Максим Терехов - Жил да был Иван могучий

Жил да был Иван могучий,

Мог гонять дубиной тучи,

Но лежал он на печи,

Знатно кушал калачи.

А Марьянка да Татьянка

Приставали спозаранку:

– Ты бы, братец, хоть бы встал

Да воды нам натаскал!

– Не для война это дело!

Воин должен биться смело,

Встану я, как враг придёт,

И спасу родной народ, —

Братец сонно отвечал, —

Час еще мой не настал!

Не тревожьте мужика,

Полежу еще пока!

А Марьянка и Татьянка

Не отстанут спозаранку:

– Нам бы в поле бы помочь!

Бабам с сеном-то невмочь!

– Что за скучный разговор!

Спать хочу я до сих пор!

Не тревожьте мужика,

Полежу ещё пока.

Грянул гром – земля присела,

Рать свирепая приспела,

Хочет русских погубить,

И ограбить, и побить.

Запылали нивы в поле.

Нешто уж не видеть воли,

В плен идти с земли родной?

Враг идет большой ордой.

В том уделе правил князь,

Да лицом ударил в грязь:

Он с дружиною огромной

Ехал биться с силой темной,

Но другого князя рать

Стала им в пути мешать.

Слово за слово, и вот —

Битва меж своих идет!

Ваня на печи лежал

И загадки вспоминал.

– Ваня, Ванечка, вставай,

Защищай родимый край!

– Вот теперь пора вставать,

Есть хочу я, а не спать!

С окаянными врагами

Сытым надо воевать!

.

– Что ты, Ваня, негде взять,

В доме, как пошарил тать,

Нет еды и нет доспехов.

Как ты будешь воевать?

Не работал, не косил,

Сено сёстрам не носил,

Нас не слушал спозаранку,

Ни Марьянку, ни Татьянку!

Крякнул Ваня: – Вот беда!

Не поеду никуда!

Коли голоден я буду,

Как дойду к большому дубу,

Что растили сотню лет,

А сажал еще прадед?

Надо вырвать дуб тот с корнем,

Ветки дубу обломать,

Сделать палицу и ею

Отходить чужую рать.

Где же мне достать еды?

Так недолго до беды!

По стране враги снуют —

Ване кушать не дают.

Жил в далёкой той деревне,

Деревенский старшина,

Ваню знал почти с пеленок,

Крёстною была жена.

Он собрал народ окрестный

– Я велю, чтоб повсеместный

Сбор устроили еды.

Да побольше пить воды! —

Ване он сказал, – А то

Не прокормим ни за что!

Все, что вышло из печи:

Каши, булки, калачи —

Что принесено из леса,

С поля, речки и болот,

Ради силы и для веса

Ваня все отправил в рот.

Вспомнив, что запить придется,

Выпил разом три колодца.

Ваня сил набрался знатно,

Помолился аккуратно,

Дуб могучий обхватил,

Дернул, двинул – и свалил.

– Ну, теперь за малым дело! —

Ветки! – Палица поспела

Ровно в срок, когда мечи,

Засветилися в ночи.

– Значит, утром надо биться!

Наш Иван пошел молиться

И стоял в молитве ночь,

Чтобы силу превозмочь.

А поутру спозаранку

Целовал сестру Марьянку

И Татьянку целовал.

И, прощаючись, сказал:

– Хоть не был я вам опорой,

Не держите зла. Коль скоро

Я с победой ворочусь,

За заботу расплачусь.

Сёстры стали голосить:

– Не хотим тебя пустить!

Но на крик тот прибегает,

Деревенский старшина,

Говорит: – Бери дубину!

Ожидает, мол, страна!

И пошел Иван могучий

Разгонять дубиной тучи,

Только уж не в небесах —

На дорогах и в лесах.

Тучи грозных тугарян

Разгонял простой Иван.

Бил дубиной влево, вправо.

За оравою орава

Нападали на него,

Ване было тяжело.

