Бертольд Шпулер - История мусульманского мира: Век халифов. Монгольский период

Аравия находится в фокусной точке, где встретились основные мировые религии и политические силы. Но физические характеристики территории не позволили быстро распространиться той или иной вере и обеспечивали выживание исконной религии предков. Только с этой религией было не все гладко. Ни бедуины, ни купцы или жители небольших сельскохозяйственных городов не имели сильных религиозных чувств, и поэтому они оставили в неприкосновенности традиционные религиозные формы, которые признавали и ряд местных божеств обоего пола, и всемогущего властелина небес, которого называли Богом. Люди проявляли мало интереса к религиозным вопросам. Причины, по которым святыня Кааба (черный камень, возможно, осколок метеорита, встроенный в стену прямоугольного здания) до сих пор тщательно сохраняется, заключались в том, что она обеспечивала нерушимость Мекки, а ежегодные паломничества, совершаемые к ней окрестными племенами, приносили финансовое благополучие горожанам.

Как это бывало в каждом веке и в каждой нации, жизнь, в сущности, мирская, совершенно безразличная к вопросам метафизики не могла удовлетворить тех, чей разум был открыт для религиозных рассуждений. На эти склонные к созерцательности и теоретизированию души оказывали влияние религии окружающего мира. В самой Аравии были созданы иудейские общины, которые организовались как арабские племена и даже приняли арабский язык, но при этом цепко держались за Моисеев закон. В Северной Аравии и Йемене эти иудеи смогли обратить в свою веру прозелитов, среди которых были даже местные принцы. Кроме этого, в Аравии жили немногочисленные манихейцы, приверженцы дуалистической религии, возникшей в Месопотамии в III веке и распространившейся в Персию, Египет, Северную Африку и другие территории.

Намного более важным являлось христианское влияние. Христианство проникло в страну в многих формах – монофизиты из Сирии и Месопотамии, несториане из Персии. На протяжении длительного времени арабские племена, размещенные восточными римлянами и персами как пограничные гарнизоны на краю плодородных земель Сирии и Месопотамии соответственно, придерживались христианской веры. Отсюда, а также из Йемена, тогда находившегося под христианским абиссинским правлением, оно проникло во внутренние части полуострова. Далеко не малое количество племен, по крайней мере формально, обратилось в христианство. В йеменском городе Сана и на острове Сокотра были несторианские епископы. В центральной части Аравии и регионе вокруг Мекки все еще не было христианских поселений, однако влияние учений Иисуса взволновало многих. К этому добавилось влияние иудейских общин, которое ни в коем случае нельзя недооценивать. Люди, которых называли ханифами, коих, по-видимому, было немало, и некоторые их имена нам известны, оказывали определенное влияние на свое окружение. К нему добавлялась организованная деятельность христианских миссионеров. Представляется, что частично ею занимались ханифы, но частично также настоящие миссионеры, поборники веры.

Проповеди этих людей велись по одному шаблону. После объявления конца света, когда добро будет вознаграждено, а зло наказано, они говорили о созидательной мощи Господа, раскрытой в природе, и благодатном дожде – доказательстве людям его благости, но также призыве к ним честно изменить свое отношение и принять другую веру. Можно предположить, что среди слушателей такой проповеди однажды оказался человек – отпрыск почтенного, но небогатого семейства из Мекки. Он рано осиротел, вырос у родственников и в юности занимался разной черной работой. Он стал работать на богатую вдову по имени Хадиджа. В сорок лет та приняла решение выйти замуж за своего молодого работника, который понравился ей кротким нравом и честностью. Так в возрасте двадцати пяти лет будущий пророк обрел финансовую стабильность. Человека, который некогда услышал проповедь, звали Мухаммед. Он принадлежал к семейству хашимитов из племени курайш. В ранние годы он имел вполне мирские интересы, хотя его преданность религиозным и моральным идеям своих соплеменников была сильна. После тридцати он стал погруженным в себя духовным человеком. Понятно, что во время проповеди предсказание конца света с воздаянием за добро и зло глубоко взволновало его. Он все чаще стал предпочитать одиночество и предаваться размышлениям. Его религиозные мысли, страх перед вечной гибелью, которая угрожала ему и другим мекканским согражданам, если они будут продолжать вести мирскую и, по своей сути, безбожную жизнь, постепенно вылились в конкретные формы: он стал слышать голоса и видеть лица.

Ему было около сорока лет, когда, уснув в пещере, что неподалеку от Мекки, он услышал голос, а потом и увидел фигуру, которую впоследствии идентифицировал как архангела Гавриила, который вменил ему в обязанность пророчество – нубувва (от наби – пророк). Слова, навеки запечатлевшиеся в его памяти, известны и сегодня. Это первая часть суры. Начало какой суры появилось первым, 74-й или 96-й, мусульмане и представители Запада спорят до сих пор. В обеих содержится поручение предостеречь соотечественников и упрекнуть человечество. Позже, когда против него выступила оппозиция, сам Мухаммед описал обстоятельства, сопутствующие откровению, в суре 53, стихи 1–7, и суре 81, стихи 19–25 [1] Ссылки на египетское официальное издание Корана, Bulaq (Каир), 1918/19. ( Здесь и далее, если не указано иного, примеч. авт. ) . Из них следует, что в этом явлении он видел убедительный знак своего призвания. Мухаммеду никто не поверил. Только его жена Хадиджа, которой он, вернувшись домой, рассказал обо всем, немедленно признала в нем пророка. Ее родственники – ханифы – тоже.

В действительности главной задачей Мухаммеда было предупреждение своего народа, и прежде всего своих бездумных и легкомысленных сограждан. Очевидно, он находил удовлетворение в том, что Бог даровал арабской нации пророка, который передаст им Его волю (что неоднократно подчеркивается в Коране). После первого откровения последовала довольно длительная пауза в явлениях свыше, после чего на Мухаммеда обрушился, можно сказать, целый вал вдохновенных идей. Одно наставление следовало за другим – все они были в стиле древних арабских прорицателей – кахинов. Он видел картины несравненного величия и предостерегал людей о гибели, которая им грозит, если они не пойдут за ним по пути раскаяния и покорности воле Бога (суры 81–86).

Ранние христиане, безусловно, были не правы, видя в Мухаммеде безумного эпилептика или мошенника, человека, который сознательно лжет, идя против Божьей воли. В искренности его пророчеств можно не сомневаться.