Александр Голованов - Дальняя бомбардировочная

Немного прошло времени, начался очередной приступ. Была мною налита в стакан водка, примерно полстакана, и выпита. Как будет развиваться приступ, было уже хорошо известно. После перебоев сердца следовало нарушение дыхания, что было самым мучительным. И нарушение дыхания началось, но не перешло в обычную тяжелую форму, а, наоборот, не получило развития и заглохло. Не потребовалось мне также и лечь, чтобы прийти в себя.

Так и пошло день за днем. Приступы перестали быть ежедневными, стали повторяться лишь через день, через два. Я справлялся с ними, не переставая работать.

Недели через две позвонил Верховный и спросил, как мое здоровье. Я рассказал ему об удивительных, с моей точки зрения, результатах приема водки.

— Каких только специалистов не приглашали, товарищ Сталин, вплоть до светил, и сделать они ничего не смогли. А простая водка справилась с тем, с чем не могли справиться ученые! — закончил я.

— А почему вы мне не позвонили и сами не рассказали об этом? — спросил он.

Ответа с моей стороны не последовало. Лезть, а более литературно выражаясь, обращаться к Сталину с личными делами, хотя и с его разрешения, я считал, да и сейчас считаю, невозможным, а если более точно выразиться, неприличным. Молчание длилось довольно долго.

— Вот что, — наконец услышал я голос Сталина, — имейте в виду, что водка будет вам помогать по тех пор, пока будете пользоваться ею как лекарством. Если вы начнете пить водку, то можете поставить крест на своем лечении. Я хочу предупредить вас об этой возможной опасности.

В трубке послышались частые гудки, разговор был закончен.

Завершая этот рассказ, скажу, что к водке я прибегал всякий раз, когда появлялись признаки начинающегося приступа, и всякий раз с положительными результатами, однако к питью ее так и не приучился. Водка стала для меня лекарством, расширяюще действующим на кровеносные сосуды.

Но прошли многие годы, прежде чем я избавился от этих приступов, которые повторялись все реже и реже. [455] Сейчас медицина шагнула далеко вперед, но и в настоящее время, насколько мне известно, вопросы восстановления и лечения центральной нервной системы еще не решены.

После возвращения из Житомира в Москву я ждал, что Сталин обязательно напомнит мне о разговоре, происшедшем между нами в 1942 году. Всякий раз, бывая у него, я ждал этого напоминания и был готов извиниться за допущенную мной бестактность. Однако такого разговора не состоялось ни в первое мое посещение Сталина после прилета из Житомира, ни в последующие. Хотя его молчание, как я понял, было вполне красноречивым:

«Что посеешь, то и пожнешь», без каких-либо комментариев.

Поражение в операции «Багратион» вынудило гитлеровское командование снимать свои войска с других участков фронта и перебрасывать их в Белоруссию для заполнения брешей, образовавшихся в результате прорыва подготовленной обороны противника и выхода наших войск на оперативный простор. Наибольшие плотности у противника были созданы на южном фланге Восточного фронта. Немцы ждали, что именно там мы будем искать успеха в летней кампании 1944 года, и, как я уже говорил, сосредоточили на этом направлении свои наиболее мобильные соединения. Неожиданные боевые действия наших фронтов в Белоруссии спутали все карты противнику.

Одиннадцать дивизий, из них шесть танковых, были переброшены немцами с южного фланга. Из группы армий «Северная Украина», противостоящей войскам 1-го Украинского фронта, было снято семь дивизий, из них четыре танковых. Этим, конечно, нельзя было не воспользоваться. 13 июля войска 1-го Украинского фронта начали боевые действия по разгрому противостоящего противника, положив начало шестому сокрушительному удару, а 20 августа войска 2-го и 3-го Украинских фронтов приступили к нанесению седьмого удара, который в конце сентября перерос в девятый.

В сентябре возобновил свои наступательные действия Ленинградский фронт во взаимодействии с войсками 3, 2 и 1-го Прибалтийских фронтов по освобождению Прибалтики. Боевые действия наших фронтов превратились в одно огромное сражение на всем советско-германским фронте.

В период проведения этих ударов АДД вела боевую работу, поддерживая наступательные действия наших войск. Так, бомбардируя железнодорожные узлы Абаклея, Кишинев, Вырланд, Романешти, Галац, Будапешт, Дебрецен, Сату-Маре, Чоп, мы препятствовали перевозкам противника, уничтожали живую силу и технику, помогая войскам 2-го и 3-го Украинских фронтов в их успешных наступательных операциях, а также блокировали находившиеся в этих районах аэродромы. [456] В интересах Ленинградского и Прибалтийских фронтов держали под ударом железные дороги: Мемель — Тильзит — Инстербург, Таурабе — Тильзит — Лабиау, Валк — Рига — Виндава, где атаковывались охотниками находившиеся в пути эшелоны и наносились массированные удары по железнодорожным узлам. Наносились также удары по морским портам — Рига, Таллин, Пярну, где отмечены прямые попадания в транспортные суда. Большое количество пожаров в портах, возникших в результате бомбардировок, а также сильные взрывы указывали на большой ущерб, причиненный противнику. Бомбардировались и непосредственно войска противника южнее, юго-восточнее и восточнее Риги, куда наносили удар 794 самолета. Продолжалось питание с воздуха частей и соединений фронтов личным составом, боеприпасами, горючим и другими военными материалами. 738 самолетов боевых частей АДД доставили фронтам более 6000 человек и 800 тонн груза.

Если полеты к нашим партизанам количественно сократились после освобождения огромной территории, оккупированной ранее противником, то полеты с другими специальными заданиями в тыл врага, наоборот, возросли.

Так, боевыми экипажами АДД, в августе было произведено 714 таких полетов, из которых к югославским партизанам сделано 674 самолето-вылета, доставлено 559 тонн груза и 674 человека. Вывезено от югославских партизан 870 раненых. В сентябре же сделано 935 самолето-вылетов, из которых в Югославию — 473 и переброшено туда 470 тонн груза и 675 человек бойцов. Вывезено же 1411 человек. В Чехословакию сделано 445 полетов и перевезено около 400 тонн груза и около 300 человек солдат и офицеров. Останавливаться на этих полетах я здесь не буду, так как о них рассказывается в отдельных разделах.

Фронтовые части ГВФ проделали тоже немалую работу. Кроме того, ГВФ стал для АДД настоящей кузницей кадров. Достаточно сказать, что по утвержденному мной плану в 1944 году Аэрофлот должен был подготовить только пилотов 6000 человек. Кроме этого, планом предусматривалась подготовка 500 полностью укомплектованных экипажей на самолетах Ли-2 (экипаж состоял из первого и второго пилотов, бортмеханика и бортрадиста), 1000 авиатехников, 1000 авиамотористов и 1650 радиоспециалистов. Всего предусматривалась подготовка 12150 авиационных специалистов. Выполнение этого плана шло с опережением графика.