Мария Плетнева - Обратная сторона средневековой Флоренции

Эта горячая кровь привела к тому, что в XIII веке город разделился на две политические группировки: гвельфы [4] Гвельфы – политическое течение в Италии XII–XVI веков, представители которого выступали за ограничение власти императора Священной Римской империи в Италии и усиление влияния папы римского. и гибеллины [5] Гибеллины – враждовавшая с гвельфами политическая группировка XII–XIV веков, приверженцы императора. . Их сражения действительно окрасили белый цветок Флоренции в алый – цвет крови горожан, как буквально, так и фигурально. Победа досталась партии гвельфов, и они решили изменить герб, поменяв цвет главного символа, – так лилия-ирис стала красной. Забавно, что в природе не существует ирисов именно такого красного оттенка, как на гербе Флоренции. Но флорентийцы (да и не только они) не теряют надежду, поэтому ежегодно мэрия при поддержке Итальянской Ассоциации ириса устраивает выставку-соревнование среди ботаников, выращивающих ирисы. Что необходимо для победы? Всего лишь вывести ирис, цвет которого был бы максимально приближен к алому цвету герба Флоренции. Победитель получает премию в виде золотого флорина – исторической монеты города, о которой мы обязательно поговорим в этой книге. Впервые выставка прошла в 1954 году, а в 2004 году в ней приняло участие 150 новых сортов ириса разных цветов и оттенков! Но получилось ли у кого-нибудь не просто приблизиться, а вывести точный оттенок красного геральдического цветка? Нет. Поэтому, если среди читателей есть увлекающиеся ботаникой и генетикой, то у вас есть шанс войти в историю Флоренции! А вдруг? Кстати, выставка проходит в саду близ площади Микеланджело, откуда открывается самый волшебный вид на город.

Кажется, что краткое погружение в тайну названия Флоренции дало нам больше вопросов, чем ответов, но мы обязательно найдем общий язык с этим гордым городом, дочерью великой Римской империи. В нашем путешествии мы затронем не столько стандартные, сколько откровенные и неудобные темы, и постараемся вновь ответить на вопрос, что же скрывается за чарующим и манящим словом «Флоренция». А сейчас пришло время оставить этрусков с их недоверием к бурным водам Арно и древних римлян, чихающих от пыльцы распустившихся цветов, и отправиться во времена, когда Флоренция начала строиться, богатеть и раздражать своих соседей.

Не сразу строилась не только Москва, но и Флоренцию постигла та же участь, как, впрочем, и любой город, который сегодня может похвастаться своей великой историей. А чтобы что-то построить, нужен не только талант, но и деньги. Откуда же у Флоренции появилась возможность создать наследие, которому на протяжении многих веков завидовала, да и продолжает завидовать вся Европа? Предлагаю нам с вами перенестись в узкие средневековые переулки интересующего нас города. Кроме таких типичных героев, как овощник, трясущий перед зеваками мешком лука, прачки с мозолистыми красными руками и широкими боками, по которым сразу видно, что она родила с десяток детишек, мы бы вполне могли встретить синьора, одетого в черный до пола плащ, с пухлой папкой любопытных бумаг под рукой. Вот эти-то бумаги нам и нужны.

В нотариальных документах Флоренции XIV века находятся ценнейшие записи о том, кто и как часто выдавал займы под проценты. И если вы думаете обнаружить в них банки, отнюдь нет. Ровный столбик списка пестрит честными именами: там и суконщики, и купцы, и даже священники! Кроме них, конечно, были и целые банковские корпорации, которые смогли пробиться на международный рынок, чтобы выдавать займы ни больше ни меньше королям, а иногда и самим папам римским. Но о том, как им это удалось провернуть, мы поговорим чуть позже.

Чтобы список заемщиков перестал быть для нас чем-то абстрактным в своей бесконечной веренице цифр, а обрел лицо, предлагаю долистать в нем до такого известного имени, как Микеланджело Буонарроти. О том, насколько великий скульптор был внимателен к любым тратам, ходят легенды. Микеланджело был самым высокооплачиваемым творцом своей эпохи и оставил после себя внушительный вклад в банке. Более того, после его смерти в доме была обнаружена кубышка с немалым количеством золотых монет. Да и классическая проблема «кому что достанется?» после смерти богатого синьора не миновала родственников и друзей Микеланджело. Но при всем своем богатстве скульптор был патологически жаден, хоть и пытался это скрывать, бессовестно клевеща на своих заказчиков, обвиняя их, что те ему не платят, а если и платят, то меньше, чем было прописано в контракте. Да, сейчас можно испытать негодование и задаться вопросом: «А вдруг и правда не платили? Вдруг Микеланджело прав?» Увы, без лишних лирических отступлений документы подтверждают, что скульптору платили исправно и очень приличные суммы. В архивах хранятся банковские выписки актов покупки виноградников на имя Микеланджело на вырученные от заказов деньги, против которых сложно что-то предъявить. Так что скорее Микеланджело вел себя непорядочно в отношении заказчиков, нарушая правила контрактов, частенько в принципе не заканчивая проекты, хотя деньги за этот проект чаще всего он получал.

Откуда у Микеланджело был такой порок? Как говорится, яблочко от яблоньки: отец гения тоже любил приврать о своих доходах и без зазрения совести напоминал сыну о бедственном положении семейных финансов. Так и встретились два несчастья: Микеланджело с шестизначным счетом, но жалобными письмами о том, какой папа римский «редиска», не заплатил ему за очередную скульптуру, и отец Микеланджело, по имени Лодовико, ропщущий на то, что братья Микеланджело нуждаются в средствах для открытия бизнеса. Сошлись они на том, что Микеланджело со скрипом дал своим братьям необходимую сумму, но, конечно, не безвозмездно, а в долг на десять лет. Судьба-злодейка, как будто бы мысля проверить на прочность Микеланджело, распорядилась так, что бизнес у братьев не пошел. Тогда скульптор, переживая за свои кровные, решил потребовать вернуть долг раньше оговоренного срока, но денег для возврата у братьев не оказалось. Наверное, подумаем мы, Микеланджело расстроился, возможно, вздохнул, взял острый резец и пошел дальше ваять какой-то из своих незаконченных заказов? Нет, мы же во Флоренции – городе, где звону монет придавалось слишком большое значение. Слишком.