Игорь Боковой - Страж

– Куда это он запропастился? – оглядывался Жак, – сказал же, что будет нас здесь ждать.

– Не знаю, – сквозь зубы процедил Дамас, пристально вглядываясь в зелёные заросли небольшого, но весьма густого перелеска, – руки подними…

– Что? – непонимающе переспросил Жак.

– Руки, говорю, подними, – вздохнул Дамас, – и улыбайся.

Тотчас, подтверждая его опасения, в воздухе что-то просвистело и в землю, прямо возле их ног, вонзился арбалетный болт.

– Уххх, – только и смог сказать Жак и руки сами медленно поползли вверх.

Через некоторое время (надо полагать, необходимое для перезарядки оружия), от кромки леса отделились три фигуры в легких кожаных доспехах. Двое держали наизготовку арбалеты (оружие слишком дорогое для простых разбойников), третий, идущий по центру с важным видом, придерживал левой рукой меч.

Подойдя поближе, старший (важный вид не обманул) сделал знак, и арбалетчики взяли под прицел Дамаса и Жака. Сам же он, подбоченившись, спросил:

– Кто вы и зачем вы здесь?

– Я – Дамас Бонне, он – Жак де Онье и мы странствующие рыцари, не сделавшие ничего дурного.

– Ну, конечно! – засмеялся старший, – а шпионить это значит благое дело!

– Мы вовсе не шпионили…, – начал оправдываться Жак.

– Ну да! – фыркнул старший, – а я – король Франции! Ты, – он бросил Дамасу моток верёвки, – Вяжи его.

Дамас, молча принялся связывать Жака.

«Где же Перье?» – вертелось в голове, – «неужели убит?»

– Жаль третий ушёл, прохвост! – разглагольствовал старший, явно упиваясь своим положением. – Убежал, что твой заяц! Но ничего! Подранить я его всё же успел.

«Ушёл значит!», – мысленно обрадовался Дамас. – Всё! – сказал он, – Я закончил.

– Ну, – кивнул старший, разматывая второй моток верёвки. – Теперь твоя очередь…

Дрожащий огонёк масляной лампады лишь слегка разбавлял полумрак трапезной. Задумчиво постукивая пальцами по отполированной сотнями локтей, поверхности стола, сидел аббат Бернар.

– Значит, сын мой, стражи в замке не так уж и много? – спросил он, не сводя глаз с танцующего лепестка пламени (вездесущие сквозняки, живущие в часовне, уже порядком надоели священнику).

– Да, святой отец, – ответствовала непроглядная темнота у дальней стены трапезной, – Если быть точным 40 человек. 10 дворян и 30 бойцов. Остальные приняли consolamentum 13 13 – обряд крещения в катаризме. Дословно – Утешение (лат.) и к оружию не притронутся даже под страхом смерти.

– И ты гарантируешь, что выведешь наших людей из замка целыми и невредимыми? – не выдержав, спросил Гуго, появляясь из затемненного угла рядом со входом.

– Я приложу ВСЕ усилия, чтобы вывести ваших людей из замка ЖИВЫМИ! – хмыкнула темнота, – насчёт невредимости не обещаю. Разумеется, я буду трудиться гораздо усерднее после получения задатка.

– Вот, держи! – Гуго снял с пояса увесистый кошель и небрежным броском отправил его скользить по столу.

Темнота, выпростав руку, ловко сцапавшую кошель, вновь стала непроглядной.

– Надеюсь, здесь всё, о чем мы договаривались? – поинтересовался голос.

– Не волнуйся, – небрежно усмехнулся Гуго, – там всё, что тебе причитается по договору. Вторую половину получишь по завершении дела.

– На том и порешили, – вздохнул голос (судя по звуку кто-то встал из-за стола), – засим, позвольте откланяться.

– Как тебя найти, – требовательно спросил Гуго.

– Я сам вас найду, – обронил голос, – когда придёт час – будьте готовы, – дверца чёрного хода слегка скрипнув, закрылась.

– Скользкий тип, – едва слышно пробормотал Гуго.

– Выбор небогат, – вздохнул священник, – довольствуемся малым за неимением лучшего.

В дверь кельи постучали.

– Прибыл Перье, святой отец, – возвестил вошедший монах. – Просит принять.

– Пригласи его, – кивнул аббат и посмотрел на Гуго. – Надо полагать первая часть плана удалась, Магистр де Пейн?

– Время покажет, святой отец, – покачал головой Гуго, – время покажет.

Пленников по крутой узкой горной дороге доставили в замок и бросили на ночь в тесную клетку в подвале, не удосужившись даже развязать их. Это было очень плохо, потому что руки под утро ужасно затекли и уже вообще ничего не чувствовали.

«Что-то в последнее время слишком часто я оказываюсь в темнице, – подумал Дамас, – как бы это не вошло в привычку».

– Эй! – крикнул он в полумрак подземелья, – стража!

– Чего тебе? – послышались чьи-то недовольные шаги и из-за угла выглянул стражник с факелом, – чего орёшь?

– Разрежь верёвки! – потребовал Дамас, – а то уже руки отнялись!

– Руки – это не беда! – захохотал стражник, – скоро у тебя голова отнимется. Скоро будешь отдельно ты и отдельно – голова! – не переставал потешаться он и совершенно не заметил, как тяжёлая дубовая дверь в подземелье неслышно отворилась и на пороге появился чей-то силуэт.

«Сейчас кому-то влетит», – подумал Дамас, злорадно улыбаясь.

Некоторое время вошедший наблюдал за продолжавшим как ни в чём не бывало веселится охранником, но вскоре его терпение лопнуло, и он гаркнул:

– Солдат! Что тут происходит?

От неожиданности стражник выронил факел и едва не упал сам.

– Я! Я…, – заблеял он. – Он просил его развязать! Ваша Светлость… Я… ничего такого…

– Будешь наказан, – прошипел тот, вплотную приблизившись к лицу горе-караульного. – Открыть клетку!

Стражник, беспрестанно кивая, поспешно выполнил его указание и застыл, вытянувшись в струнку.

– Выходи! – хмуро приказал он Дамасу, – тебя ожидает Епископ.

Дамас, с трудом поднявшись на ноги, вышел из тесной клетки и с наслаждением выпрямился (размеры узилища позволяли либо стоять в полусогнутом состоянии, либо сидеть скрючившись).

– Вперёд, – указал на дверь странный визитёр.

Дамас послушно направился к выходу.

Выйдя за дверь темницы, они не пошли прямо (этот путь вёл во внутренний двор крепости), а свернули налево и вскоре оказались перед крутой винтовой лестницей, ведущей куда-то наверх.

– Вперёд, – повторил команду конвоир и слегка подтолкнул Дамаса.

«Так, – размышлял Дамас, поднимаясь по ступенькам, – лестница довольно крутая и если лягнуть его ногой посильнее, то он упадёт и неминуемо расшибётся. Затем развязываем руки и в темницу – спасать Жака».

– Даже не думай! – пробасил конвоир, каким-то чудом разгадав его мысли, – не успеешь дёрнуться и Епископу не с кем будет разговаривать.

«Дьявол!» – мысленно выругался Дамас, но уже за следующим поворотом лестницы понял, что его «план побега» был заранее обречён на провал – ступени упирались в небольшую, огороженную железными перилами площадку, на которой нёс службу очередной стражник.

Конвоир, видимо, был из людей явно «не простых» (одно «Ваша Светлость» чего стоит), потому что и этот стражник по примеру своего «нижнего» товарища тоже сразу вытянулся по стойке «смирно» и угодливо открыл перед ними дверь.