Александр Елизарэ - Афган неизведан. Книга 2

Продолжаю тему статьи: Сержант написал рапорт на отчисление из военного училища. В той статье мною была подробно описана встреча с генерал-лейтенантом Тарасовым, первым заместителем генерал-полковника Макашова.

Я с полчаса стоял по стойке смирно в штабе Уральского военного округа перед генералом Тарасовым и честно, и прямо отвечал на его вопросы. Но в той же статье я не раскрыл тему полностью: что же заставило меня самовольно оставить ограждение военного училища и уйти самовольно в штаб округа. Согласитесь, что это был поступок, выходящий за рамки нормальных выяснений отношений между курсантом и командованием высшего военного училища. В этой новой статье я решил приоткрыть еще некоторые подробности, почему я пошел на этот рискованный и авантюрный шаг.

Итак, в учебной батарее, где я более не желал и не мог учиться по ряду причин, в том числе и связанных с моим здоровьем и самочувствием, на которое младшие офицеры чихать хотели; мне четко сказали, что я пойду дослуживать рядовым – самое меньшее до первого приказа, то есть на полгода. На это я возразил командиру батареи и далее командиру дивизиона, что я уже отслужил в армии четыре года и восемь месяцев, о дальнейшей службе не может быть и речи. Далее меня буквально отвели к майору, начальнику особого отдела училища на жесткий разговор, похожий больше на внушение.

Беседа у нас была жесткой, я говорил открыто. Майор разговаривал со мной в форме ультиматума: «Сержант, пойдете дослуживать до приказа и точка! Все, идите!..»

То, что все мыслимые сроки выслуги вышли, это никого из офицеров абсолютно не волновало. Во всех беседах, они мне так и не предложили лечь в госпиталь. На мою просьбу тогда предоставить мне путевку в санаторий на время отпуска, был только смех. Я еще раз убедился, что в этой структуре мне больше делать нечего. Дурдом отдыхает. Я словно разговаривал с глухими циниками.

Через несколько дней я увидел на территории училища нашего генерал-майора, командующего училищем, (Начальник СВВПТАУ, ветеран Афганской войны, генерал-майор Круглов) и решил прямо подойти к нему. Надо отметить, что наш начальник училища был в Афгане первым заместителем начальника штаба 40-й Армии.

Я подошел строевым шагом, представился и доложил суть моего вопроса. Генерал-майор спокойно и взвешенно ответил мне:

– Я видел ваш рапорт и все знаю. Неужели место в кооперативе нашли, сержант? Что так на гражданку рветесь? Вы же Афган прошли? Все, отвоевались?

– Товарищ генерал-майор, ни как нет! Не нашел место! К коммерции отношения не имею. Плохо себя чувствую, не лечат, учитывая все за и против я принял решение закончить военную карьеру. Не вижу в этом ничего предосудительного…

– Хорошо, что подошли, можете идти. Ваш рапорт я рассмотрю в ближайшие дни.

– Я хотел бы уволиться сразу, учитывая, что отслужил уже почти пять лет!

– Нет, сразу не получится, еще придется на полгода! Я не имею права вас так отпускать, да и не хочу… Свободны! Еще поглядим, оставлять ли вам звание сержанта!

– Но!? У меня сын родился, – что-то пытался возразить я напоследок.

– Свободен, сержант! – жестко парировал генерал-майор.

– Есть!..

Именно после этого разговора с начальником СВВПТАУ я и принял решение идти к командованию округом. Можно сказать, прорываться с боем. Мои аргументы не были никому нужны. Здесь армия, закрытое государственное учреждение, и рулят в нем только приказы, указания и распоряжения сверху. Я понимал, что генерал-майор Круглов не имеет права отпускать меня сразу, на гражданку. Кадровая политика в армии жесткая, принцип работы ниппеля. А хлопотать за молодого отца, никто не собирается, не то ведомство.

Генерал-лейтенант Тарасов своим распоряжением приказал уволить меня без промедления с формулировкой: «Уволен по окончанию срока службы, с сохранением воинского звания…». Если бы не Тарасов, также ветеран Афганской кампании, меня могли бы довести до ареста на гарнизонной гауптвахте, далее лишение звания сержант и дослуживать рядовым, на полгода в войска, вплоть до Курильских островов, я знаю, случаев таких много. Не нужно врать себе и другим и честно признать, что срочник, – это каторжанин, а служба его – военная каторга.

Какая же эта замечательная сладость души – Свобода. Свобода, – есть высшая ценность для любого живого.

Если быть до конца честным, описанные здесь причины, по которым курсанты уходили из училищ, далеко не все. Основная причина, – это отсутствие денежного довольствия (24 рубля не в счет), у курсантов старших курсов военных училищ. Но это уже другая история.

Друзья шурави, все мы знаем не понаслышке, кто и сколько служил в Афганистане. Например, офицеры служили по принципу один год за три, а мы – рядовые и сержанты – год за год, ну типа мы в Рязани, Кишиневе, Витебске или Каунасе, а не в Кабуле, Гардезе, Баграме или Кандагаре. Сейчас я не об этом. Оставлю в покое штабные хитрости выслуги лет на войне. Солдат и сержантов они не касалось. Я о простой арифметике, не более. Эта арифметика ни в коем случае не трогает никого из офицеров, а касается только призванных на срочную службу юношей. Сейчас мы с вами узнаем, как нас в очередной раз обманули в этом ведомстве под названием МО СССР.

Кто же это придумал, что солдат должен служить два года и ни одним днем больше? На самом деле это был очень умный и добрый человек, но как оказалось мы служили не два года, а все переслуживали порой 1-3 месяца и даже полгода. Как это возможно? Сейчас я вам это докажу, во всяком случае свой угол зрения на эту проблему.

Сейчас предположу, как завизжат бывшие офицеры. Товарищи или господа офицеры, повторяю, к вам эта информация и этот урок арифметики, не имеют ровно никакого отношения. Я же не виноват, что в строевых частях не умели считать элементарные цифры и солдаты служили лишнее. И все молчали, вроде все верно? А верно ли?..

Например, призывник прибыл для отправки в Советскую Армию первого ноября 1984 года. Штамп в военном билете, служба началась! По прибытии в воинскую часть, командир объявил, что домой поедите после первого ноября 1986 года. Все верно, нет вопросов к командиру, ровно два года… Но и здесь происходит маленькая уловка командования. Срок службы отсчитывают не с дня призыва, а с дня постановки в штат воинской части. Об этом дает справку и отсылает ее родителям штаб этой части за подписью командира. То есть пока ехал парень к месту службы не учитывают. Ладно, это мелочи. Дальше намного интереснее.

Учебка, учебная воинская часть, территория СССР. По какой-то причине увольнения курсантов запрещены?