людей. В Архангельске он отыскивал кораблестроителей, в Туле — оружейников, а приехавший с Урала Демидов, обещавший наладить современное по тем временам рудничное дело и выплавлять металлы, угадал заветные мечты Петра. Император понимал, что без таких заводов ему никогда не осуществить своих планов.

Демидов получил не только права на строительство шахт и заводов на Урале, но и немало крепостных крестьян. К тому же на Урал уходили обнищавшие и разоренные крестьяне из России, привлеченные слухами о вольной и безбедной жизни в тех краях. Они тут же попадали на каторгу Демидова, потому что прилично у него жили только мастера, умельцы, а простые рабочие бедствовали и погибали.