Эндрю Петтигри - Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Это был хрупкий баланс, и никто не хотел рисковать. Безусловно, узнать новость первым было хорошо, но как понять — правдива ли она? Все надеялись на то, что благодаря тесным связям в торговом сообществе информация вскоре подтвердится или же нет. Однако самые смелые не ждали. Несмотря на все опасности, купцы по-прежнему охотились за слухами. «Держите меня в курсе, — писал Франческо Датини корреспонденту в Генуе в 1392 году, — о специях и обо всем, что связано с нашей торговлей, а также обо всех слухах, которые вы слышите о море и других вещах. Если вы узнаете о чем-то, связанном с импортом или экспортом товаров, дайте мне знать» [99] Goldthwaite, Economy of Renaissance Florence , p. 94. . Конечно, опрометчивый выбор мог нанести ущерб репутации и навредить торговле. В 1419 году венецианский диарист Антонио Морозини потратил много времени на составление длинной депеши с новостями для своего племянника Бьяджо Дольфина, венецианского консула в Александрии. Морозини не обрадовался, если бы узнал, что его другой племянник, Албан, написал Бьяджо письмо-предупреждение с призывом не доверять тому, что он читает:

«Я прочитал письмо моего дяди Антонио, который и вам передает много новостей, но, к сожалению, многое из того, что ему рассказывают, неправда. А вам он пишет то, о чем узнает. Советую вам не доверять подобным сплетням, которые, боюсь, однажды могут привнести в его жизнь трудности. Поэтому, пожалуйста, не показывайте и не читайте публично [части] этих писем, которые лучше хранить в тайне» [100] George Christ, ‘A Newsletter in 1419? Antonio Morosini’s Chronicle in the Light of Commercial Correspondence between Venice and Alexandria’, Mediterranean Historical Review, 20 (2005), pp. 35–66, here pp. 41-2. .

2.2. Альбрехт Дюрер . Маленький курьер. Скорость имела решающее значение для европейских курьерских служб, как это ярко показано на этой гравюре

На самом деле в письме Морозини не было ничего такого, о чем не сообщалось в других местах. И правда в том, что каждый сам выбирал, во что ему верить, а во что нет.

Многое зависело от личной репутации человека, приносящего сообщение. Бытовавшая в раннее Средневековье уверенность в том, что устное слово надежнее, сохранялась и в переписке. «Отправь скорее Доменико ко мне, чтобы он сообщил мне новости о том, что ты сделал» — так звучало письмо одного торговца [101] Richards, Florentine Merchants, 263; Dahl, Trade, p. 116. . Однако чаще всего это было неэффективно. Датини жил в постоянном ожидании подвоха (возможно, потому что сам не всегда был честен). Торговцы прекрасно понимали, что брокеры и их служащие на отдаленных территориях будут стараться набить свои карманы. Один из пунктов контрактов, которые заключались с агентами за границей, запрещал им играть в азартные игры, что свидетельствовало о том, что торговцы опасались грабежа со стороны служащих в случае их крупных проигрышей [102] Dahl, Trade, p. 104. They were, however, permitted to play chess, to while away the long evenings. . Эти опасения вполне понятны, тем не менее торговля процветала, лишь когда торговцы делились информацией. «Когда вы мне пишете, сообщайте, пожалуйста, обо всем, что происходит, — написал итальянский торговец из Дамаска своему партнеру в Барселоне, — какова ситуация в городе и что вы о ней думаете, а также о кораблях, направляющихся в наш регион, и об их грузах. А я в свою очередь буду рассказывать о том, что происходит у нас». Философия тут довольно очевидная — помоги другому, помоги себе [103] Dahl, Trade, p. 119. . В переписках мы находим много планов и схем, но также и предостережение: «корабли пропали, товар был украден» или «караван с драгоценностями ограблен арабами». Пираты Средиземноморья представляли реальную угрозу. И от полученной информации зависел успех путешествия. Развитие европейской торговли напрямую зависело от взаимного доверия.

К третьему десятилетию XV века Венеция становится основным торговым городом Италии, играющим ключевую роль в международной торговле — тканями с Лондоном и Брюгге, шерстью с Испанией, а также обмене хлопком и специями с Египтом и Левантом. Большая часть товаров в Северную Европу доставлялась по Средиземному морю, однако был альтернативный сухопутный путь в Германию. К этому времени продавцы из южных городов Германии активно торговали на венецианском рынке. Система правления была полностью ориентирована на защиту торговли. Сенат отвечал за состав и маршрут галерного флота, который привозил товары с Востока и доставлял их в Испанию и Лондон. А также следил за тем, чтобы предотвратить образование монополий, тем самым защищая интересы независимых торговцев, которые были источником жизненной силы венецианской торговли.

Растущая экономическая мощь Республики не раз оспаривалась. В начале 1430-х годов Венеция одержала победу над султаном Египта, пытавшимся установить монополию на торговлю пряностями и хлопком. В период войны с герцогом Миланским венецианские моряки рисковали быть захваченными мощным флотом генуэзцев. Тем временем император Сигизмунд, смертельный враг Республики, попытался, однако безуспешно, ввести эмбарго на венецианские товары в Германии. Это означало, что торговля Венеции была особенно уязвима к вражеским действиям. Торговцы должны были следить за малейшими изменениями в конфликтах, чтобы избежать разрушительных потерь.

Тем не менее в этот нестабильный период появлялось возможностей не меньше, чем опасностей. Те, кто готовы были рискнуть, могли увеличить прибыль, пока более осторожные держали свои корабли в гавани. Когда же был объявлен мир, рынок наводнился различными товарами. В 1429 году цена на перец упала на два пункта из-за слухов о свержении султана Египта. Война же вновь подняла цены на перец, но снизила цены на ткань, что затрудняло доставку на Восток, а объявление о мире вновь имело обратный эффект.

Интересный факт о венецианской торговле: насыпные товары в Северную Европу перевозились на галерных флотах по морю, в то время как почта отправлялась по суше. Это давало возможность изобретательным торговцам влиять на рынок, пока товары находились в пути. Следующий совет Андреа Барбариго, вероятно, может показаться необычным:

«Вы спрашивали о перце, и я отвечаю так. Я считаю, что вам следует продать этот перец до конца января, особенно если вы можете продать его по цене 13 дн, хотя наш Vittore полагает, что он должен стоить 15 дн. Сообщаю вам, что считается, что каталонцы никого не пошлют на запад, а если флорентийцы привезут товар, будет очень поздно. О генуэзцах мне ничего не известно. Я не думаю, что галеры [Бейрута и Александрии] привезут много, потому что Солдан [султан] послал своего коммерческого служащего из Александрии. Когда флот из этого порта действительно прибудет, а это произойдет не раньше февраля, а скорее даже позднее, я предполагаю, что перец будет стоить около 45–50 дукатов. Все это лишь мое мнение, но я хочу, чтобы вы продали мой перец и полагаюсь на ваше решение в отношении цены» [104] Lane, Andrea Barbarigo, pp. 127-8. .