Алексей Некрасов- Вебер - Живой труп

В том, что Кореновский не откажет в любезности, зайдет в контору "Телеграфа" и кинет на его счет несколько рублей, Александр ни минуты не сомневался. Дальнейшее стало ушатом холодной воды. В голосе соседа можно было уловить смущенные нотки, но ответ звучал непреклонно. К великому сожалению он не располагает свободными средствами.

" А может, под ваше поручительство кредит рублей на пять оформите?" -попытался выйти из ситуации Александр. Несмотря на жесткий прагматизм современности, старые доверительные традиции еще себя до конца не изжили. В конторе "Телеграфа" дворянин под свое поручительство мог оформить для родственника или знакомого платеж в кредит на небольшую сумму. Услышав предложение, Кореновский замялся и сначала даже дал согласие. Александр горячо поблагодарил и ту же почувствовал смущение. Зная сверхчувствительную натуру соседа, он понимал, что даже разговор с барышней в конторе будет для него испытанием. А минут через десять Кореновский позвонил сам и сообщил, что, к сожалению, просьбу выполнить не может. Александр чуть было не стал объяснять, почему именно сейчас ему крайне нежелательно оставаться без связи, но вовремя остановился, и, извинившись за доставленное беспокойство, нажал отбой.

Вечером, добираясь до уездного центра на крестьянской подводе, Александр размышлял о поведении соседа. Отсутствие денег наверняка было выдумкой. Скорее всего, Кореновский не очень поверил в обещание вернуть деньги в ближайшее время. Представители их сословия были щепетильны в вопросах чести, однако, финансовой дисциплиной не отличались, если конечно дело не касалось карточного долга. Но разговор, по сути, шел о суммах ничтожных, и как-то это не очень вязалась с рассуждениями о христианском самопожертвование, о любви и помощи ближнему. Тем более, что он, по наивности своей, тогда еще считал Кореновского другом.

Поглядывая на возницу, Александр думал, что этот звероподобный мужик в грязном тулупе и дранной шапке вряд ли сможет правильно связать несколько слов, и уж тем более разглагольствовать на высокие темы. Может быть, он и ходит по воскресеньям в церковь, но воспринимает все там происходящее как малопонятный обряд, которому надо следовать, потому, что так поступали его отец, и дед, и прадед. Тем не менее, возница, не торгуясь, согласился сделать крюк в несколько верст, которые иначе бы пришлось под холодным дождем пройти по осеннему бездорожью. Он, конечно, рассчитывает получить с барина копеек пятьдесят, но наверняка удовлетвориться и двадцатью. И возможно движет этим человеком не только желание подзаработать, а еще и некое врожденное чувство людской взаимопомощи, которое он и объяснить толком не сумеет. Во всяком случае, в это хотелось верить.

После этого маленького инцидента, Александр, ударяясь из крайности в крайность, хотел прекратить всякое общение с Кореновским. Отговорила его от этого, как ни странно, Анна. В очередной раз, демонстрируя житейскую мудрость, супруга объяснила идеалисту мужу, что надеяться на помощь людей вообще крайне неразумно. Но их надо воспринимать такими, какие есть, и расстраиваться из-за этого не больше, чем по поводу плохой погоды. А то очень быстро возненавидишь мир, и сам же сгоришь в пламени этой ненависти. И уж тем более с соседями всегда лучше поддерживать нормальные ровные отношения.

Так что, Кореновского в их доме продолжали принимать, правда, без былого радушия. И от философских бесед о высоких материях, Александр теперь уходил на бытовые темы. Даже о политике старался особо не говорить. Максимум, что себе позволял, это поругать уездное земское начальство…

В это раз Анна накрыла стол как всегда хлебосольно, но не по самому высокому разряду. Кухарка и помощница по хозяйству Аглая еще до приезда Александра успела сбегать в погреб, и на столе преобладали домашние соления. Французский сыр и копченую каспийскую осетрину Анна приберегла для более желанных гостей. Кубинский ром, которым Александр еще со времен Харбина привык смягчать действие вечерней жары, сменил запотевший графинчик "Смирновской".

" Ну что ж за встречу!" – провозгласил Александр, поднимая рюмку, и, пока еще не успели выпить, добавил о наболевшем: " И чтоб жара отпустила. Истосковались уже по прохладе"

" Считаете, что жара это просто так, курьез погоды?" – поинтересовался Кореновский. В его по-женски тонком голосе завибрировали нотки превосходства человека мыслящего над недалеким обывателем. Александра это задело. Кроме того уже было понятно, что сейчас сосед начнет разглагольствовать о божьей каре и "казнях египетских". Ответив, что как-то не задумывался над первопричинами климатических коллизий, он тут же постарался перевести разговор на другую тему.

Начал рассказывать о том, что недавно прочитал в техническом журнале об изобретенных в Америке установках для охлаждения воздуха. В России они пока использовались только в учреждениях высокого ранга. А вот американцы, да и некоторые европейские компании, активно стали продвигать на рынок небольшие и сравнительно дешевые агрегаты для создания комфортной температуры в частных домах и квартирах.

– Нам бы такой, хотя бы в детскую! – мечтательно протянула Анна.

Кореновского, от ее слов даже покоробило. Окончательно перейдя на фальцет, он стал яростно доказывать, насколько вредны для человека все эти искусственные вмешательства в природу. Возражая ему, Александр стал было рассказывать, что в концерне Сикорского, где работает его брат, подобные установки применяются уже несколько лет и ухудшения здоровья сотрудников пока не наблюдалось.

– Так ваш брат в концерне Сикорского? Раньше не рассказывали. – произнес Кореновский с неожиданной заинтересованностью. И тут Александр понял, что сболтнул лишнего. Все подобные ниточки тянулись в прошлое. А там были страницы, приоткрывать которые совсем не хотелось. На счастье Анна, с дозволенной женщинам непосредственностью, вмешалась в разговор и переменила тему:

– А вы знаете, что Мария Николаевна сегодня рассказала? В нашем уезде беглые объявились! Из губернской тюрьмы несколько особо опасных сбежало. Говорят вроде бы политические, но там, кто его знает.

" Вот оно! Значит, не почудилось!" – мысленно констатировал Александр. По лицу соседа было видно, что его сообщение тоже испугало. Они еще немного поговорили о вопиющей халатности и нерасторопности местной полиции, и Кореновский заторопился домой. Когда дребезжащий звук электромотора растаял в тишине июльского вечера, Александр отправился в кладовку за инструментами. Укрепить запор и петли калитки удалось достаточно быстро, но штакетник все равно оставался слишком ненадежной защитой. Да даже и высокий забор вряд ли бы смог остановить лихого человека.