Десять дней, как на работу,

Поднимал дубину он,

Конницу размел, пехоту

И обозный эшелон.

Но решила сила вражья

Ваню хитростью купить:

На поляне бык зажарен,

Чан вина стоит испить

Запах по лесу плывет,

Ване биться не дает,

Отступила вражья рать,

За ближайший холм, как тать.

И насыпал басурман

Зелье сонное в тот чан.

Ваня сильно притомился —

Десять дней без пищи бился —

Помолиться-то забыл,

Съел быка, вина испил!

Падает Иван на мох,

Издаёт печальный вздох.

Рядом палица лежит,

А под ней земля дрожит.

Вот лазутчики идут

И орде донос несут

Что упал Иван и он

Уже видит пятый сон!

Тугаряне закричали,

Ване руки повязали

Десять тон цепей одних,

Приготовили для них.

Для того, чтоб Ваня спал,

Каждый день дурман мешал

Злой колдун их и шаман,

Приготовивший дурман.

Долго ль, скоро так ведется,

Сказка ложь, да в ней намек!

Ваню разбудить придется,

Ведь орде отмерен срок!

Ваню поят допьяна

И дают ему вина

Столько, сколько он запросит.

Не таких то зелье косит!

А в его родной стране

В крови тонут, не в вине!

Только вот не унывает

Деревенский старшина.

Ваниных сестер сзывает,

Говорит: Моя вина!

Не доставил я продуктов!

Ваня-то голодный был,

Если б дружно мы молились,

Ваня б зелья не испил!

Ну да ладно, дело в прошлом,

Надо Ване помогать!

Уж давно снята охрана,

Где Ивана спутал тать.

И Марьянка и Татьянка,

Как обычно, спозаранку

Стали Ване докучать,

Громким голосом кричать.

Ваня сонно отвечал:

– Час еще мой не настал…

Не тревожьте мужика,

Полежу ещё пока.

– Что удумал, окаянный,

Спать, как идол деревянный, —

Рассердился старшина, —

– Зря в кумы пошла жена!

От таких горячих слов

Ваня чуть ли не оглох!

Стал вставать, да не пускает

Цепь тяжелая на нем,

Режет шею, грудь стесняет —

Есть в орде такой прием.

Ваня дрогнул головою,

Говорит с большой слезою:

– Что же сделали со мною?

Не готов теперь я к бою.

Уходить отсюда надо,

Враг опасен, враг хитёр —

Раз в три дня вина привозит,

Чтобы Ваня спал и мер.

Голова гудит ужасно,

Цепь мешает, руки жмёт,

Оставаться здесь опасно —

Злой шаман вот-вот придет!

Тяжело пошел, шатаясь,

И на реку сделал крюк,

Чтобы думал тугарянин:

Утопился с пьяных мук!

Ваню хорошо наставил

Деревенский старшина:

– За рекой живет отшельник,

Его знает вся страна.

Может, он чего подскажет,

Как сорвать твоих цепей,

Ну, прощай – и только воду,

Только воду теперь пей!

Ваня шел один ночами,

Тихо, цепью не гремя,

Пробавлялся калачами:

Сестры дали на два дня.

Старец крепкие оковы

Взял – и все перекрестил,

И посыпалось железо,

Словно кто его разбил.

И сказал: – Ванюша, надо

Сил набраться у меня:

Дух ослаб и разум слабый,

Не пробьешься ты и дня!

Сила эта непростая,

Благодать нельзя купить!

Лишь слезами и молитвой —

Душу с Богом примирить.

Ваня, стоя на коленях,

Слушал мудрые слова,

И слеза текла рекою,

Но светлела голова.

И зажил у старца Ваня,

То работал, то косил,

А за труд свой каждодневный

Только хлебушка просил.

И привык к той жизни Ваня,

Век хотел здесь проживать,

Но нельзя уйти, всех бросив,

Коль в стране гуляет тать!