Владимир Лазарис - Путеводитель по галуту. Еврейский мир в одной книге

Аргентинские евреи активно занимались политикой: особой популярностью пользовались сионистские организации, с которыми небезуспешно конкурировали бундисты, коммунисты и анархисты. Увидев, что все партсобрания проходили исключительно на идише, сефарды из Турции и Северной Африки поняли, что с ашкеназами им не по пути.

Такая активность на фоне революции в России вызвала опасения аргентинских властей и привела к росту антисемитских настроений. В 1919 году власти распространили слухи о создании «тайного правительства» во главе с евреем Пини Вальдом, которое якобы готовило революцию в Аргентине, что привело к еврейским погромам, вошедшим в историю как «трагическая неделя». Антисемитизм особенно усилился в 1930-х годах, когда Аргентина стала поддерживать тесные связи с гитлеровской Германией. Дошло до того, что местные нацисты проводили свои митинги на главном стадионе Буэнос-Айреса.

Увеличение и экономическое укрепление общины продолжалось между двумя мировыми войнами – вплоть до 1938 года, когда аргентинские власти практически закрыли двери перед еврейскими беженцами со всей Европы. Тем счастливцам, которые к началу войны попали в Аргентину, ставили на паспорте печать с магендавидом. Тем не менее во время Катастрофы туда легально и нелегально добрались около 20 000 евреев.

Рост антисемитизма в стране дошел до того, что была создана организация самозащиты аргентинских евреев. Ситуация сохранилась и после Второй мировой войны. По статистике американской Антидиффамационной лиги за последние полвека, больше половины антисемитских инцидентов приходится на Аргентину.

По окончании войны, с благословения президента Хуана Перона, в Аргентине нашли убежище тысячи нацистских военных преступников и их пособников из всех стран Европы, которые превратили Буэнос-Айрес в международный центр нацистской, в том числе антисемитской, пропаганды. Она дошла до пика после похищения в 1960 году Адольфа Эйхмана, которое наглядно показало местным нацистам, что такое «длинная рука Израиля».

Фашистские симпатии у Перона сочетались с симпатиями к евреям: он был первым правителем в Латинской Америке, который признал Государство Израиль (где поселилось около 50 000 аргентинских евреев) и поставил во главе посольства своего доверенного еврея Пабло Мангуэля. Важное значение имело решение Перона амнистировать всех, кто нелегально оказался в Аргентине, включая 20 000 евреев. Но было бы ошибочным считать Перона гарантом еврейского благополучия: так, он не стал мешать антисемитам, устроившим «охоту на ведьм», точнее, на министра экономики Хосе Бер Гельбарда, еврея, которого обвинили в принадлежности ко всемирному сионистскому заговору.

В 1976 году власть перешла в руки военной хунты, тех самых «черных полковников», и часть местных евреев предпочли эмигрировать. Им хватило того, что из общего числа «исчезнувших граждан» от 1500 до 2000 были евреями, которые до сих пор считаются без вести пропавшими. Среди них – студенты, интеллектуалы, журналисты. Парламент принял закон, основанный на аналогичном законе нацистской Германии, позволявший правительству объявить исчезнувших лиц юридически мертвыми.

Едва не разделил судьбу исчезнувших евреев известный журналист и издатель газеты «Ля Опиньон» («Мнение») Якобо Тимерман: в апреле 1977‐го его арестовали без всякого обвинения, целый год жестоко пытали в тюрьме, а потом еще полгода держали под домашним арестом. Благодаря международному вмешательству и жесткому прессингу США Тимермана не убили, а выслали из страны. Он уехал в Израиль (впрочем, позже вернулся в Аргентину) и написал ставшую бестселлером книгу «Узник без имени, камера без номера», где рассказал, что другим заключенным по ночам крутили аргентинское танго, а евреям ставили нацистский гимн «Хорст Вессель» и речи Гитлера, что следователи – садисты и антисемиты – допытывались у него на допросах, где собираются сионские мудрецы и как евреи намереваются осуществить захват Патагонии, «чтобы создать там свое государство и открыть дорогу на Антарктику».

После крушения хунты в 1983 году евреи получили возможность наравне с остальными участвовать в общественно-политической и государственной жизни: сразу 18 евреев от Радикальной партии стали членами парламента, в их числе бывший посол Аргентины в Израиле Адольфо Гасс. А разносторонне одаренный нейрохирург, писатель и пианист Маркос Агинис стал министром просвещения и культуры. Отцы католической церкви, которые прежде традиционно занимали этот пост, воспылали гневом, заявили, что новое правительство кишит евреями, и окрестили его «радикальной синагогой».

Увы, беды аргентинских евреев на этом не закончились. Черные 1980-е принесли немало несчастий, но 1990-е были еще чернее. Под угрозой оказалась их физическая и экономическая безопасность. Первую в буквальном смысле подорвали два крупнейших теракта: в марте 1992 года террорист-смертник врезался на заминированном пикапе в здание израильского посольства в Буэнос-Айресе, разрушив его и соседние дома; 29 человек были убиты и сотни ранены. Наутро центральная газета вышла под заголовком «Мы все – евреи».

Два года спустя, в июле 1994-го, другой смертник на заминированном грузовике врезался в семиэтажное здание еврейского общинного центра, убив 85 человек и ранив 300.

Как показало расследование, проведенное с участием израильской полиции и «Моссада», оба теракта осуществили боевики «Хизбаллы» по приказу Ирана.

А экономическая безопасность исчезла в 2000 году, когда из-за жесточайшего финансового кризиса около трети евреев оказались за чертой бедности: из привычной категории среднего класса они перешли в разряд «новых бедняков», что во многих случаях повлияло на решение репатриироваться в Израиль.

Положение усугубил тот факт, что во главе нескольких лопнувших банков стояли руководители еврейской общины, которые привыкли вкладывать в свои банки общинные средства. В результате долги еврейской общины Аргентины составили 60 000 000 долларов, что лишило ее возможности финансировать дорогие еврейские школы и широкую культурную деятельность.

Сегодня численность аргентинских евреев достигает 230 000 человек. Это вдвое меньше, чем в начале 1970-х годов, но в то же время больше еврейского населения Бразилии, Чили, Мексики и Уругвая вместе взятых. В Аргентине – самая большая еврейская испаноязычная община в мире, где имеются школы с хорошим преподаванием иврита, общинные центры, есть своя радиостанция, телеканал, десять газет и журналов и целая сеть кошерных ресторанов, в том числе «Макдоналдс» – единственный в мире кошерный «Макдоналдс» за пределами Израиля. А один из районов Буэнос-Айреса, известный своими магазинами одежды, напоминает еврейские кварталы Парижа и Лондона.