Сергей Войтиков - За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

Граждане изощрялись, присылая в центр многочисленные поправки. Не позднее 14 июня 1936 г. профессор М. Кулжинский, ознакомившись с пунктом 1-м о том, что СССР «…есть социалистическое государство рабочих и крестьян», задал власти риторический вопрос: «Я не рабочий и не крестьянин – значит Союз не мое государство?» И, вполне в сталинском стиле, ответил за тех, кого спрашивал: «Конечно, мое», предложив формулировку: СССР «…есть социалистическое государство трудящихся», со следующим аргументом: «Такая редакция правильно отразит в правосознании факт полноправного гражданства всех трудящихся» [770].

Присылали и поправки конкретно-юридические. Так, не позднее 16 июня Юлий Босис отписал в центр: «Считаю необходимым включить статью о том, что члены Совета Национальностей не могут являться членами Совета Союза. Ведь может создаться такое положение, когда член Совета Национальностей, выбранный по ст. 35-й, может одновременно попасть по ст. 34 в Совет Союза» [771].

Как водится, поступила и «инициатива масс», сильно смахивающая на заказ высших сил. Студенту Шахматинскому пришла в голову светлая мысль, опубликованная 14 июня в ленинградской «Крестьянской правде», о том, что «у Председателя Верховного Совета ССР должно быть не 4, а 11 заместителей – соответственно числу союзных республик» [772]. Примечательно, что аналогичное предложение бригадира Аллавердиева (г. Баку) было опубликовано в газете «Комсомольская правда» через три дня, 17 июня [773].

Весьма и весьма многие поправки касались структуры общесоюзных, союзно-республиканских и республиканских наркоматов – к примеру, товарищи предлагали создать специальный «Наркомат воздушных путей сообщения, поскольку у нас широко развита авиация» [774], в перечень общесоюзных наркоматов предлагали ввести и Наркомат финансов – для увязки с положением о «едином государственном бюджете СССР и руководстве денежной и кредитной реформы» [775]и т. д. В целой серии писем заявлялось о необходимости создания союзного Наркомпроса [776], однако здесь у Хозяина было совершенно четкое представление о нецелесообразности подобного органа.

Всеобщее избирательное право вызвало неодобрение у вчерашнего «беднейшего крестьянства». 14 июня симферопольская газета «Социалистическое земледелие» опубликовала следующие предложения: «Избирательными правами должны пользоваться только лица, занимающиеся общественно-полезным трудом»; «Бывшие помещики, кулаки, торговцы и т. п. могут пользоваться правом избирать, но не быть избранными» [777]. Вообще во власть была направлена масса писем о необходимости «лишить избирательных прав б[ывших] помещиков, кулаков, бывших жандармов» и «не предоставлять избирательных прав служителям религиозных культов» [778]. Наиболее «интеллигентные» авторы поправок писали о том же самом более тонко: «…мне думается, что надо бы ввести пункт, в котором должно быть сказано, что служителям культа избирательные права не предоставляются до тех пор, пока они не займутся полезным для общества трудом. […] Нельзя называть трудящимся такого человека, который живет за счет темноты и невежества и эксплуатирует людей для своей наживы» [779]. Тут следует заметить, что опасения товарищей не имели под собой никаких оснований: кто бы включил в списки избираемых представителей указанных категорий?

Наиболее дотошные граждане отметили, что в проект Конституции не попали реально действующие политические институции. 30 июня «Известия» опубликовали письмо Х. Коган, в котором она обратила внимание на отсутствие упоминания «о таком важнейшем государственном органе, как Комиссия советского контроля» [780], действовавшая при СНК СССР.

Разумеется, значительная часть поправок касалась административно-территориального деления СССР: в первую очередь это касалось среднеазиатских республик СССР и автономий республик бывшей Закавказской ССР [781].

Заботясь о народных избранниках, И. Герасимов направил не позднее 26 июня в газету «Легкая индустрия» предложение предусмотреть в проекте, что «лиц, занимающих выборные должности, в частности народных судей, запрещается снимать или перебрасывать на другую работу до следующих выборов, если их не отзовут сами избиратели или они не будут лишены права занимать эту должность по суду» [782]. К чести наших граждан следует заметить, что многих на деле беспокоили вопросы, связанные с обеспечением законности – пусть и «социалистической».

При этом поток писем разжигал и без того отнюдь не вегетарианские пристрастия Хозяина и его команды. 22 июня «Красная Звезда» опубликовала весьма своевременное в свете предстоящего «Дела военных» предложение полкового комиссара Колобякова дополнить одну из статей Конституции следующим: «Лица, знающие о преступной деятельности изменников Родины, шпионов и не принявшие мер к прекращению подрывной работы, должны караться со всей строгостью закона» [783].

Разумеется, не обошлось и без сеанса откровенного лизоблюдства. 23 июня в газете «Социалистический Донбасс» было опубликовано предложение группы товарищей «…добавить специальную главу, в которой записать, что все социалистическое победы одержаны народом СССР под руководством Всесоюзной коммунистической партии большевиков и величайших гениев – Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина» [784].

А начитавшийся книг о Великой Французской революции студент Гульян додумался до предложения «…начать новое летоисчисление со дня Великой Октябрьской революции» [785]. Какие бы получились чуждые месяцы! Сказать по правде, фруктидорами и жерминалями пичкать наших граждан было нецелесообразно. Пофантазируем: Свержим (по свержению Временного правительства в ноябре), Антисаботажим (ликвидация контрреволюционного саботажа – условно в декабре), Антиучредитрежим (разгон Учредительного собрания в январе), Социалистичопасностим (декрет об объявлении «Социалистического отечества в опасности» в феврале), Брестпередышим (по заключению «позорного», по признанию Ленина, Брестского мира в марте), Военкоматаль (в апреле создали военные комиссариаты), Комбедим (в мае ВЦИК постановил образовать во всей Советской России зародившиеся на Урале комитеты бедноты для ведения «Гражданской войны в деревне»), Антименьшивим (14 июня из ВЦИК были изгнаны правые эсеры и меньшевики), Левоэсеркапуталь (подавление левоэсеровского выступления), Ильичранёз (по ранению основателя партии), Массокраснтеррориль (объявление массового красного террора), Ленингоркиль (по затворничеству Ильича, находившегося на полупринудительном отдыхе в Горках).

Кампания по выборам была масштабной, будущих народных избранников отбирали тщательнейшим образом. Проверки проводились по всем заявлениям в партийные органы. Исключение не сделали даже для многолетнего главы Советского государства. Дочь М. И. Калинина, Лидия Михайловна, припомнила в 1956 г.: когда в первый раз проходили выборы в Верховный Совет, в ЦК ВКП(б) получили «…одно письмо против папы, которое мотивировалось тем, что папа кому-то вернул дом, а оказывается, этому человеку не нужно было [от] давать, [поскольку] он кулак. Вот по этому делу к папе был запрос из ЦК, а он тогда сказал: “Может быть, это и так: сколько народу, мог я и ошибиться”» [786].