Юрий Штаб - Закат Пятого Солнца

Пришло время вернуться обратно и сообщить Кортесу о результатах разведки. И тут испанец услышал повелительный крик. Повернувшись, он увидел направляющихся к нему троих солдат с факелом. Головы двух из них украшали хорошо узнаваемые шлемы. Массивные крючковатые клювы над лицом и пышные плюмажи на макушке ясно показывали, что это воины-орлы – отборные бойцы элитных отрядов. Над третьим, одетым в особый желтый костюм, возвышалось знамя, прикрепленное к спине – деревянная рама с цветным полосатым флагом. Выбритая голова блестела в свете факела. Это, несомненно, был куачик – бесстрашный и опытный ветеран, взявший в плен множество врагов.

Фернан в замешательстве оглянулся по сторонам. Нет, рядом никого не видно. Воины явно идут к нему. Он понимал, что как только куачик и орлы подойдут поближе, то весь его маскарад тут же раскроется. Битва с тремя противниками не сулила ничего хорошего. Да и как победить всех так, чтобы ни один не успел поднять шум? На открытой площади все они как на ладони. Кто-нибудь да увидит схватку. Разве что заманить индейцев в темный переулок и напасть неожиданно.

Фернан сдвинул щит на локоть, поднял левую руку вверх и махнул троице, как бы приглашая следовать за ним. После чего развернулся и поспешил прочь с площади.

«Куачик, наверное, онемел от изумления, когда его, прославленного ветерана, кто-то осмелился поманить за собой таким небрежным жестом! – пронеслось в голове у испанца. – Хоть бы он не додумался объявить тревогу! Пускай возмутится и поспешит вслед за мной, чтобы проучить наглеца!»

Все три солдата действительно ускорили шаг и последовали за Фернаном. Но куачик оказался слишком опытным воином. Гонсалес услышал еще один властный и повелительный крик. Насколько он разобрал, от него требовали немедленно остановиться. Конкистадор развернулся и снова настойчиво махнул рукой, приглашая следовать за ним. Куачик перехватил зажатый в ладони дротик, явно собираясь бросить его в испанца. Один из воинов-орлов резко замахнулся короткой метательной дубинкой.

Фернан тут же ринулся в сторону и присел, уходя с линии полета снаряда. И хлопковый колпак слетел с его головы… Испанец понял, что дальше дурачить ацтеков уже не удастся. Он бросил щит и копье, мешавшие бежать, и припустил в темноту. За спиной звучал рев преследователей. Повторялась история с разведкой в Чолуле. Только на этот раз добраться до земляков Фернану было куда труднее. Зато в бескрайнем Теночтитлане, полном садов, причалов, каналов и лодок можно без труда спрятаться. С другой стороны, здесь и заблудиться куда проще.

Справа к нему спешили еще ацтеки, потревоженные криками куачика. Фернан метнулся влево, уходя от нацеленного в бок копья. Он петлял из стороны в сторону, удачно увернувшись от двух пущенных дротиков. Ряды домов, обрамлявших площадь, были уже совсем близко. Среди улиц и перекрестков он скорее оторвется от погони. Кинжал Фернан снова выхватил из ножен и держал в руке.

Какой-то индеец бежал наперерез, размахивая дубиной. Он явно верил, что успеет остановить преследуемого. Гонсалес рванулся навстречу, еле успел отдернуть голову от чужого удара и сам тут же полоснул врага клинком по ноге. Сталь рассекла штанину. Брызнула кровь и ацтек упал, коротко вскрикнув.

В этот момент из темноты прилетел камень, пущенный из пращи. Сильный удар в плечо развернул испанца и он, не удержав равновесия, сел на землю. Но сразу же вскочил и побежал дальше. Хлопковая куртка смягчила попадание, но все-таки левая рука онемела. Фернан понимал, что этот камень, возможно, подписал ему смертный приговор. Если из-за ушиба он не сможет действовать рукой, то уж точно не доплывет до лагеря. А долго ли удастся прожить в Теночтитлане? Даже если погоня и отстанет, то сколько он сможет прятаться? В городе сотни тысяч человек и он действительно густо заселен. Днем в садах, огородах и на чинампах работают люди. Обнаружат его очень быстро.

Влетев в переулок, Фернан столкнулся с каким-то ацтеком. Не разбираясь, кто перед ним, Гонсалес всадил мужчине кинжал в грудь, и сразу же побежал дальше. Свернул на одном перекрестке, затем на другом. То справа, то слева мелькали факелы и звучали крики. В итоге Фернан добрался до канала и сразу же прыгнул в воду.

Плыть оказалось очень сложно. В правой руке он все еще сжимал кинжал, левая болела и отказывалась слушаться. Хлопковый костюм намок и отяжелел. Повезло, что здесь было неглубоко. Кое-где всего лишь по горло. К каналу, возбужденно гомоня, подбежало несколько человек. Фернан, заранее услышав их, набрал воздуха в грудь и нырнул. Индейцы прошли вдоль берега, светя себе факелом и внимательно всматриваясь в поверхность воды, но никого не увидели. Через минуту Гонсалес вынырнул. Вокруг царила тишина.

«Да уж, не так просто найти одного-единственного разведчика в этом лабиринте улиц и каналов, – с удовольствием отметил Фернан. – Но вот как мне теперь отсюда вырваться?»

Он, неуклюже орудуя одной рукой, сумел разрезать завязки на одежде и снять ее. Зажав кинжал в зубах, испанец обеспокоенно ощупывал травмированное плечо. Даже легкие касания отдавались болью. Левая рука онемела и почти не слушалась. Фернан поднял лицо вверх, задумчиво глядя на звезды. Он не сможет ни плыть, ни грести, если даже и сумеет добыть лодку. Ситуация тяжелая. Мало того, что он сам погибнет, так к тому же никто не сообщит товарищам об удобных путях продвижения вперед. Гонсалес еще раз пробежался пальцами по плечу. Наивная надежда на чудо! Холодная вода утихомирила боль, но подвижность к левой руке возвращаться не спешила.

«Нужно выбираться из города этой же ночью. Не хватало еще ослабнуть от раны и голода и попасть, в итоге, в плен! – промелькнула у Фернана вполне очевидная мысль. – Уж на алтарь я точно лечь не хочу!»

Легко сказать! Он даже не был уверен, что сумеет взобраться опять на сушу. Да и стоит ли туда спешить? Он по-прежнему часто слышал голоса индейцев. Те, видимо, все еще надеялись найти лазутчика.

«Вот будет отрадно, если ацтеки сейчас понаставят стражников в каждом переулке!»

Гонсалес медленно, насколько позволяла раненая рука, пробирался по каналу. Кое-где неуклюже плыл, местами шел по дну. Ему казалось, что он производит непростительно много шума. Каждый всплеск воды заставлял его замереть, тревожно вглядываясь вверх – не привлек ли этот звук внимание какого-нибудь индейца? Он нырял под дощатые мосты, перебирался из одного канала в другой. И хотя в итоге Фернан удалился довольно далеко от места, где его обнаружили ацтеки, но радоваться не приходилось. Петлял Гонсалес долго и теперь совершенно заблудился. Из воды он мало что видел и понимал, что нужно выбираться на сушу.