Тим Ясенев - Роберт Джонсон и утерянная формула

Злодеи погнались за ним. Роберт увидел проезжающего мимо нациста на мотоцикле. С помощью хлыста герой схватил водителя за руку и сбросил с двухколесного транспорта. Двое бежавших за Джонсоном немцев подали знак упавшему товарищу, но беглец уже оседлал железного коня и помчал прочь.

Оказалось, что за этим мотоциклом ехало еще три, но с колясками. Они были пусты.

Преследователи Роберта сели к попутчикам и приказали догонять его. Они сказали, на кого работают, и мотоциклисты им подчинились.

В это время Сандерс пришла в маленькую часовню на краю городка и зашла внутрь. Там было тихо и спокойно, а главное: ни души. Диана подошла к образу Богоматери и начала молиться, чтобы она и Роберт остались целы и невредимы, а главное, чтобы нацисты никогда не заполучили Инфрагилис.

Во время молитвы героиня чувствовала себя по-прежнему взволнованной. Сердце колотилось с той же силой. Даже дом Божий не мог помочь бедной девушке. Она упала на колени и погрузилась в полубессознательное состояние.

А Джонсон уезжал прочь, петляя как можно чаще. Он искал указатель, который приведет его в церковь или часовню. Но его нигде не было.

Нацисты догоняли беглеца. Первый мотоциклист в люльке достал пистолет и начал стрелять прямо посреди улицы.

Роберт уворачивался, как мог. Его мотоцикл имел преимущество в маневренности, поэтому, выехав на перекресток, историк нырнул вправо, а преследователи оказались от него через машину.

Джонсон увидел узкий проход между старыми домами слева от дороги, он пересек встречную полосу, благо в этом городке машины можно было пересчитать по пальцам, и въехал туда на своем мотоцикле.

Нацисты повторили маневр, но их колясочные мотоциклы не пролезли, отчего на въезде туда образовался затор. Немцы пустили вслед пару пуль, но историк был уже на другой улочке.

Там он перевел дух и остановился, чтобы спросить у прохожего, где находится церковь.

***

Диане было тревожно в часовне, поэтому она вышла на улицу. Вдруг она увидела бегущих навстречу ей немцев в форме. Они были вооружены.

Девушка тут же пустилась со всех ног в ближайший переулок. Нацисты бежали медленнее, но они могли начать стрельбу.

Сандерс бежала, не оглядываясь, она чувствовала покалывание в левом боку. Она не так хорошо могла бегать на длинные дистанции.

Диана выжимала последние силы, отрываясь от преследователей.

Она свернула за угол. Она слышала бряцанье оружия о форму нацистов. Они вот-вот должны были появиться из-за угла. А сил бежать больше не было.

Тогда девушка увидела вдавленное в дом крыльцо, где рядом с дверью стояло большое зеркало.

Сандерс подбежала к нему, поставила зеркало чуть под наклоном и спряталась за ним.

Нацисты пробежали мимо и не заметили ее. Девушка выдохнула с облегчением.

Вдруг дверь дома приоткрылась, и оттуда послышался голос Роберта. Он звал ее: «Диана, Диана!»

***

Сандерс пришла в чувства. Джонсон действительно звал ее. Он стоял на пороге часовни и звал девушку. Увидев своего спасителя, Диана поднялась с колен и побежала к нему.

«Что это было? Неужели сон?» – удивилась девушка.

– Прости, что оставил тебя одну. Нам надо ехать отсюда и поскорее, – заявил Джонсон.

Герои вышли на улицу, Роберт сел за руль мотоцикла, а Сандерс села, обняв его сзади.

– Откуда у тебя мотоцикл? – удивилась Диана.

– Взял покататься, – ответил с ухмылкой герой и нажал на газ.

Глава 15 «Время для мыслей».

Джонсон знал, куда ехать. Он нашел выезд на дорогу, ведущую из городка, и скорее направился туда, благо нацисты уже потеряли беглецов.

– Куда мы едем, Роберт? – спросила Сандерс, все крепче прижимаясь к спине героя, очевидно, чтобы не упасть во время ускорения.

– В городок Тодтнау, это где-то в часе езды отсюда. Именно там и жил Вансштайн. Я еще не расшифровывал карту, но слова: «место, где был мой рассвет» явно говорят о малой родине ученого, – заявил Роберт, – но для начала нам надо уехать подальше отсюда, чтобы нас не нашли.

Историки отъехали около десяти километров на северо-запад и, наконец, сделали остановку.

– Мне было так страшно, Роберт, если бы вы только знали! – сказала Диана, разорвав объятия с Джонсоном.

– Мне тоже было страшно, за вас. Я пожалел о том, что взял вас с собой.

– Не бойтесь. Все это конечно опасно, но я поняла, что наша цель не стоит даже наших с вами жизней. Это дело тысяч людей. Поверьте, если все закончится успешно, это путешествие станет для меня самым счастливым в жизни. Если и погибать, то с вами…

– Если погибать, то за вас, – добавил Роберт.

Сандерс протянула свои нежные губы к губам героя, и они вновь соединились в страстном поцелуе.

Герои нашли хорошее тихое место под деревом в десятке метров от дороги и сели на траву, чтобы расшифровать карту и продумать план дальнейших действий.

– Вы помните что-то кроме рассвета? – спросила девушка, – я запомнила что-то про русалку.

– Идите к месту, где был мой рассвет, найдите волосы русалки, погладьте их и получите формулу Инфрагилиса, – вспомнил Джонсон.

– А что за волосы русалки? Может это название или метафорический образ?

– Скорее второе. Что может называться волосами русалки?

– И оно должно быть в Тодтнау. Я знаю только, что водоросли называют волосами русалки. Может они? – предположила героиня.

– Не уверен. Водорослей во всех реках и озерах много, а карта должна указывать конкретное место.

– Тогда какое же?

– Включите ассоциативное мышление. Закройте глаза.

Диана закрыла и улыбнулась, ожидая очередной сюрприз от любимого человека. Но его не последовало.

– Что вы представляете себе при словах: «волосы русалки»?

– Ну, море, длинные мокрые волосы…

– Какого цвета? – спросил Роберт.

– Зеленого или синего. Мне так кажется, – Сандерс открыла глаза, – мама мне в детстве рассказывала сказки на ночь. И одной из любимых у меня была «Русалочка».

– Все мы были детьми, – вздохнул Джонсон.

– Мне сложно представить, как вы были маленьким мальчиком, – заявила Диана.

– Я был крепким, смелым мальчишкой, любил лазить везде, а однажды нашел на лужайке серебряную монетку в десять центов и потом неделю хвастался всем, что нашел настоящий клад, – герой усмехнулся, вспоминая себя и то, каким смешным он иногда был.

– И где же эта монета теперь? – спросила девушка.

– Дома, на полке. Это мой талисман. Да, у меня, как у нумизмата, это Дайм 1902 года. Мой год рождения, вот я его и оставил. Всего два с половиной грамма, семь десятых дюйма в диаметре, а столько радости и воспоминаний.

– А у меня нет талисманов. Все воспоминания надёжно спрятаны у меня в голове. Так что насчет карты?

– Ах, да, мы отвлеклись. Синие волосы. Водный обитатель. Что может быть синим, длинным и мокрым? – рассуждал вслух историк.