Владимир Андриенко - Протокол допроса: Крыса в норе

– Как повешены?

– А ты не знаешь, как вешают? Или не знаешь за что?

– Это из-за казни двух гестаповцев?

– Да. Сотрудников СД казнили люди из ОУН. И двое их них были арестованы и признались в содеянном.

Боровец понимал, что все это совсем не ко времени. Но его интересовали переговоры.

– Что у тебя с немцами? – спросил генерал-хорунжий. – Ты смог добиться встречи с Кохом [33] Эрих Кох – гаулейтер рейхскомиссариата Украина. ?

– Да. Наши в Ровно вышли на гаулейтера Украины Коха. И он принял меня.

– Что же ты сразу не сказал, полковник?

– А что говорить? Я не привез тебе оружия.

– Но как он тебя принял?

– Холодно. Этот немец все еще верит в гений Адольфа Гитлера. Говорил о торжестве арийской идеи и окончательной победе. Словно и не слышал ничего про Курск [34] Битва на Курской Дуге летом 1943 года, результатом которой стал разгром немцев и освобождение городов Орел, Белгород, Харьков. .

– Но ты рассказал ему о наших планах?

– Да. Я рассказал ему о возможности создания в лесах полноценной украинской армии.

– И что он?

– Поначалу высказался отрицательно. «Только немецкие руки могут держать оружие. Или те, кто служит немцам»!

– Иными словами желает и далее обострять конфликт? Но это создаст мощный антинемецкий фронт у него в тылу!

– Потом Кох несколько смягчился в оценках, друже. Сказал, что будет думать и советоваться. Но не уверен, что из этого хоть что-то выйдет, друже краевой. Да и союз с немцами…

– Иван! Хоть ты не начинай! У нас нет боеприпасов! А у советов их сколько хочешь. Большинство наших людей имеют советское вооружение. Я в 1942-ом только ради этого вел с ними переговоры! Знаешь, сколько грязи на меня вылили люди из ОУН (Б). Как только не называли. А сейчас я пробую получить оружие у немцев.

– Советы с нами после Курска разговаривать не станут.

– Верно! Но немцы должны понять, что создание украинской армии и её вооружение в их собственных интересах.

– Но говорить нужно не с Кохом. Этот человек на контакт не пойдет, друже. Фанатик!

– У нас нет иных выходов, Иван. А у меня растет численность боевых отрядов. Вот только что был куренной Ждан. У его полка половина с деревяшками вместо винтовок! Он требует оружия. А боеприпасы? Даже у «Першой варты» их по сто патронов на винтовку. Гранат почти нет. Боеприпасов для советских ручных пулеметов ДП [35] ДП (Дегтярёва пехотный) – ручной пулемет, разработанный В. А. Дегтярёвым. ДП стал одним из первых образцов стрелкового оружия, созданных в СССР. по два диска. Для захваченного немецкого МГ 42 ничего нет. Снарядов для пушек нет.

– Но наши ведут переговоры с венграми. Они готовы обменять на продовольствие и винтовки, и пулеметы, и боеприпасы к ним.

– Слишком дорого просят венгры. Иван. Да и то количество, что они нам предоставят – это слишком мало. А вот немцы могут нам дать все. Знаешь, сколько они потеряли в курском наступлении? Да тысячной части хватило бы нам для войны в течение года! А ныне все это в трофеях у красных. Неужели они ничего не понимают?

– Я пробовал объяснить, друже краевой. Немцы хотят, чтобы мы активизировали борьбу с красными партизанами.

– Мы это сделаем!

Полковник достал из принесенной папки лист бумаги.

Боровец взял его и прочитал:

«Бий кацапа-маскаля, гони його звідсіля!»

– Что это?

– Листовка. Кох желает, чтобы мы распространили это как можно шире.

– Это совсем не ко времени, Иван. Где сейчас эти кацапы-москали? Мы призываем людей в наши ряды для борьбы с немцами! А мы им кацапов сунем.

– Но ты сам понимаешь, что Кох если и даст нам оружие, то только для борьбы с красными. Наша акция против АКовцев, что провели люди сотенного Ястреба, вызвала недовольство у Коха.

– А какое ему дело до АКовцев?

– В том все и дело, друже краевой. Этот отряд АКовцев действовал по согласованию с немцами. С ведома канцелярии рейхскомиссара Коха.

– Как? Такое возможно?

– А почему нет, друже краевой?

– Но Кох ненавидит поляков.

– Ненавидит. И АКовцев он публично объявил врагами рейха. Это все так. Но то всё политика. А на деле он поддерживает контакты с лидерами АК. Ему нужно чтобы украинцы резали поляков и наоборот.

– И он не слишком доволен, что наши ликвидировали отряд АК?

– Так. И еще, он требует выдать убийцу обергруппенфюрера СС Виктора Лютце.

– Выдать им Ястреба?

– Да. Кох настаивает.

– Но мы давно сообщили, что убийца Лютце погиб в бою.

– Кох в это не верит, друже.

– Неужели он такой дурак? Выдача и казнь Ястреба, только обозлит наших вояк против самих немцев.

– Я пытался ему это объяснить. Но я тебе говорил, что Кох убежденный нацист!

– Хорошо. Я организую «спектакль» для Эриха Коха, друже.

– Спектакль?

– Да. Мы «согласимся» выдать Ястреба немцам. Но путь его люди сами придут и возьмут его. Ястреб окажет «сопротивление» и «погибнет» в бою с немцами. Таким образом, Кох будет удовлетворен.

– И как это сделать?

– План у меня имеется.

– И кто сыграет роль Ястреба? Ведь конец пьесы будет плачевный.

– У меня есть подходящая кандидатура…

Москва.

Управление НКГБ СССР.

4 октября, 1943 год.

14 апреля 1943 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) в связи с изменившейся внешней обстановкой снова создано отдельное Министерство государственной безопасности СССР, путем выделения из структуры НКВД. Возглавил его комиссар госбезопасности 1-го ранга Меркулов Всеволод Николаевич.

Старший майор Иван Артурович Нольман, в сентябре 1943 года, оставался в своей должности. Повышения он не получил, да и не стремился к нему. Его вполне устраивала та работа, которую он мог делать. Правда в 1943 году после удачной совместной операции по дезинформации противника у него забрали лучших людей в новую структуру, которая создавалась для борьбы с немецкими шпионами.

Капитана госбезопасности Кравцова и его группу перевели сразу. А Нольман возлагал именно на них большие надежды. Но спорить с начальством смысла не имело. Тем более что начальник военной контрразведки Абакумов ныне взлетел высоко. Теперь он был практически независим от Берии и имел прямой выход на Сталина.

Совсем недавно именно Абакумов отдал приказ арестовать комиссара госбезопасности Ильина. И санкция Берии ему не понадобилась. А Ильина Нольман знал давно и был с ним в приятельских отношениях. В 1938 году они оба были арестованы и смогли избежать расстрела. Правда Нольмана спас лично Берия, а Ильина вытащил Сталин. Но в нынешнем году Ильин вошел в конфликт с Абакумовым.

Нольман говорил ему:

– Ты зря идешь на обострение.

– Иван, я тебя не узнаю. Неужели ты стал бояться?

– Опасаться, – поправил его Нольман. – Зачем играть с огнем?