Алексей Некрасов- Вебер - Живой труп

Перед отъездом Рахимов научил, как пользоваться этим шпионским чудом техники. Так что, если все получилось, у него теперь тоже появится компромат на Кречинского. Конечно, пока это было слишком слабым оружием, но все-таки лучше, чем ничего. Но главное, откуда-то появилась уверенность, что унизительная кабала, в которую втянули грехи прошлого, скоро закончится. В воздухе уже ощущалось пока еще трудноуловимое дыхание перемен. В обществе поползли слухи о том, будто в столице что-то назревает. Время от времени, даже в официальную прессу попадала информация о происходящих то тут, то там беспорядках, о коллективных обращениях отставных офицеров гвардии, о закрытых для журналистов совещаниях императорского совета безопасности. Каждый вечер, откладывая работу, Александр спешил к началу вечерних новостей. Но пока на экране дальновизора мелькали привычные картинки великосветских приемов и благотворительных мероприятий, вперемешку с сообщениями о новых разработках инженеров Путиловского завода, докладом какого-нибудь генерал губернатора о починке смытого еще весенним паводком моста, жалобами руководителей земских больниц на недостаток лекарств и прочими мелкими, мало чего значащими событиями.

И вот первым утром следующей недели, наконец, грянуло. Хотя, скорее всего, главные события произошли накануне, в воскресенье вечером или ночью. Но в понедельник уже вся империя узнала о свершившемся. Отречение от власти Михаила Третьего, получившего в народе прозвище Болтливый, подспудно ожидалось, но все равно свалилось, как снег на голову. Государь передавал престол брату, великому князю Петру Александровичу, тому самому царицинскому генерал губернатору, покушение на которого пытался совершить Рахимов.

В отличие от склонного к либерализму императора Михаила великий князь был известен как ярый консерватор. Узнав о его скорой коронации, Александр сразу подумал о грядущих репрессиях. К тому же его личная сопричастность к покушению, давала лишние козыри Кречинскому. Но все обернулось ровно наоборот. В первом же обращении нового монарха к народу прозвучали слова о всеобщей политической амнистии. Государь прощал всех, кто совершил раннее преступления против власти, предлагал, забыв прошлое, включиться в общее дело подъема и обустройства новой России. Потом еще несколько раз Александр, словно благодатную молитву слушал эти фрагменты обращения. Теперь он снова мог жить ничего не боясь, посвящать все мысли семье и своему любимого делу. От чего сердце переполняло чувство искренней благодарности к новому монарху.

Помимо амнистии в обращении содержались еще и другие важные посылы стране. Отныне главной целью власти провозглашалось обустройство новой России. Отныне главной целью власти провозглашалось превращение России в мощную индустриальную державу. Расходы на содержание двора, а также губернской политической элиты, сокращались до минимума. Нефтяные скважины Казанской и Уфимской губернии, недавно разведанные месторождения Тюмени получали статус казенных. Все доходы от продажи нефти и газа, колымского золота ( добычу его намечалось увеличить в два раза) новое правительство направит на строительство современных заводов по производству компьютеров, станков с программным управлением и других видов самой современной техники. Предполагалось также на льготных условиях привлекать частный капитал. А вот тот, кто попытается на незаконном основании вывести из страны более ста тысяч рублей в скором времени мог оказаться на каторге. Запускались и несколько крупных проектов по перевооружению армии. В том числе и создание термоядерного оружия. А на втором этапе реформ, прибыль уже с новых заводов планировалось пустить на улучшение образования и земской медицины.

Для более успешного старта новых российских предприятий, закрывался таможенными барьерами приток дешевых изделий из Маньчжурской свободной экономической зоны. Будущий император открыто говорил, что это приведет к повышению цен на рынке электроники, а может быть и на другие товары. Зато даст империи независимость в сфере высоких технологий и работу огромному количеству обезземеленных крестьян. Тем же, кто сумел пока удержаться на своем клочке земли, обещалась поддержка государства. В первую очередь это касалось земельных товариществ.

Во всей стране, припав к радио-трансляторам и экранам дальновизоров, люди жадно слушали обращение. Кто-то по-прежнему не верил, считая все пустыми обещаниями. Но у кого-то вырвалось наружу живущее в генах российского человека чувство общей цели, ради которой можно свернуть горы.

Неделя пролетела быстро. Освободившись от психологического гнета, Александр с удвоенной энергией принялся за текущие дела. Многое стало получаться гораздо лучше. По вечерам он бежал из теплицы смотреть и слушать новости о происходящих в стране отставках и новых назначениях. В субботу состоялась очень скромная коронации нового монарха в Успенском соборе. А в понедельник Александр поставил точку в отношениях с Кречинским.

В трактир Тушиных он зашел чуть раньше назначенного срока. Со вчерашнего вечера представлял, как подойдет и влепит оплеуху. Потом предупредит, что нет смысла присылать секундантов, так как с такой мразью как Кречинский вопросы чести выяснять не намерен. Вся сцена была проработана в уме до мелких подробностей. И вот он открыл дверь и увидел штабс-капитана. Тот кушал пельмени со сметаной. Рядом традиционно стоял шкалик с водкой. Ел Кречинский жадно и неаккуратно. Капельки сметаны веером рассыпались по зеленой трактирной скатерти и белели на плохо выбритом подбородке. Александру тут же стало противно и совершенно расхотелось заниматься рукоприкладством. Подойдя к столику, он положил перед Кречинским кассету с записью их последней беседы.

– На вот послушай, посмотри на досуге. – сообщил он без какого либо аффекта в голосе. Не дав Кречинскому ответить, повернулся и пошел к дверям. И уже на ходу через плечо бросил:

– И чтобы не звонил мне больше!

В ответ послышался странный звук. Похоже, что штабс-капитан подавился пельменем. Сев в машину Александр отъехал от площади. С шумом выдохнул воздух и громко произнес:

– Ну вот и все! Финита!

Эпилог

Осень в этом году пришла в свой назначенный срок. В начале ноября над землей закружился первый снег. К декабрю он уже лежал сплошным покровом. Дел же с наступлением холодного сезона только прибавилось. Александр, как давно собирался, организовал две новые зимние теплицы. Этому отчасти поспособствовали дешевые кредиты и льготные тарифы на электричество для земледельческих товариществ. И хотя эйфории после прихода нового императора заметно поубавилась, кое-где полезные для мелких землевладельцев начинания пробивали дорогу. Во всяком случае, труд на земле не казался теперь обреченно убыточным. Но сил приходилось класть очень много, и только осознание того, что такова цена твоей свободы, а также сопричастность важному для страны делу, помогали все это преодолеть.