Сергей Шаповалов - Под знамением Бога Грозы. Книга вторая. Месть Богов

Посмотрите на сына моего Хуццияса. Я сделал его телепурием города Таннасанды. Жители этого города схватили его. Они со мной враждовали, говоря ему: «Восстань против власти своего отца! Халентувы города Таннасанды, которые не очищены им, ты должен очистить».

Я сместил Хуццияса. Тогда в Хаттусе затеяли вражду сами сыны Хатти. Они схватили мою дочь, потому что у нее были сыновья, и говорили ей: «Для трона твоего отца нет наследника! Простой подданный сядет на трон. Простой поданный будет властвовать!» И она посеяла мятеж в городе Хаттусе и в самой халентуве. Сыновья дворца и сановники стали со мной враждовать. Моя дочь восстановила против меня всю страну. Сыны Хатти умирали.

Дочь моя обесчестила мою голову и имя мое. Я схватил ее в городе Хаттусе и приказал привести к себе. Она не слушала слова отца и пила кровь сыновей Хатти. Я выслал ее из города. Но если вновь она появится в моем доме, то вновь поднимет мятеж. Ей постройте дом вне города. Пусть она ест там и пьет вдоволь. Но вы ей зла не делайте. Она делала мне зло. Но я злом на зло не отвечаю. Она меня не называет отцом, и я ее не называю дочерью своей.

До сих пор никто из моего рода не следовал моей воле. Ты же, Мурсили, сын мой, внемли моим словам. Храни в себе слова отца. Если последуешь моему слову, ты будешь есть только хлеб и пить только воду. Когда же достигнешь зрелого возраста, то ешь по три раза в день и насыщайся вдоволь! Когда же придет старость, пей вволю! И только тогда ты сможешь пренебречь словами отца.

Вы – мои первые подданные! Храните слова мои. Ешьте хлеб и пейте воду. И город Хаттуса будет возвышаться, как моя страна в мире и спокойствии. Если же слова мои хранить не будете, то в будущем вам не жить – вы погибнете! Кто нарушит слово отца, тот тотчас должен умереть. Он не может быть моим посланником, он не может быть моим первым подданным. Пусть ему отрежут член, и не будет у того наследников! И род его прекратится! Так было со словами моего деда. Разве его сыновья не отложились от него? Мой дед своего сына Лабарну в город Санухуритта отметил, как своего наследника. Но потом его подданные нарушили слово и посадили на трон Пакахулиму. Сколько лет с тех пор прошло, и сколько из них уцелело? Дома сановников – где они? Разве они не исчезли?

Вы должны хранить слова великого лабарны и правителя. Если вы их будете хранить, тогда город Хаттуса будет возвышаться, и страну свою вы будете умиротворять. Так ешьте хлеб и пейте воду. Если вы слова правителя не сохраните, то страна ваша попадет под чужеземное владычество! Будьте осторожны в делах, касающихся Богов: в их доле хлебов и возлияний. Их блюда из хлеба и их крупа должна быть поставлена на стол. И ты, Мурсили не должен быть нерадивым ни медлить. Иначе зло вновь придет. Да будет так!

Великий правитель, лабарна, говорил сыну своему Мурсили: Я дал тебе свои слова. Пусть эти таблицы тебе читают из месяца в месяц. Запечатлей в сердце своем мои слова и мою мудрость и милостиво управляй моими подданными и моими сановниками. Если ты увидишь чей-либо поступок, или кто-нибудь какое-нибудь слово скажет, то в каждом случае спрашивай панкус. И каждый раз речь обращай к панкусу. Что в сердце твоем, то и делай.

Великий правитель сказал Хаспаяр: Ты же обо мне не забудь. Да не скажут о тебе правитель и сыновья дворца: «Смотрите! Она все время спрашивает жриц». Правитель пусть о тебе не говорит: «Спрашивает она жриц, я о том не знаю». Ты обо мне потом не забудь! Спрашивай меня, и я тебе поведаю слова свои. Обоими меня, как положено. Прижми меня к своей груди и похорони меня в земле.

Таблица лабарны, великого правителя: как великий правитель лабарна в городе Куссара заболел и призвал к себе юного Мурсили».

Чтец смолк. В зале царила тишина. Отчетливо и ясно прозвучал голос лабарны:

– Великий правитель Хатусили был очень мудр, если сумел в те смутные времена, полные раздоров, удержать власть и защитить границы Хатти от вторжения. Ведь тогда еще не продиктовали Боги лабарне Телепину мудрые законы. Хатусили оставил потомкам свое завещание. Через все строки его бесценных слов прослеживается одна мысль: не допустить любыми силами в стране внутренней войны, ибо от этого Хатти погибнет. Великий лабарна Мурсили внял словам отца, и вот результат: он дошел с непобедимой армией до самого Вавилона. Его преданные смелые воины даже ни разу не встретили достойного сопротивления. А к чему привели времена заговоров и переворотов правителей Алувамны, Хантили, Циданты, Хуции? Вспомните! Хатти была обессилена междоусобицами, и, в конце концов, поставлена на колени перед врагами. Сколько лабарне Тудхалии пришлось платить золота и серебра правителю Та-Кемет Тутмосу, чтобы его воины не вторгались в наши земли и не опустошили их, как это произошло с землями Кадеша, Керкемиша и Митанни? А вспомните, к чему привела вражда между мной и моим братом Арнувандой? Боги разгневались и наслали на нашу страну чуму. Нам еле удалось вымолить у них прощения.

И вот опять, я вижу зияющую пропасть. Великий Род разделился и стоит по разные стороны бездны, не замечая опасности под ногами. Если вы сойдетесь в смертельной схватке, то все до единого канете во чрево пропасти вражды. Я не допущу этого. Но и вы поразмыслите над моими словами. Мы должны быть крепкими, как пять пальцев одной руки, сжимающей меч. Если пальцы будут спорить друг с другом, то меч вышибут из руки. – Суппилулиума поднялся, собираясь уходить. Панкус склонил головы. Напоследок лабарна произнес: – Пусть завтрашний день для вас и для меня станет днем прощения. Простите своих врагов и завистников. Если кто завидует твоему богатству – отдай ему часть. Если ты завидуешь богатству другого, спроси у своего сердца и разума: «Неужели я буду счастлив от лишнего куска серебра?» Я же обещаю, что не буду устраивать гонения на приспешников Иссихассы. Гнев мой не коснется их детей и их домов. Я не буду отбирать у них земли и скот. Дочь Иссихассы, мою жену я не сошлю в отделенный город Хатти, а оставлю в халентуве и никогда не буду упрекать ее в подлости отца. Что ж касается самого Иссихассы. – Суппилулиума вздохнул. – Его сами Боги прогнали с земли Хатти. Они отняли у него все. За жадность всемогущие покровители карают жестоко. Он умрет в чужом краю, и родственники не будут заботиться о душе его и бренных останках, не будут приносить на могилу его хлеб и вино. Одиночество и изгнание – разве бывает кара страшнее?

Лабарна удалился. Панкус зашумел, восхваляя мудрость и справедливость Суппилулиумы. Те, кто недавно готов был вцепиться в глотки, теперь протягивали друг другу руки и, опустив пристыжено глаза, извинялись и клялись в вечной дружбе. Приспешники Иссихассы, ожидавшие неминуемой кары, находились на вершине счастья. Они ругали и проклинали подлого предателя и боготворили милостивого правителя.