Юрий Штаб - Закат Пятого Солнца

Услышав это, Фернан с трудом удержался от скептической улыбки.

«Какая же рабыня не мечтает иметь аристократические корни? Хотя… А вдруг правда? Этих индейцев не разберешь. Но вот слова о богах… Те чудовища, которым поклоняются местные жители, могут призвать человека только в свое царство, то есть в самый настоящий ад»

А Марина продолжала рассказ.

– Моя мать еще раз вышла замуж и, полностью отдавшись новым чувствам, забыла о своей дочери. Она продала меня в рабство. Я ее не виню. Я ведь теперь христианка, а священник говорил, что мы должны прощать обиды.

Постепенно Фернан все больше узнавал Марину и понимал, что она и впрямь сильно отличается от прочих девушек, подаренных испанцам. Остальные вполне довольствовались ролью наложниц, ни на что больше не претендуя. Привычные к повиновению, они делали то, что им говорили, полностью подчинялись своим новым хозяевам и не проявляли никакой инициативы.

Марине же этого было явно мало. Она в самый первый день заявила о себе, сказав, что знает язык ацтеков. Так из роли просто красивой любовницы она быстро возвысилась до уровня помощницы и советчицы. Марина оказалась сообразительной, быстро училась и обладала неисчерпаемой любознательностью. Она готова была часами слушать любого испанца, у которого находилось для нее свободное время. Так она все лучше осваивала чужую речь и начинала все больше понимать этих чужих удивительных людей, среди которых ей отныне предстояло жить.

Фернан решил, что никто другой лучше Марины не сумеет разобраться в тех приключениях, которые выпали на их с Себастьяном долю. Он вкратце рассказал ей обо всем произошедшем с ними в дебрях Юкатана.

– Скажи, ты знаешь, почему пленившие нас индейцы относились к нам как к вельможам?

Марина задумчиво нахмурила тонкие брови, помолчала немного и ответила:

– Земли индейцев майя очень велики и населены множеством племен. Там хватает различий в языке, обычаях и религиозных праздниках. Но я слышала о схожем ритуале, когда человека, избранного на роль жертвы, окружают почетом и роскошью.

– То есть, нас и в самом деле собирались зарезать? Тогда чего же дикари ждали?

– Вас, скорее всего, должны были принести в жертву в день какого-нибудь великого праздника. Сложно сказать наверняка.

Услышав это, Фернан испытал некоторое облегчение. До сих пор он иногда с раскаянием вспоминал о том дне, когда они с Себастьяном перебили восемь индейцев из своей свиты. Прячась где-то на дне памяти, это воспоминание порой выныривало, чтобы неожиданно укорить его за то, что они внезапно во время прогулки напали на охранников и устроили бойню. И хотя Марина не могла сказать наверняка, собирались ли их зарезать на алтаре, Фернан крепко ухватился за это ее предположение. Хотелось верить, что индейцы собирались принести своих почетных пленников в жертву. Это позволяло несколько облегчить груз вины. Ноша это и без того была тяжела, стоило ему вспомнить о Чике, которую он не сумел спасти.

– Ладно, а зачем один из индейцев ринулся навстречу смерти, спрыгнув с пирамиды?

– Принесение жертвы – это всегда угодно богам, – объяснила девушка. – Люди жертвуют цветы, птиц, бабочек, еду, кровь, сердца… Разным богам нужны разные дары. Это зависит от многих обстоятельств: времени года, хорошего или плохого урожая, определенного праздника. Ритуальное самоубийство – это очень почетная смерть. Возможно, тот мужчина устал от жизни или был болен. Может быть, к нему во сне явился кто-то из богов и позвал с собой. Сейчас уже сложно сказать наверняка.

Фернан, обрадованный тем, что наконец-то встретил человека, способного просветить его в вопросах жуткой религии индейцев, задал еще один вопрос:

– Хорошо, а что ты можешь сказать о таком украшении?

С этими словами испанец, порывшись в заплечном мешке, выудил из него золотую статуэтку, которая когда-то заинтересовала его и подтолкнула прибыть в Новый Свет. Блестящий желтый истукан все так же таращил свои круглые глаза и скалил в злобной ухмылке зубы. Марина с любопытством подалась вперед, но, увидев фигурку, отшатнулась. По лицу ее пробежала тень и девушка, сделав какой-то жест рукой, прошептала несколько слов. Потом подняла настороженные глаза на Гонсалеса.

– Где ты ее взял?

– Выиграл давным-давно в карты у себя на родине. Она откуда-то из Нового Света, как мне сказал ее прошлый владелец.

Первая реакция Марины удивила Фернана. Она ведь что-то шептала не на испанском, а на своем родном языке. Да и жест, сопровождавший эти слова, был непонятным – какое-то сложное переплетение пальцев и резкий взмах кистью в конце. Защита от сглаза? Любой добрый христианин перекрестился бы, если бы решил, что ему угрожает какая-то нечисть. Глубоко все-таки в местных жителях, даже в этой крещеной девушке, сидят их дикарские суеверия!

– Если я не ошибаюсь, то это бог-плут, – объяснила Марина. – У него много имен. Среди народов майя есть поверье, что один из богов Шибальбы в похожем обличии приходит в мир людей. Ты знаешь, что такое Шибальба?

Фернан кивнул. Он еще помнил рассказы индейцев о жутком загробном мире, где правили жестокие боги, находящие забаву в том, чтобы мучить попавших к ним людей. Дом Пламени, Дом Мрака, Дом, где правит гигантская летучая мышь-вампир. И это еще далеко не полный список ужасов. Что же, выходец из Шибальбы и должен выглядеть устрашающе. Прямо, как этот маленький истукан.

– Так вот, этот бог посещает наш мир, чтобы забрать с собой как можно больше живых, – продолжала девушка. – Он обманывает людей, завлекая их в трясину на болоте, подсказывая неверный путь в пустыне. Он насылает ягуара на охотника в лесу и крокодила на рыбака в реке. Этот бог внушает человеку безумные и опасные идеи с тем, чтобы тот, поверив в возможность их осуществления, погиб и попал на тот свет. И там умерший навечно будет во власти повелителей Шибальбы. А если это не помогает и человеку удается выжить, то бог насылает на него болезнь, которая убивает беднягу.

Фернан, который сначала слушал Марину с откровенным скепсисом, постепенно начал ощущать растущее беспокойство.

«Разумеется, эта фигурка не является изображением бога, но ведь она вполне может быть изваянием демона, одного из тех, которым здесь поклоняются, – думал он. – Поведение, описанное Мариной, как раз подходит для какой-нибудь пакостливой дряни из преисподней. И здесь, в Новом Свете, сила адского отродья должна быть велика! Эта тварь внушает человеку рискованные и гибельные идеи? Разве не после того, как статуэтка попала ко мне в руки, я решил отправиться в путешествие? И сколько опасностей я пережил за это время!»

– Лучше бы тебе от нее избавиться, Фернан, – не скрывая тревоги, посоветовала Марина.