Елена Серебрякова - Духъ и Мечъ – Воичи Сила

Весь следующий день Семен ожидал появления Митрофана на дороге в усадьбу. Ни одной повозки или верхового ни в ту, ни в другую сторону не проехало. Под вечер Семен обошел частокол на фасаде усадьбы и сбоку, где рубежи просто огородили жердями, попал на территорию. Допрежь дальше княжьего терема его не пускали. Пришлось искать конюшню по признакам. Хорошо, что редкие обитатели усадьбы, попадавшиеся навстречу, внимания на него не обращали, хотя и спросить у них было невозможно, сразу вызовешь подозрение. Стемнело и стало намного проще передвигаться. Тут Семен быстро по запаху вышел к конюшне. При входе горел масляный фонарь и мелькали тени двух сторожей. Просто идти с вопросами к сторожам, Семен не решился, могут принять за конокрада, да по любому поднимут шум. Пришлось забраться в ближайшие кусты и обосноваться на ночлег. Ночь выдалась теплая, особых неудобств не возникло. Семен погрузился в легкую дрему и стал ждать рассвета. Еще до восхода солнца на дороге показался Митрофан. Семен вышел из кустов так, чтобы оказаться у него на виду. Тот узнал парня и изменил направление, подошел вплотную. Кивнул головой, предлагая спрятаться в кустах. Уже там состоялся разговор.

На удивление Митрофан не стал дожидаться вопросов. Говорить начал тихо, чтобы их кто-либо не подслушал.

– Хорошо, что ты сподобился меня отыскать. Слушай сюда, повторять не буду. Передай своему воеводе, что парня вашего и самого князя прямо на празднике обвинили в связях с дьяволом, приписали им козни извести ясновельможного пана Загребу и всю его семью. Вроде как привезенная в подарок забава и не забава вовсе, а колесница дьявола. Парня вашего по навету князя увели в каземат замка. Князь ползал по земле и вымаливал себе прощение. Добился пощады.

– Выходит пан Загреба заманил князя в ловушку? – сумел вставить свой вопрос Семен.

– Туда приехал глава католиков Польши и всей Литвы. Все называли его Кардиналом. До его появления шло своим чередом, а этот святой отец только глянул на забаву, сразу определил ее, как колесницу дьявола. У него наш князь молил о пощаде, целовал ему туфли. Дали ему отступного. Наш должен заплатить золотом и серебром. По-другому его тоже ждет анафема и костер, как вашего Федьку.

– Его что, уже сожгли?

– Говорят, что сперва будет церковный суд. Сожгли колесницу, причем, когда она загорелась, пошел черный дым, потом пламя стало синим. Еще все услышали нечеловеческие голоса, тогда сомнений не возникло, что сгорает дьявольская задумка.

– Ты тоже веришь в россказни? Ежели деготь смешать с водой и разболтать, вылить в огонь, то дым тоже будет сперва черным, а пламя синим. Орать, как раненый зверь я тоже могу.

– Конечно я не верю, но тот, кто слышал это, поверил сразу. Еще князь строго настрого запретил под страхом смерти рассказывать о том, что произошло в замке.

– Благодарствую, Митрофан, за понимание, все передам нашему воеводе.

– Воевода тоже пусть особо не распространяется. Еще хочу сказать, что князь стал удаляться с Феофаном и долго о чем-то шепчутся. Все, прощевай. В сторону усадьбы не ходи. Иди в сторону леса, за ним увидишь деревушку, от нее дорога аккурат к Сурайску. Кто спросит, скажешь, пришел купить меда.

– Погоди, погоди, взмолился Семен. Кто таков Феофан? Ни разу о нем не слышал.

– Главный приказчик, зовут его Феофан Гаврилович. Поди уже года два при делах. Откуда пришел, не ведомо.

Митрофан махнул рукой и поспешил в сторону конюшни. Семен немного выждал и тоже вышел на дорогу. Как велено держался кустов и шел в сторону леса, миновал его, и через полверсты открылась деревня, изб восемь, не более. Дома стояли вдоль оврага и никакой дороги, кроме той, где стоял Семен, не было и в помине. Пришлось искать кого-то, кто мог бы подсказать. Но вокруг ни души, только петушиная разноголосица, собачий лай и шум листвы. Из леса выскочили три всадника типа сторожей на конях. Подлетели к Семену и начали вокруг него кружить.

– Кто таков, что тут рыщешь? – спросил один из подлетевших.

– Семен Черпак, древодел из Сурайска. Ищу у кого тут можно купить меду.

– Разве в городе на базаре медом не торгуют?

– Дорого там, не по деньгам.

– К кому идешь?

– Сказали тут продают, а кто не сказали. Я понял, что в каждом доме.

– В каждом, да не в каждом, – сказал тот же, кто задавал вопросы, и все трое поскакали опять к лесу.

Семен мысленно благодарил Господа Бога и конюха Митрофана. Кабы ни его подсказка не избежать бития кнутом при дознании. Происшедшее заставило выйти из крайней избы старую женщину.

– Слыхала меду хочешь купить? – прошамкала старуха.

– Хочу, только не знаю у кого спросить, – отозвался Семен.

– Иди вон в тот дом с резной трубой на крыше, спроси деда Галактиона.

– Имя какое божественное, – заметил Семен.

– Он и сам мужик неземной.

Семен долго стучал в дверь. Спросить дорогу у старухи побоялся, сразу подозрение возникнет, надеялся поговорить с дедом и, между делом, спросить, как лучше выйти к городу.

Дверь в конце концов отворилась и на пороге возник седой мужик с аккуратной стрижкой под горшок и окладистой бородой. Расшитая косоворотка с веревкой на поясе, рубаха была столь длинная, что разглядеть ноги не было никакой возможности.

– Желаю здравствовать! Меня зовут Семен, я из Сурайска. Хочу прицениться к меду, на базаре в городе дороговато.

– Проходи, Божий человек Семен, в избу. Посидим, обсудим твои требы.

В доме пахло свежим хлебом и мятой, стол, выскобленный добела, и две лавки отполированные за десятилетия служения. В красном углу божница, слева деревянная узкая кровать и рядом печь.

– Зла в тебе не вижу, но про мед ты врешь. Не нужен тебе мед. Говори, что ищешь.

Семен понял, что с дедом лучше не лукавить и поведал про то, зачем пришел в усадьбу.

– Дорогу на город я тебе укажу, токмо коли еще потребность возникнет, через меня ходи в усадьбу, так будет спокойнее.

Солнце еще не село, когда Семен пришел к дому воеводы. Тот уже не находил себе места. Больше суток прошло, как Семен уехал в Жилицы. Несказуемо обрадовался его появлению, а тот, нисколько не отвлекаясь на нестроения, выдал все, о чем поведал конюх. Воевода обхватил свою голову руками, начал рассуждать, что сердце его говорит об обратном. Вроде как жив Федька, плохо ему, но он жив. Еще Бутурлин не представлял, где князь сможет добыть средства для расплаты с ясновельможным паном. Имеются леса, пушнина, домашний скот, все что дает земля, еще монеты чужих стран в виде платежей, но золота и серебра у князя никак не имеется.

– Думаю князя и Феофана в объятия толкнула необходимость. Вдвоем сговариваются добыть средства для отступного, – заявил Бутурлин.

– Вдвоем, втроем, да хоть вдесятером выйдут они на большую дорогу. Телеги с золотом и серебром у нас не ходят, – отозвался Семен.